вжимается в ствол. Напрашивается на конкретную такую порку, чертовка.
— Эй, что тут происходит? — В метре от нас открывается дверь поста охраны, и я вижу молодого пацана, которого оставили вести наблюдение.
— Воровку поймал, — ухмыляюсь, не отводя глаз от девушки. — Выметайся. У нас с ней разговор по душам.
Меня здесь знает каждая псина, поэтому он послушно кивает и удаляется, а я подталкиваю Кассандру к помещению. Она пятится, облизнув губы. Нервничает. Это хорошо. Хочу, чтобы дрожала от страха и билась в агонии. В последнее время меня кроет от одной только мысли о том, чтобы подчинить себе эту неуправляемую козу.
Как только запираю дверь изнутри, этой же рукой сжимаю её шею сзади, но она будто не замечает боли, которую я намеренно хочу причинить хотя бы так, в облегчённой версии. Её размалёванный рот приоткрывается, а глаза слегка округляются в ожидании своей участи. Наш зрительный контакт похож на отчаянный поединок, в котором по определению не может быть победителей. Я вижу то, что не хочу видеть: то, в чём я когда-то растворился без остатка. Отвожу взгляд первым и веду его вниз к груди, вздымающейся от порывистого дыхания. На ней рубашка, застёгнутая всего на пару пуговиц. Её затвердевшие соски выпирают через тонкую ткань, привлекая к себе всё моё внимание. Кассандра пахнет, как самый страшный смертный грех: сладко и так маняще, что мне начинает кружить голову от похоти, без разрешения просочившейся в мою кровь. Она усугубляет наше положение, незаметно уложив свои ладошки на мою поясницу, чтобы ещё ближе привлечь к себе.
— Убей меня, Брайан. Прошу тебя. Умоляю, — шепчет, приближая свои губы к моему лицу. Она снова делает это со мной: сводит с ума.
Молчу, стиснув зубы, пытаясь уберечь ту злость, которая помогала мне справляться с её присутствием рядом. Мне никогда не составляло труда спустить курок, если того требовали обстоятельства, но смог бы я сделать это сейчас?
Кого я пытаюсь обмануть…
— Убью, раз просишь, — угрожаю в ответ, медленно поднимая пистолет выше.
Провожу им вдоль пуговиц, которые под нажимом начинают проваливаться в отверстия. Ткань рубашки держится уже на честном слове, давая воображению разыграться настолько, что я уже и сам не осознаю, что творю. Наша стычка меня чертовски возбудила, хотя мы обменялись едва ли десятком слов. Жгучее желание начинает вытеснять остатки разума, заставляя думать только об одном: мне жизненно важно освободиться от этой тяжести.
Ничего же страшного, если сейчас этим освобождением станет именно она? Всего разок…
Когда дуло достигает её шеи, она лишь выше приподнимает подбородок. Храбрится, но я физически ощущаю её внутренний трепет. Куда же ты сунулась, малышка?
— Не боишься? — хриплю намеренно грубо, давая ей последний шанс избежать того, что произойдёт дальше.
— Нет, — уверяет меня, слегка мотнув головой.
В глубине души я ждал этого ответа. Хотел до одури. Резко вытягиваю руку за спину Кассандры и, не глядя, стреляю в камеру, направленную прямо на нас. Моя распутница даже не дёргается от оглушительного выстрела. Продолжает неотрывно смотреть на меня, искушая своими горько-миндальными глазами, в которых отражается пряная смесь вожделения и безумия. Уверен, она видит то же самое и в моих. В воздухе витает запах пороха, только усиливающий взрывоопасную атмосферу, которую я создал собственными руками.
Всего мгновение, и наши оружия поражённо падают на пол. В ту же секунду подхватываю Кассандру за тонкую талию и усаживаю на ближайший стол. Срываю маску и без предупреждения набрасываюсь на её губы, жадно терзая их и кусая, как одержимый зверь. Она мне не уступает, проделывая то же самое с моим ртом, словно была готова к этой атаке. Рывком дёргаю в стороны её рубашку, отчего крохотные пуговицы пулями разлетаются в стороны, ударяясь в мониторы, которыми мы окружены, как кучей наблюдателей.
Кэсси негромко стонет, когда я начинаю жадно облизывать её тяжёлые полушария, втягивая по очереди розовые соски. Какая она вкусная, чёрт возьми… Вовремя осекаюсь, когда чуть не произношу эти слова вслух. Её руки шарят по моей спине, вынимая рубашку из джинсов. Следующая на очереди пряжка моего ремня. Очень вовремя, потому что окаменевший член уже просится на волю. Не помню, чтобы я хоть раз в своей жизни испытывал такую боль от возбуждения. Когда Кассандра освобождает мой измученный орган, из меня вырывается довольный выдох. Молниеносно стягиваю с неё ненавистные короткие шорты. Под ними одни из тех крошечных трусиков, которые я лично выбирал для неё. С треском рву эти верёвки, откидывая в сторону. Впиваюсь взглядом в гладкую кожу, поблёскивающую от влаги, и завожусь ещё сильнее. Она хочет меня не меньше…
— Брайан, скорее… — Кэсси вплотную придвигается ко мне, и это так сильно напоминает наш первый секс.
По телу разливается неуправляемый смертоносный огонь, пытаясь выжечь на своём пути все годы, которые нас разделяли.
Нет. Не позволю. Нужно покончить с этим как можно быстрее.
Наплевав на защиту, которая у меня всегда при себе, без всяких прелюдий вхожу в Кэсси резким движением и сразу останавливаюсь, чтобы разогнать искры перед глазами и привыкнуть к её тесноте. Дьявол, если она продолжит так туго сжимать меня в своих горячих шёлковых стенках, я кончу через пару секунд. Стискиваю пальцами её попку, снова грубо насаживая на себя. Кассандра вскрикивает, заставляя меня слегка податься назад, но она отрицательно качает головой и, вцепившись в мои бёдра, притягивает обратно.
— Пожалуйста, — хнычет она, умоляя продолжать.
На её лице гримаса наслаждения, на висках и груди проступили капельки пота. Она вся дрожит несмотря на то, что здесь стало до умопомрачения жарко, а я дурею только от одного этого вида.
— Чёрт… — снова припадаю к её распухшим губам, чтобы она проглотила мой стон. Она не должна видеть, как действует на меня. Для неё это должен быть просто секс и ничего больше.
Как и для меня.
В какой-то момент Кассандра отрывается от меня и отклоняется назад, полностью представая передо мной такой открытой, такой убийственно красивой… Её безупречное тело должно было быть только моим и ничьим больше. И сейчас, всего на несколько минут, я представлю, что это так и есть. Она раздвигает ноги ещё шире, опираясь стопами на кресла, стоящие возле стола, и мне ещё больше сносит крышу эта развратная картинка. Наблюдаю, как мой член входит в её влажность, и он твердеет ещё больше.
Невольно возвращаю взгляд к лицу Кэсси, хотя мне впервые сложно это делать. Если она увидит мой, раскусит меня в два счёта. Эта девушка делает меня неуправляемым, бессильным перед собственными
