Когда Евгения вернулась, она сообщила, что – чего я, собственно, и боялась – она не может этого объяснить, ведь она всегда считала, что их архивы содержат полный отчет о работе родильного отделения, но нужной мне информации у них нет. База данных с начала девяностых велась только Евгенией, и женщина была уверена, что никто, кроме нее, не мог получить доступ к документам.
И ей жаль, что она ничем не может мне помочь, но в базе нет никаких записей, ни бумажных, ни электронных, о том, что МакКайла Лейн родилась в больнице Христа двадцать два года назад. И нет, ответила Евгения после того, как я на нее надавила, записи об Алине Лейн, появившейся на свет двадцать четыре года назад, тоже отсутствуют. За последние пятьдесят лет в этой больнице не рождался никто по фамилии Лейн.
Мы не могли найти ни одного Невидимого.
Мы бродили по улицам, посещали паб за пабом, но никто из них нам так и не встретился.
Я шагала, вооружившись копьем, способным убить любого эльфа, пребывая в самом отвратном расположении духа и думая о том, что как только я прибью одного из тех монстров, что испортили мне жизнь, мое настроение сразу улучшится.
Не то чтобы я была совершенно уверена, что смогу убить одного из них. О, я знала, что моя голова выдержит это испытание. Но вот как поведет себя тело, оставалось пока загадкой. Я была уверена, что чувствую то же самое, что чувствует парень перед первой серьезной дракой – размышляет, способен ли он сбить с ног противника, или же опозорится, размахивая руками, как девчонка, или же, что хуже всего, вообще промахнется.
– Именно поэтому я сегодня пошел с вами, – сказал Бэрронс, когда я сообщила ему о своих сомнениях. – Если вы промахнетесь или что-то пойдет не так, я помогу вам справиться с ситуацией. Это куда лучше, чем просто отправить вас на первое убийство и позволить погибнуть самой.
Я и не знала, насколько пророческими окажутся его слова.
– Стараешься изо всех сил, защищая свои инвестиции, а? – сухо поинтересовалась я, когда мы выходили из очередного паба, заполненного людьми, а не монстрами. Сарказм сарказмом, однако я была рада, что он готов защищать меня, когда мне понадобится защита. Я могла не доверять Бэрронсу, но я уважала и доверяла его способности «справляться с ситуацией».
– Ну и как мне придется это делать? – спросила я. – Есть какие-то особые приемы?
– Просто заморозьте его и проткните копьем. Но действуйте быстро, мисс Лейн. Если эльф перенесется с вами в другое место, я не смогу вас спасти.
– А есть какая-то определенная часть тела, в которую следует вогнать копье? Учитывая, конечно, что анатомия монстра хоть отчасти будет напоминать человеческую.
Я думала о том, похожи ли они на вампиров. Обязательно ли нужно попасть в сердце?
– Достаточно будет попасть в живот.
Я посмотрела на свою лавандовую юбку и короткую, алую с цветочным рисунком, блузку. С темными волосами эти вещи сочетались великолепно.
– Из них течет кровь?
– Из некоторых. Кстати говоря, мисс Лейн, – Бэрронс одарил меня быстрой, недоброй улыбкой, которая вовсе не была приятной, и я сразу же поняла, что, какой бы Невидимый нам ни встретился, со своей одеждой я могу попрощаться, – попробуйте в следующий раз одеться в черное. Хотя мы, конечно же, всегда сможем отмыть вас при помощи пожарного шланга за гаражом.
Я сердито нахмурилась, и мы вошли в четырнадцатый по счету паб.
– А не могут они просто рассыпаться в прах?
Разве не это должно произойти с монстром после его смерти? Дезинтеграция, после которой остается лишь кучка праха, которую развеивает ветер?
– Рассыпаться, мисс Лейн?
В баре, в который мы только что вошли, играл живой оркестр и народу было просто битком. Я пристроилась за широкой спиной Бэрронса, который без проблем пробивался сквозь толпу.
– Ну, знаешь, исчезнуть. Не оставив ничего, что потребует уборки и объяснений миру, откуда взялись эти странные останки.
Бэрронс обернулся, удивленно приподняв бровь.
– Откуда вы берете эти идеи?
Я пожала плечами.
– Книги и фильмы. Протыкаешь вампира колом, он рассыпается в пыль и исчезает.
– Да неужели? – Иерихон фыркнул. – Жизнь не настолько удобна. В реальном мире остается гораздо больше мусора.
Когда мы подошли к бару в центре паба, Бэрронс обернулся через плечо и бросил:
– И не вздумайте опробовать этот метод на настоящем вампире, мисс Лейн. Вы будете крайне разочарованы. В буквальном смысле – до смерти.
– А как тогда можно убить вампира? – обратилась я к его широкой спине.
– Хороший вопрос.
Типичный ответ Бэрронса – вообще не ответ. В ближайшие дни я твердо намеревалась загнать его в угол и не выпускать до тех пор, пока он не ответит на все интересующие меня вопросы. Но для этого нужно выбрать день, когда меня не будут занимать другие вопросы... Я помотала головой и принялась разглядывать людей, окружавших меня. Я всматривалась в лица, внимательно наблюдая, не начнет ли одно из них плавиться, словно горячий воск, открывая истинное обличье монстра.
В этот раз я не была разочарована. Бэрронс увидел его одновременно со мной и тихо сказал:
– У камина.
Я нахмурилась и сжала руки в кулаки. О да, этого я убью с удовольствием. И он перестанет являться мне в кошмарах.
– Вижу, – сказала я. – И что мне теперь делать?
– Ждать, пока он не уйдет. Нам не стоит драться на публике. Как только он умрет, его чары развеются. И весь бар сможет увидеть его истинную сущность.
– А может, всему бару и нужно увидеть его истинную сущность? – спросила я. – Может, им стоит узнать, что происходит на самом деле?
Бэрронс смерил меня взглядом.
– Зачем? Чтобы они боялись того, против чего абсолютно бессильны? Чтобы их мучили кошмары о приближающихся монстрах, которых они даже не способны узнать? Люди в этой борьбе беспомощны.
Я прижала руку ко рту и попыталась убедить ужин, состоявший из приготовленного в микроволновке попкорна, в том, что он движется в неправильном направлении. Было такое чувство, словно я проглотила попкорн в пакетике, после чего взялась за его приготовление, и он благополучно взорвался.
– Я не могу стоять здесь и просто смотреть на это, – сказала я. Я не знала, вызван ли приступ моей тошноты реакцией на Невидимого, или же видом его жертвы.
– Все почти закончилось, мисс Лейн. Если вы сами не заметили, он скоро прекратит.
О, я заметила. В тот самый момент, когда увидела Серого Человека и его жертву. У женщины, которую пожирал гниющий трехметровый монстр, была великолепная костная структура. Модельная, можно сказать: именно этим отличается просто хорошенькое лицо от той качественной красоты, за которой охотятся агентства. Что касается меня, то у меня просто хорошенькое лицо. А эта женщина когда-то была невероятно красивой.
