— Это чтобы потом всю оставшуюся жизнь колоть мне ими глаза и напоминать о своем благодеянии?! — не осталась в долгу Кристина. — Маша взрослая и живет с бабушкой и дедушкой. А Алеша… Вообще-то я тоже могу его подсунуть родителям. Но неудобно. Да и Алешка… Я буду без него скучать.
— Кто говорит о родителях? — Борис привычно дернул плечами. Он остался доволен. Судя по всему, Кристина готова согласиться. — Найдем няню, гувернантку, учителей… Кого захочешь. За алименты не тревожься. Тебя никто и нигде не обделит. Пока я стою на страже твоих интересов. Но ждать твоего решения долго не буду. До завтрашнего утра. И твое раздумье я тебе еще потом припомню!
— Знаю без тебя! Еще как припомнишь! И все-таки я беру тайм-аут.
И в эту минуту вошел Егор…
— Где он? — Кристине удалось совладать с собой и, крепко держа сына за руку, она подошла к заснеженному палисадничку.
Ярость и злоба придавали силы. Виталий, водитель и смуглый человек молча неотступно шли за ней следом.
Женщина, молодая, круглолицая, сильно перепуганная происходящим и неожиданностью, молчала, в страхе переводя взгляд с Кристины на незнакомых мужчин и переминаясь с ноги на ногу.
— Где он?! — повторила в бешенстве Кристина. — В доме?! — Она сделала шаг вперед и махнула рукой. — Да нет… Он, конечно, оставил вам ребенка и уехал! Сколько он вам дал за его содержание?! Он собирался его продать?! Да?! Куда?! Он подлец, негодяй, его нужно публично судить и дать высшую меру наказания!! Я попрошу папу!! Он все может!! Этот мерзавец больше никогда не сможет красть и продавать детей!!
— Кто — он? — спокойно спросил Виталий. — Ты знаешь, кто это сделал? Почему же молчала? Ты могла бы нам помочь найти твоего собственного сына… Странно, что ты не захотела этого сделать.
Кристина осеклась, споткнулась на слове. Почему она молчала?.. Потому что не хотела его выдавать… Того, кого любила… Того, кому когда-то верила… Того, кем дорожила…
В тот день Егор вернулся домой раньше обычного.
— Что вы здесь делаете? — холодно спросил Егор гостя. — Я вас, по-моему, в свой дом не звал. И не мечтал здесь видеть.
Кристина так никогда и не узнала, откуда Егору стало известно про Бориса.
— А я пришел не к вам, а к вашей жене, — безмятежно отозвался Недоспасов. — И ни в чьих приглашениях не нуждаюсь.
— Он звал маму замуж, — вдруг сообщил внезапно возникший возле отца Алешка. — Но мама не согласилась, ты не думай…
Егор стал серым, как осенняя придорожная пыль.
«Почему я не закрыла дверь? — с запоздалым сожалением и раскаянием подумала Кристина. — Почему? Эти дети такие ушастые… И понимают куда больше, чем мы думаем…»
Борис усмехнулся:
— Ничего нельзя скрыть… Даже «жучки» ставить не надо. Да, так получилось… И все вышло просто чудненько. А раз уж мы собрались втроем, даже вчетвером, включая Алешу, давайте решим наше будущее совместно.
Он показал Егору на диван. Но Одиноков остался стоять.
— Егор, сядь, — тихо попросила Кристина. — Может, это действительно хороший вариант — обсудить все сейчас…
— А что ты хочешь обсуждать? Твой уход к нему? Меня это уже не касается и даже не интересует! Короче, все в прошлом…
— Вся жизнь? — тихо спросила Кристина.
— Не передергивай! — крикнул Егор. — Но запомни одно: сына я тебе не отдам!
Борис задумчиво покачивал здоровой ногой.
— Это вы говорите при мне? Интересное кино… — словно удивился он. — Я отсужу у вас кого угодно! Ребенок останется с матерью. По закону!
— Да, ты отсудишь! — снова закричал, больше не владея собой, Егор. Кристине на мгновение стало жаль его. — Ты, конечно, отсудишь! Но я тоже приложу все силы, чтобы тебе помешать! Я немного знаю, чем ты тут занимаешься! Подраскопал! Так что тоже теперь могу тебя засадить!
Кристина испугалась. Она хорошо знала Егора и на что он способен в случае беды. Упрямые, как два встретившихся на рельсах поезда, ее двое любимых мужчин… прошлое и настоящее… казалось, они столкнутся лбами. И неизвестно, что произойдет… Похоже, разобьются оба…
Борис тоже посерьезнел и также перешел на «ты».
— Ты мне угрожаешь? Славненько… Подраскопал… Да что ты понимаешь в нашем деле, служивый? Ты, которому генеральский чин выбил ее отец?! Разве ты имеешь право еще о чем-то рассуждать?! Тебе бы лучше заткнуться, хорошо зная свое место, как псу на цепи!
Разоблачить, уличить, прижать к стенке Недоспасова? Это просто смешно! Он отлично знал, что справиться с ним почти невозможно. Ему известно многое, в том числе случай, когда честный до глупости воспитатель одного детского дома задумал разоблачить бизнесменов от детоторговли. Марина забила тревогу. Но дело для правдолюбца кончилось плохо. Его оклеветали, сунули за решетку, а потом объявили невменяемым и перевели в психушку. Ему ли сражаться с великим хитроумным юристом?
Но Егор рванулся к Недоспасову, ничего не зная и забыв обо всем. Забыв, что перед ним инвалид, калека. Забыв, что за происходящим с любопытством наблюдает сын. Забыв, что рядом Кристина. И не очень понимая, за что борется. Наверное, за свою неудавшуюся жизнь. Будто ее можно исправить таким дурацким способом…
Впервые в жизни на глазах Кристины двое мужчин дрались из-за нее. Или за нее.
Хотя она не стремилась льстить себе и обманываться. Так ли уж нужна она им обоим? Или хотя бы одному из них? Вряд ли… Даже наверняка нет. Просто каждый сразу начинает показывать, кто в доме хозяин. Это закон. И каждый борется, сражается, выбиваясь из последних сил, за свое прошлое, которое жутко хочется сохранить чистым и почти святым, неподвластным чужим влияниям.
Они сцепились яростно, как два злейших врага. Они ими были и оставались. Алешка испуганно метнулся в сторону и плотно прилип к стене, стараясь с ней слиться.
— Егор! Борис! — закричала Кристина. — Прекратите! Что вы как маленькие!
Но ее не слышали. Молча покатились по полу живым клубком, сцепившись в опасных объятиях. Резко стукнул, ударившись об пол, протез.
Егор убьет Бориса! — в ужасе поняла Кристина. И пойдет под суд… Этим все кончится…
Она боялась признаться себе, как ей приятно это наблюдать и как радостно сознавать, что именно из-за нее у нее на глазах намертво сцепились двое ее любимых мужчин. Она почти торжествовала, ликовала, как счастливая актриса, которой устроили бенефис. Кристина наконец в полной мере прониклась удовлетворенными чувствами дам, за которых дрались на дуэлях. Оказывается, это очень приятно… И разнимала их больше для вида, как на ее месте поступил бы каждый, увидевший драку.
