— Оставьте это, пойдем.
Мужчины… Мужчины Каллахана… убедились, что мы, девочки, прошли через новый туннель первыми, однако я ждала Лиама у двери. Он вошёл последним, и когда мы закрыли дверь, мы встретились глазами с Вэнсом, когда его люди пытались оттащить его. Я улыбнулась ему, прежде чем показать средний палец, как раз в тот момент, когда Лиам полностью закрыл стену. Повернувшись ко мне, он ухмыльнулся.
— Такая взрослая.
— Ты завидуешь, что не сделал этого, — я ухмыльнулась, когда мы шли по подземному туннелю.
— В следующий раз. Я действительно надеюсь, что он не умрет, — мой муж надулся, оглядываясь назад, когда мы добрались до озера. Там нас ждала лодка.
— Нет, он не собирается умирать. Он слишком большая задница, чтобы так легко умереть, — я улыбнулась, когда Лиам помог мне забраться в лодку.
— Клянусь, вы оба пироманьяки, — Деклан рассмеялся, протягивая нам по бокалу шампанского.
Оглядываясь на особняк позади нас, я не могла не согласиться.
— Куда, сестренка? — крикнул Нил у руля. Оливия обнимала его, пока он уводил нас все дальше и дальше от дома.
— В город, — сказали мы с Лиамом вместе. Все погрузились в свои личные разговоры, давая мне время повернуться к Лиаму.
— Подходящий момент для «позже».
Он закатил глаза.
— В туалете была небольшая заминка. Это было грязно, я убил двух… трех человек и должен был переодеться. Ничего особенного.
— Тебе нужно контролировать себя, — я наклонилась, чтобы поцеловать его.
— В один прекрасный день… может быть, — мой муж поцеловал меня в ответ.
Гребаный день удался.
ГЛАВА 25
«Мы с мужем никогда не думали о разводе. Иногда хотим друг друга убить, но не разводится».
— Джойс Бразерс
ОЛИВИЯ
— Так тебя устраивает то, что только что произошло? — Я не была уверена, с чего начать. Нил не ответил, но начал переодеваться из своего смокинга.
— Нил!
— Что, Оливия, что?! — заорал он, бросая галстук на кровать.
— Не надо мне «чтокать»! Мы только что подожгли особняк…
— Ты ни хрена не сделала. Мелоди и Лиам так сделали это, — прервал он меня, входя в гардероб.
— Вот именно, и это было неправильно! Сколько людей только что погибло? — Он вел себя так, словно ему было все равно. Но это, должно быть, беспокоило его. Я была так зла, что хотела убить их всех.
Он посмотрел на меня как на сумасшедшую.
— Это работа, Оливия. Мне насрать на то, кто умер. Мне платят за то, чтобы мне было насрать. Эта семья — все, о чем я забочусь, и ты это знаешь, так что избавь меня от своей чуши насчет невинных.
Скрестив руки на груди, я посмотрела на него и прикусила язык, чтобы не сказать то, что я действительно хотела сказать.
— Они безрассудны и бессердечны, что не является хорошим сочетанием! Они понятия не имеют, что делают! Вы продаете наркотики! Вы не убийцы! Сколько лет Мелоди? Двадцать четыре, двадцать пять? Она ходит так, словно ей принадлежит весь этот чертов мир! — Я ненавидела ее больше всех на свете.
— Потому что она владеет всем миром! — рявкнул он, выскакивая из гардероба прямо ко мне.
— Нет, она не владеет, и Лиам тоже. Он даже не должен быть Ceann na Conairte! Это все полный пиздец! Они обращаются с тобой, как с гребаной собакой. Они обращаются со всеми нами, как с их гребаными домашними животными. Она дважды выстрелила в тебя! И каждый раз ты их защищаешь! Ты старший. Ты самый сильный. Ты должен быть Ceann na Conairte! — Ну вот, я, блядь, это сказала.
Он покачал головой и вздохнул, прежде чем сесть на кровать. Я упала перед ним на колени и поцеловала его руки.
— Ты всегда позволял Лиаму управлять тобой из-за прошлого. Теперь его жена делает то же самое, и она даже не…
— Достаточно, Оливия, — ответил он так холодно, что я вздрогнула. — Ты хочешь развестись?
Моя челюсть отвисла, когда я уставилась на него.
— Нил, ты не можешь… Что? Нет, я не хочу гребаного развода.
Я поднялась на ноги, когда он уставился на меня. Он встал, подошел к моему шкафу и начал вытаскивать мои вещи.
— Нил, что, во имя семи преисподних, ты делаешь? Я не хочу развода! — Я снова закричала, пытаясь остановить его.
— Это единственный известный мне способ защитить тебя. Мы могли бы развестись, ты сможешь начать новую жизнь, и я оставил бы тебе достаточно денег, чтобы тебе не пришлось беспокоиться. Как только Мелоди и Лиам узнают об этом, они, скорее всего, убьют тебя. Ты хорошо говоришь по-французски? Франция могла бы пойти тебе на пользу, шопинг….
— Заткнись, придурок! У нас есть клятвы. Я не собираюсь с тобой разводиться. Я бы предпочла, чтобы они убили меня. — Его слова задели меня, и я попыталась бороться со слезами, которые накапливались в моих глазах, когда он притянул меня к себе и крепко поцеловал, но только когда он оторвался от моих губ, он, наконец, по-настоящему посмотрел на меня.
Он поцеловал меня в лоб, и я осталась в его объятиях. Я любила его руки. Я чувствовала себя защищенной, любимой и особенной.
— Я люблю тебя, Оливия, правда люблю, — прошептал он. — Но я больше люблю свою семью. Если дело дошло до Мелоди, Лиама и этой семьи, я должен выбрать их. Это у меня в крови — выбирать их. Я хочу, чтобы ты была на моей стороне, но ты должна понять, что мы семья и мы пешки. Мелоди и Лиам рулят, а это значит, что когда они звонят, ты отвечаешь. Они говорят тебе прыгать, и ты взлетаешь к небесам.
— Нил…
Он отстранился, чтобы я могла посмотреть ему в глаза
— Нет. Послушай меня, Оливия. То, что я первенец, не дает мне никакого права быть Ceann na Conairte. Я не хочу быть Ceann na Conairte. Мелоди и Лиам родились с тягой
