– Я люблю тебя, черт возьми. Когда-нибудь ты, возможно, перестанешь закрываться и поверишь мне. А пока давай закроем тему.
С этими словами Броуди убрал руку. Он ждал ответа, но Мэдди не могла выдавить ни слова. Волнение сдавило горло, язык словно прилип к гортани. Броуди любит ее. О боже, он любит ее. Казалось, сердце вот-вот разорвется от нахлынувшего потока чувств.
– Договорились? – спросил Броуди, теряя терпение.
– Подожди… минутку.
– Нет. – Он повернулся к самолету. Его плечи напряглись, словно окаменели. – Если я дам тебе минуту, ты не сможешь остановиться. У тебя будет время высказаться потом, когда все кончится. Тогда ты сможешь поспорить со мной всласть, обещаю.
– Ты ведь не всерьез. – Мэдди кашлянула, прочищая горло. Три коротких слова, произнесенных Броуди, сразили ее наповал. – Ты терпеть не можешь спорить.
– С тобой? Я только ради этого и живу. А теперь займемся делом.
Когда Броуди спрыгнул с катера на берег Стоун-Кей и подал руку Мэдди, над Багамами всходило солнце, окрашивая небо в розовый и золотой цвета. Тишину утра нарушал лишь плеск волн, бьющихся о борта судна.
За время перелета из Лос-Анджелеса во Флориду, а затем в Нассау, молодые люди обменялись лишь несколькими словами. Поездка на катере до Стоун-Кей тоже прошла в молчании. Мэдди избегала разговоров.
Она выбралась из лодки. Лицо ее ровным счетом ничего не выражало. Броуди представления не имел, что она чувствует, и эта неопределенность выводила его из себя. Когда парень говорит о своей любви, девушка должна хоть что-то ответить. Но Мэдди ушла в себя, и Броуди подозревал, что она, возможно, вовсе о нем не думает и готовится к тому, что ждет их на острове.
Разумеется, он это понимал, и все же многое отдал бы, чтобы проникнуть в ее мысли.
Крошка Тим вышел из джипа, ожидавшего на берегу.
– А ты не торопилась. – Он оглядел Броуди, затем посмотрел на Мэдди. – Значит, это ты вышла замуж? Из-за тебя я потерял пятьсот баксов, проспорив ребятам у бассейна.
– Чертовски досадно. Я запросто могла бы потянуть на всю тысячу.
Глаза наемника потемнели.
– Ты и впрямь Мэдди.
– Можешь не сомневаться, – подтвердила она жестким, язвительным тоном.
Крошка Тим угрожающе выпятил челюсть, и у Броуди заныло в животе от недоброго предчувствия. Дело принимало скверный оборот.
Совладав с собой, громила кивком указал на джип.
Мэдди не двинулась с места.
– Где Линн?
– Ждет тебя.
Мэдди повернулась к Броуди, и они обменялись тревожными взглядами. Потом девушка пожала плечами и села в автомобиль. Разве у них был выбор?
Броуди забрался в джип вслед за ней, и их повезли вдоль пустынного пляжа в глубь острова, к особняку Рика.
Еще одна гроза, разразившаяся минувшей ночью, разбросала по дороге песок. Автомобиль слегка подбрасывало на ее неровностях.
Броуди задел Мэдди плечом. Она повернулась к нему. Его взгляд скользнул по ее лицу, отметив, что губы плотно сжаты. Глаза ее казались непроницаемыми. После долгих часов молчания то, что случилось потом, ошеломило Броуди: Мэдди взяла его ладонь и сжала. Он посмотрел на их сплетенные пальцы, на тонкую гладкую руку Мэдди, затем на свою, загрубевшую от работы, и сильнее сомкнул ладонь. Подняв голову, он встретил ее взгляд. Мэдди улыбнулась уголками рта и положила голову ему на плечо.
Броуди крепко прижал ее к себе, желая успокоить, утешить, но, как оказалось, Мэдди в этом не нуждалась.
– Тебе не следовало приезжать сюда, – шепнула она. – Проклятье! Лучше бы ты остался дома…
– То же я могу сказать и о тебе.
Мэдди откинулась на спинку сиденья. При виде ее лица, искаженного болью и страхом, Броуди охватила тревога. Чувство это только усилилось, когда их ввели в дом, но, вместо того чтобы проводить к Рику или в комнату Мэдди, отправили прямиком в подвал.
Дверь за ними захлопнулась, лязгнул замок, и стало совершенно ясно, что обещанное воссоединение семьи не состоится.
Когда стихли шаги охранника, Мэдди вздохнула. – Скверное начало.
Ее голос словно прорезал чернильную темноту подвала. Ни окон, ни электрического света. В комнате было настолько темно, что Броуди не мог разглядеть даже собственной руки, поднесенной к лицу.
– Да, дела обстоят неважно, – сухо согласился он.
– Ладно, можешь начинать в любое время.
– Что начинать?
– Твердить: «Я же тебе говорил…»
Черт бы побрал эту темноту! Вытянув руки перед собой, Броуди попытался нащупать стену, чтобы сориентироваться, но схватил пальцами воздух.
– Я приберегу упреки до лучших времен, если ты не против. Сначала надо отсюда выбраться. Где ты, черт возьми?
– Здесь.
Голос Мэдди раздался откуда-то снизу, словно она сидела на полу.
– Где это «здесь»? И что ты там делаешь?
– Снимаю сапог.
Наверняка чтобы достать нож.
– А второго ножа у тебя не найдется?
– Нет. Послушай, я не хочу тебя пугать…
– А я вовсе не боюсь. Я спокоен, как дзен-буддист. Как сам Будда. Что, по-твоему, замышляет Рик?
– Я не уверена. Обычно тем, кто перешел ему дорогу, приходится…
– Что?
– Расплачиваться.
– То есть их отправляют на дно озера, привязав к ногам бетонный блок?
Мэдди не ответила, и Броуди печально вздохнул. Стало быть, так и есть. И дернуло же его за язык спросить.
– Это напоминает плохой кинофильм семидесятых годов. Глава клана заставляет своих беспомощных племянниц подчиняться приказам…
– Племянницу.
– Что, прости?
– Племянницу, а не племянниц. Линн послушно исполняла приказы в отличие от меня.
Послышался шум выдвигаемых ящиков.
– А теперь что ты делаешь?
– Ищу что-нибудь подходящее.
– Еще один нож нам не помешал бы. Или пистолет.
Что-то зашуршало и зазвенело.
– Ты не умеешь стрелять.
– В нынешних обстоятельствах, думаю, я бы быстро научился.
У Мэдди вырвался невеселый смешок, а в следующий миг она неожиданно скользнула к Броуди. И как ей только удавалось двигаться в кромешной темноте? Еще одна тайна непостижимой Мэдди Стоун.
– Прости, – сказала она.
– За то, что ты меня не послушалась, или за головную боль, от которой я страдаю по твоей милости, разбив голову о кирпичную стену твоего упрямства?
– За все. За то, как все обернулось…
– Эй.
Слова Мэдди походили на прощание. Ну нет, нет.
– Что за глупость? Рано прощаться. Мы еще живы.
– И еще прости, что я тебе солгала. Если бы я могла изменить прошлое, то исправила бы эту свою ошибку.
– Ты говоришь о том, что пыталась сбежать без меня?
– Нет.
Мэдди встала прямо напротив Броуди. Он почувствовал запах ее волос, легкая ладонь Мэдди легла ему на плечо.
