Он ничего не ответил. В этот момент сани остановились у парикмахерской, где я заранее записалась на время. Я вылезла и, прощаясь с Ромеком, добавила:
— Буду ждать.
При этом я нарочно кокетливо улыбнулась. Не люблю ни в чем промедления. Я хотела отчетливо дать ему понять, что если он решится прийти, то попадет просто льву в пасть. А если он считает, что я растаптываю его чувства, растравляю его раны и делаю много других неподобающий вещей — пусть себе едет прочь.
Первой, кого я увидела в парикмахерской, была Бетти Норман. Она пыталась объяснить парикмахеру, какая ей нужна прическа. Пользовалась она английским, французским и немецким языками, но тот никак не мог понять. Мало помогло и услужливое вмешательства еще двух дам, которые не владели толком ни одним из тех языков. Сердце мое встрепенулось. Ведь это была замечательная возможность завязать знакомство.
— Если желаете, — обратилась я к ней по-английски, — я могу взять на себя роль переводчика.
Видимо, она сразу поняла по произношению, что я прекрасно владею английским, потому что дружелюбно улыбнулась мне и ответила:
— Я вам очень благодарна. Это так мило с вашей стороны. Завидую вам, что вы смогли выучить польский язык.
— Мне не надо было его учить. Я полька.
— Не может быть! Вы говорите, как урожденная англичанка. Я в Польше недавно, а ваш язык такой трудный…
Она объяснила мне, что ей нужно, а я в свою очередь передала это парикмахеру. На свое место я села почти без сознания от волнения. Все-таки я сумела познакомиться с ней, хотя и не официально! Что же из этого выйдет?..
Конечно, теперь при каждой встрече мы будем кланяться друг другу, а возможно, что она и в каком-то другом случае обратится ко мне за помощью. Надо быть начеку. Может, все-таки вызывать телеграммой дядю Альбина?..
Нет, пока что я этого не сделаю. Посмотрю, как будут развиваться наши отношения. Вообще то, она производит не такое уж плохое впечатление. Возможно (правда, я об этом и не мечтаю), я ей даже понравлюсь, и она сама поймет, какую гадость хочет мне сделать. Есть же у нее сердце, в конце концов. А меня женщины вообще любят. Даже Мушка Здроевская, хотя она и чуть не лопнет, ревнуя ко мне Тото.
Когда я вошла в ресторан, там уже было почти полно. Много знакомых. Некоторые делали мне знаки, чтобы я подсела к их столику, но я сделала вид, что не замечаю этого. По опыту знаю, как неверно где-то на курорте сразу же присоединиться к какому-нибудь обществу. Потом тяжело покинуть его, хотя, может, хотелось бы быть с кем-то другим. Так что не буду сближаться ни с кем, пока толком не огляжусь. В конце концов, нужно увидеть, с кем здесь водится Бетти Норман. Она зашла через несколько минут после меня и тоже села за отдельный столик. Когда увидела меня, снова улыбнулась. Ведет себя она вполне прилично. В оправдание Яцека, должна признать, что она соmmе il faut (Вполне приличная (франц.)). Вот только не могу понять, почему она так упорно делает вид, будто не знает польского языка.
С удовольствием убедилась, что одета я ничуть не хуже других дам. Посмотрим, что будет вечером. Хотя я лично меньше нажимаю на вечерние туалеты. Я считаю, что по-настоящему элегантная женщина должна отличаться вкусом в подборе утренних и дневных нарядов. Меня просто возмущает хотя бы, например, Гальшка, которая одевается хуже, чем посредственно, а вечерние туалеты заказывает в Париже. Это самый верный признак новоиспеченного панства.
Когда я вернулась в свой номер, меня ждала отрадная неожиданность: Ромек прислал букет мимоз и карточку с извинением, что не сможет прийти, потому что его якобы задерживают важные дела.
Ишь какой упрямый! А эта мимоза! Это так на него похоже — прислать именно мимозу. Вероятно, на языке цветов это что-то да значит. Жаль, что у меня нет бабушки. А то послала бы ей телеграмму с вопросом. Во времена наших бабушек люди боялись использовать язык для выяснения своих интимных дел и с этой целью пользовались цветами. Какое счастье, что я не жила в ту эпоху! Если бы не лопнула от смеха, то умерла бы со скуки.
Мимоза! Вероятно, это должно означать, что он не осмелится меня коснуться. Вот забавный молодой человек! Цвет тоже, наверное, имеет какое-то значение. Ромек был бы вполне на своем месте примерно в конце прошлого века. Впрочем, я и так одержала достаточно большую победу, что он не уехал отсюда. Прятаться от меня он может очень долго, потому что я опрометчиво не спросила его, где он остановился.
Интересно, а Бетти знает, что она имеет дело с женой Яцека? Ведет себя она так, словно ничего не подозревает. Но надеюсь, что уже сегодня вечером я сумею это выведать. А Яцек что думает?.. Ведь он знает, что мы живем в одном отеле, и наверняка боится, чтобы между нами не возникло каких-либо недоразумений. Если это действительно так, он или приедет сюда под каким-то предлогом, или позвонит, чтобы о чем-то узнать. Во всяком случае, я не думаю, чтобы ему там беззаботно жилось. Так ему и надо. Пусть знает, что всякий грех надо искупить.
Заканчиваю писать. Время одеваться к ужину.
Вчера не писала, не было времени. Да и ничего существенного не произошло. Бетти Норман, кажется, не стремится подружиться со мной. Мы любезно раскланиваемся и улыбаемся друг другу. Вот и все. Сегодня я заметила, что она забрасывает сети на генерала Кочирского. Странный вкус. Правда, Кочирскому не больше лет пятидесяти, но он совершенно гадкий. И к тому же совсем неэлегантный. Или, может, ее привлекает то, что он занимает какую-то высокую должность? Они вместе были в Жегестове и вернулись уже к вечеру.
Мой лыжный костюм производит фурор. Похожий, но куда худшего качества (это сразу бросается в глаза), есть у некой пани Ретц или Рентц из Лодзи. Кроме этого, во всей Кринице нет ничего интересного. Никогда себе не прощу, что не научилась хорошо кататься на коньках. Те две сопливых Гольдиновны все время буквально в осаде. Катаются они действительно хорошо. Конькобежный костюм чрезвычайно идет женщинам. Каждый раз, как те девушки идут на каток, туда движется пол-Криницы.
Познакомилась с очень интересным мужчиной. Это пан Джо Ларсен Кнайдл, американский дипломат из Москвы. Приехал сюда на отдых. Бываю с ним немало времени. Я гордилась, что хожу на лыжах лучшее его, и это ему понравилось. Оказалось, что он знает Яцека еще по Лиге Наций, а с Тото охотился когда-то в Конго. Очень милый, воспитанный человек. Не жует резинку и не распространяется после каждого третьего слова о прелестях Америки. Все американцы просто противны с этим восхвалением своей страны. Все американское для них высшего качества. Когда кто-то из них хочет сделать мне комплимент, он говорит:
