термины, хорошо ему известные.
– Черт, все это так интересно… А ты знаешь кого-нибудь из гонщиков?
– Лично еще ни с кем не знаком… – тут Максу пришлось признать свое поражение, склонив голову, однако он сразу оживился и добавил: – Но по именам знаю всех пилотов!
– Расскажи еще что-нибудь! – попросил Джош и даже отложил хот-дог. – Пока гонка не началась. А то будет слишком шумно.
Макс с удовольствием принялся рассказывать все, что знал сам, удивляя своего нового соседа загадочными терминами. Важные слова из большого спорта отзывались в умах подростков некоторой магией и потому будоражили воображение. Граунд-эффект, стинт, бамп-драфтинг, сплитстрим, слики, споттер – иными словами, Максу было, чем произвести впечатление. Но вдруг он заметил недалеко на трибунах молодую женщину, лицо которой показалось ему знакомым.
– Помнишь, я тебе рассказывал, что в детстве попал в аварию вместе с мамой и сестрой?
– Помню. А что случилось?
– Я же говорил, что машина загорелась, и нас из огня вытащила девушка, которая проезжала мимо на велосипеде?
– Кажется, нет, – задумался Джош. – Ты просто сказал, что была авария. И все.
– Эта девушка попала вместе с нами в больницу. С тяжелыми ожогами. Ее звали Сара. Сара Фрай.
– Так, а к чему ты это сейчас рассказываешь?
– Да потому что вон она сидит, – Макс протянул руку, но этого было недостаточно, чтобы указать на конкретного человека в такой толпе. – В джинсовой рубашке. Темные распущенные волосы. Видишь?
– Кажется, вижу. Да.
– Я не видел ее много лет. Раньше они жила в Уотербери, потом уехала. Все думали, что навсегда. Странно. Что она делает здесь теперь? – Макс помолчал, все еще глядя в сторону Фрай.
– Хочешь к ней подойти?
– Да нет, нет… Черт, я тупица. Посмотри! Рядом с нею – рыжий мужчина. Провалиться мне под землю, если это не легендарный Гектор Соулрайд!
– Что еще за Гектор?
– Лучший пилот Нью-Хейвен за все время существования Гранж Пул Драйв! Второй Дарт Хауэлл! Знаменитый восемьдесят пятый! К тому моменту, когда я увлекся Формулой-1, он уже бросил гонки, внезапно отказавшись от важнейшего чемпионата. Я многое слышал об этом, много статей прочитал. До сих пор спорят, почему он ушел, если был лучшим. Черт, неужели спустя столько лет он решил вернуться в спорт?
– Так они с этой Сарой – вместе? – уточнил Джош на всякий случай.
– Я слышал, что да. О них говорил весь Уотербери, когда они сошлись. А спустя некоторое время просто уехали вдвоем. Кажется, в Канаду.
– Может, они соскучились по Гранж Пул Драйв? – предположил Джош.
– Очевидно, – кивнул Макс. – Столько лет прошло.
Некоторое время взволнованные подростки продолжали общаться на эту тему, рассматривая Сару – все еще такую молодую и красивую, Гектора – все еще темно-рыжего, без единого седого волоса, по-прежнему источающего силу и уверенность, а также мальчика лет пяти, что сидел на руках у легендарного пилота, улыбался и был так неуловимо похож и на отца, и на мать.
А потом на треке взмахнули черно-белыми флагами; взвыли двигатели, комментаторы объявили о старте, и Джош с Максом, учуяв запах бензина и выхлопных газов, показавшийся им обоим таким родным, переключили все свое внимание туда, где десятки болидов сорвались с места и, повизгивая гладкой резиной, устремились прочь.
3.01.2018
