— Это тебе, — сказал он, выпрямляясь и протягивая Яне какую-то книгу.
— Что это? — растерянно спросила она.
Повертела книгу в руках. Фантастика, судя по обложке. Толстая. В твердом переплете. Автор — какой-то Александр Дубровин.
— Зачем мне? — сказала она, кладя книгу на стол. — Я не читаю фантастику.
— Ты ничего не читаешь, — заметил муж.
— Почему это? — возмущенно сказала Яна. — Читаю.
— Да? — Муж не улыбаясь смотрел на нее. — Правда?
— Конечно. И немало.
— Газеты, — кивнул муж, — журналы…
— И книги, — перебила его Яна.
— «Слияния и поглощения»? «Караоке капитализма»?
— И что? Хорошие книжки.
— Отличные, не спорю.
— Тогда какого черта ты иронизируешь?!
«Дьявол! — подумала Яна. — Собиралась же держать себя в руках. Что он затеял? Хочет вывести меня из себя?»
— Не то чтобы иронизирую… — задумчиво проговорил муж. — О! Твой бульон.
Официантка поставила перед Яной чашку с бульоном и тарелочку с пирогом:
— Приятного аппетита.
— Спасибо, — буркнула Яна, взяла ложку и поболтала ею в дымящейся ароматной жидкости.
Не стоило совмещать разговор с обедом. Как-то она об этом не подумала. Но уж как получилось.
— К чему этот диспут о литературе? — хмуро спросила она, принимаясь за еду.
— Диспут? — переспросил муж. — Да что ты! Это так, к слову.
— И о чем это слово? — сказала Яна. — О моем ужасающем невежестве?
— Не то чтобы… — начал муж.
— Вересов, — перебила она его, — у нас было намерение серьезно поговорить…
— У нас? — усмехнулся он.
— Ну ладно, у меня, — поправилась Яна. — Но ты ж согласился. Значит, косвенно подтвердил свое согласие на разговор.
«Госссподи, — успела подумать она прежде, чем муж ответил ей, — как будто мы на производственном совещании».
— Подтвердил, — сказал муж.
— А теперь что, на попятную?
— Да нет. — Он пожал плечами. — Наоборот.
— Тогда почему ты увиливаешь?
— От чего? — искренне удивился муж.
— От вопросов.
— Ты о невежестве, что ли? — спросил муж.
— Ну да. Если ты не о нем, тогда о чем?
— Не знаю. — Он пожал плечами и скрестил руки на груди. — Просто… ты… — Он криво усмехнулся. — Ты слишком сосредоточена на карьере.
— Это не новость, — холодно сказала Яна. — Что в этом плохого? Сейчас масса людей сосредоточена на карьере. Как минимум, потому, что хорошая карьера помогает зарабатывать хорошие деньги, на которые можно хорошо содержать семью.
Сказала — и не смогла посмотреть ему в глаза. Нырнула взглядом в тарелку с бульоном, погрузила в него ложку, зачерпнула, понесла в рот. И только тогда подняла на него глаза.
И не смогла ничего прочитать в его взгляде. Черт, почему она пошла у него на поводу? Ведь подготовилась. Всего-то надо следовать продуманному плану. А он сбил ее с панталыку.
— А тебе не жалко своей жизни? — неожиданно спросил муж.
— Что? — опешила Яна. — Жизни? Ты что имеешь в виду?
— Да все вот это. — Он развел руками. — Мир, других людей, чувства, переживания…
— А при чем тут книги, которые я читаю или не читаю? — Яна торопливо вычерпала оставшийся бульон из чашки, отправила в рот последний кусочек пирога и с облегчением отодвинула тарелки на край стола.
— При том, что тебе ничего не интересно, — сказал муж. — И никто не интересен.
— И ты хочешь сказать, что именно поэтому ты исчез, не обмолвившись ни словом, неделю назад?
— Неделю?
— Ну, четыре дня назад, какая разница? Суть-то не в количестве дней, верно?
— Не в количестве. Да и вообще… — Муж расцепил руки и махнул официантке, пробегавшей мимо. — Будьте добры…
— Да? — Девушка вопросительно смотрела на них.
— Кофе, — попросил муж. — Даме — эспрессо, мне — американо, пожалуйста.
— Я не говорила, что мне эспрессо, — заявила Яна, когда официантка отошла от столика.
— Разве?
— Да.
— Что-то другое будешь?
— Да ладно. — Яна поморщилась. — Не важно. Так о чем мы?.. Ах да, мне неинтересно, и поэтому ты свалил.
— Нет, — мягко поправил ее муж, — я, как ты говоришь, свалил, потому что мне надо было побыть наедине с собой…
— Чтобы отдохнуть от меня, — перебила его Яна, — от того, что мне никто и ничто не интересно. Да?
— Нет, — опять сказал муж. — Просто было дело, которое надо делать в одиночестве.
— Нитки кому-то толкнуть?
Яна ничего не могла с собой поделать. Ехидство просто распирало ее. Муж, впрочем, реагировал на него довольно спокойно.
— Я уже не занимаюсь нитками, — сказал он.
— Да, я уже об этом знаю, — сказала Яна. — Хотя и не от тебя. Почему ты, кстати, ничего мне не сказал?
— Ответ все тот же — тебе это зачем? Тебе ж все равно, чем и как я занимаюсь. — Он с усмешкой смотрел на нее.
Зачем? Да просто, чтобы знать. Конечно, он знал о ее мании все контролировать. Они знакомы уже столько лет, нет нужды все говорить вслух, многое уже читается телепатически. Вот только у Яны вдруг возникло ощущение, что процесс этот односторонний, что ему удается ее читать, а ей его — нет.
— Хорошо, проехали, — пробормотала она. — Не нитки. Тогда что? Какими делами можно заниматься на заброшенной даче?
— Кофе, — сообщила материализовавшаяся возле столика официантка.
— Спасибо, — хором сказали они с мужем.
— Приятного аппетита, — заученно произнесла девушка и удалилась.
Муж опять подтолкнул к ней книжку.
— Вот, — сказал он.
— Что «вот»? — воскликнула Яна. — Ты можешь говорить по-человечески?
— Это моя книга. — Муж потер подбородок. — Я пишу книги.
— Что? — Яна с изумлением уставилась на него.
Он молча кивнул.
Она взяла книгу, полистала. Фантастика. Заглянула в конец, туда, где печатают тираж. Десять тысяч. Много это или мало?
— Давно пишешь? — тихо спросила она.
— Это шестая, — ответил муж.
— О! — растерянно промолвила Яна.
— Мне надо было закончить очередную вещь, — сказал муж. — Что-то тяжеловато шло. Не мог сосредоточиться. Дай, думаю, попробую на даче. Ну, вот…
Он схватил чашку и залпом выпил свой кофе. «Волнуется», — как-то отстраненно подумала Яна. Шестая книга. Он, наверное, уже считается известным писателем. Среди любителей фантастики, конечно, но ведь их немало. Интересно, а сколько он на всем этом зарабатывает?
Она все еще листала книгу. Взгляд скользил по страницам, но ни на чем не останавливался. Надо было что-то сказать, но Яне ничего подходящего в голову не приходило. Все это просто не укладывалось в голове. Муж — писатель? Тот Вересов, который, как ей казалось, сошел с дистанции давным-давно? Тот Вересов, который посвятил себя всего-то-навсего воспитанию дочери? Тот Вересов, об которого она вытирала ноги все эти годы? Вытирала, потому что была абсолютно уверена в том, что он ни на что серьезное не способен. И тут это… Нет, этого просто не может быть!
