удивлён.
Парень погладил окровавленный нос, и мне показалось, что он ухмыльнулся.
– А ты совсем не меняешься. Всё решаешь кулаками, – проговорил тот, доставая из кармана платок и прикладывая к лицу.
Кусок ткани почти наполовину пропитался кровью, и я, наконец, сдвинулась с места, с трудом отходя от шока.
– Как видишь, пошёл в отца, – ответил ему старший и окинул меня ненавистным взглядом, когда я подбежала к Боёну, чтобы помочь встать на ноги. – Зато ты, Бо, весь в мать: отречься от своей семьи ради собственных амбиций – да запросто! – он демонстративно расхохотался во весь голос, жутко отдавшийся эхом по пустому коридору.
И я хотела было встать между ними, чтобы уговорить их сесть за чашечкой чая мирно выяснить отношения, но была легко оттолкнута в сторону Боёном, который неуклюже замахнулся на брата.
– Не смей говорить о матери, ублюдок! – выкрикнул он, на удивление не промазав и ударив Джунёна в щёку, которая сразу же покраснела.
И тут я запаниковала. Но я волновалась не за своего парня, а за то, что у него может снести голову от злости.
– Джунён, ты сильно пожалеешь о том, что можешь сделать, – протараторила я, встав перед ним, и покрывалась мурашками страха от его ненавистного взгляда, уставленного на брата.
– Защищаешь любимого директора? – сказал он, опустив этот взгляд на меня, и я неосознанно глотнула слюну, не зная, что на это ответить.
– Только тронь её, и я засажу тебя на всю твою жизнь, – проговорил Боён предупредительным тоном, потянув меня за ладонь и пряча за собой.
Я отрицательно покачала головой. Он думает, что его брат может причинить мне боль, и я не могла в это поверить, даже если взгляд парня говорил именно об этом. Я знала настоящую причину того инцидента и совсем не хотела, чтобы Боён думал, что он опять повторится. На минуту в коридоре повисла тишина, нарушаемая лишь тяжёлым дыханием парней и моими всхлипами, которые я пыталась заглушить в себе.
– Соник, – прошептал Джунён, переменившись во взгляде, и я видела, что он сожалеет, – я не… я никогда не смог бы сделать… это… – бормотал он, а я прятала влажные глаза, уставившись в сторону, и заметила, что моя дрожащая рука до сих пор сжимает ладонь Боёна.
– И насколько ты уверен в этом? – спросил тот, укрепляя хватку своих пальцев, и я резко посмотрела на парня, пытаясь оправдать Джунёна.
Мне уже было плевать на то, что я обещала ему не рассказывать всю правду. Он не заслуживает подобного отношения от своего близнеца, и я лишь усиливаю их неприязнь друг к другу.
– Боён, ты всё неправ…
– Ты прав. Я ещё не совсем вылечился. Это была дурацкая идея прийти сюда утром и прождать до самого вечера девушку, которая боится меня, – он выдавил из себя грустную улыбку и медленно прошагал к лифту.
«Я не боюсь тебя, Джунён, прошу тебя. Не уходи», – хотела я прокричать и побежать за парнем, перед которым уже закрывались дверцы. Что-то остановило меня, чтобы не побежать хотя бы к лестницам и догнать его. И я очень надеялась, что это что-то не ладонь Боёна, которую я боялась отпустить.
***
Я лежала на чужом диване, до безумия удобном и мягком, что ощущала себя в кабинете психолога, рассказывая хозяину квартиры произошедшие вчера события. Я не понимала, как могла раньше так сильно ошибаться в своих соседях. Скромный альтруист из квартиры напротив оказался потенциальным психопатом, соревнующимся с братом-близнецом, а шумный тусовщик сверху, в своё время услышавший от меня не самые лестные оскорбления, стал для меня понимающим слушателем, раздающим хорошие советы.
– Как ты думаешь, старушка Ким с четвёртого этажа может оказаться стервозной кошатницей?
– С чего это?
– Она мне кажется милой и никогда не скупится на рецептик вкусных десертов, – усмехнулась я, уставившись в потолок, от монотонности которого отвлекала вычурная люстра, явно купленная для ярких вечеринок. – Мои соседи оказываются не теми, кем я их знала. Минсу, я с тобой делюсь мыслями, которые даже лучшей подруге не говорю, это нормально вообще? Может, я уже сошла с ума? Как думаешь, мне можно будет лечиться в той же лечебнице, что и Джунёну? Или я ещё неполноценная психопатка?
– Ты полноценная идиотка, раз позволила вчера ему уйти, ничего не объяснив. Он же сейчас думает, что за неделю вы с Боёном устроили секс-марафон в стиле немецкого порно.
– Австрийского порно, – исправила я и, вникнув в суть его слов, приподнялась на локтях. – Джунён знает, что он первый и единственный мужчина в моей жизни. Я ни в коем случае не пересплю с его братом. Это же сумасшествие! – возмутилась я, ругая приобретённого собутыльника за подобные обвинения.
– Кто-то только что считал, что уже сошёл с ума, – усмехнулся Минсу, вставая на ноги.
Я посмотрела на новую бутылку джина, которую он доставал из шкафа.
– Ты же знаешь, что Темпо каждые полгода отсиживается в психушке из-за своего неизлечимого алкоголизма? – спросила я, охотно берясь за протянутый мне стакан.
– Сонхи, если ты будешь искать способы попасть к Джунёну в лечебницу, то самый лучший вариант – сделать это через его брата. Тем самым, одним ударом убьёшь двух братьев. Ой, то есть зайцев, – он рассмеялся собственным словам, но мне они показались слишком символичными, ведь Квоны сталкиваются друг с другом лишь в моём присутствии, и эти столкновения в прямом смысле болезненны.
Убийство зайцев было последним из слов Минсу, что я помнила перед тем, как оказаться перед дверью квартиры Боёна. В одной руке я держала стакан с джином, стащенным у соседа сверху, а другой прижимала к себе Хризантему, так и не поняв, когда и зачем я её взяла с собой для серьёзного разговора с директором Квон. Было уже за полночь, но я всё равно сомневалась в том, что он находится у себя. Вчерашняя встреча с братом, наверно, заставляет его работать 24 часа в сутки, чтобы не податься психозу, выжидающему момент слабости. Я осознавала тот факт, что пьяная, но то, что я могла это признать, придавало мне уверенности в том, что я всё же достаточно трезвая, чтобы не ляпнуть чего-нибудь лишнего. Мне надо было лишь уговорить Боёна помириться с братом и поехать с ним в лечебницу. С Минсу мы вычитали в Интернете, что существует такая вещь, как семейная терапия, которая хороша именно в тех случаях, когда причиной психоза являются конфликты внутри семьи. И может эта терапия поможет Боёну, раз он живёт в страхе стать, как отец.
– Открой уже дверь, травоядный пёс! – крикнула я, ударив ладонью по двери после долгих ожиданий.
– Вообще-то, я ем не только травы, – ответа, к счастью, долго не пришлось ждать, ведь парень только выходил из кабинки лифта в рабочем
