Рина со вздохом поднялась, прошла в кухню и налила им обеим по стакану минеральной воды.
— А заесть чем-нибудь можно? — спросила Джина у нее за спиной. — Желательно с большим количеством сахара.
Рина вынула из буфета остатки кофейного кекса.
— Он черствый, — предупредила она. — Позавчерашний.
— Можно подумать, что это имеет значение! — Джина со смехом отломила кусок. — Я кору древесную есть буду, только сахаром посыпь. — Она села возле старой разделочной колоды, служившей Рине кухонным столом. — Ну, ладно, ты была занята, я была занята, теперь пора мне узнать все детали об этом столяре. Моя мама узнала от твоей, что ты с ним знакома еще с колледжа. Я вроде бы знала всех твоих приятелей, но что-то не припомню большого парня по фамилии Гуднайт.
— Потому что мы его не знали. Во всяком случае, я. Он меня пару раз видел, когда мы с тобой в колледже учились.
— Моя мамаша вечно все перепутает. — Джина отломила еще кусок кекса. — Садись и выкладывай.
Рина стала рассказывать, чувствуя, как постепенно отступает усталость и затихает головная боль. Джина в нужных местах прерывала повествование ахами и охами, восклицаниями типа «О мой бог!» и хватанием за сердце.
— Он увидел тебя на другом конце комнаты и не смог забыть! Он держал тебя в сердце все это…
Рина скривилась.
— Заткнись! Это так романтично! Как Хитклиф и Кэтрин [39].
— Они были чокнутые.
— Ой, я тебя умоляю! Ну, хорошо, это романтично, как в фильме «Неспящие в Сиэтле». Ты же знаешь, я обожаю этот фильм.
— Все точно, только мы не живем на противоположных побережьях, я не помолвлена с кем-то другим, а он не вдовец с маленьким сыном. В остальном все совпадает. В точности.
Джина погрозила ей пальцем.
— Ты не испортишь мне этот праздник. Я шесть лет замужем, жду третьего ребенка, где мне взять романтики? Должна же я расслабиться! Итак, он хорош собой?
— Очень. Отлично сложен. Отчасти это, наверно, из-за его работы. Физический труд.
— Теперь к сути. Как он по части секса?
— Разве я сказала, что занималась с ним сексом?
— Мы с тобой, что, вчера познакомились?
— Черт, попалась. Он зашкаливает.
Джина заморгала и откинулась на спинку стула.
— Ты никогда так раньше не говорила.
— Чего я не говорила?
— Ты всегда говоришь: «Это здорово» или «Это мощно». Иногда «Было весело» или «Середняк». Я бы сказала, по шкале от одного до десяти твой максимум — восьмерка.
Рина наморщила лоб.
— У меня были десятки. А ты слишком много внимания уделяешь моей сексуальной жизни.
— А на что ж тогда друзья? Значит, это лучший секс в твоей молодой, полной приключений жизни?
— Я не говорила… Ну, ладно, да, так оно и есть. Это было здорово, и мощно, и весело, и романтично. Это было дико и необузданно. И со вчерашнего дня все кончено.
— Как? Почему? Я же только что пришла!
Рина налила еще немного воды и стала следить за поднимающимися пузырьками.
— Притащить парня на место пожара, который касается тебя лично, а не только профессионально, дать ему увидеть, как ты бегаешь в пожарной робе, отдаешь приказы, в том числе и ему, и при этом он знает, что на тебе зациклился какой-то псих? Понимаешь, это как-то сразу снимает романтику, Джина.
— Ну, значит, у него паршивый стояк.
Рина со смехом покачала головой.
— Ничего подобного. В прямом и в переносном смысле. Мы только-только начали танцевать, Джина. И вдруг мотив сменился. И все усложнилось.
Джина тяжело вздохнула.
— Ну, если он так к тебе относится, значит, он мне больше не нравится.
— Он бы тебе понравился. Он симпатичный. Я не стану его винить за то, что он прервал танец.
— Значит, он еще не прервал танец.
— Вчера я почувствовала, что он отстранился. Просто об этом еще не объявлено официально.
— Знаешь, в чем твоя проблема, Рина? Ты пессимистка. Когда дело доходит до мужчин, ты жуткая пессимистка. Вот почему… — Прервав себя на полуслове, Джина нахмурилась и отпила воды.
— Давай уж, не останавливайся.
— Ладно, скажу, потому что я люблю тебя. Вот почему у тебя отношения с мужчинами так непродолжительны, так поверхностны. Это началось еще с колледжа. С бедного Джоша. А после Люка стало еще хуже. Он был колоссальной задницей, — торопливо добавила Джина, когда Рина поперхнулась водой. — Тут спору нет. Но, если хочешь знать мое мнение, то, что тогда случилось, сильно ударило тебя по мозгам, и ты совершенно разучилась строить прочные отношения.
— Это неправда. — Но Рина сама слышала, что ее голосу не хватает убедительности.
Джина взяла ее за руку.
— Милая моя, вот я сижу и слушаю, как ты мне рассказываешь об этом парне… Ты ни о ком так не говорила с тех пор, как мы еще в школу ходили. Я чувствую, что тут назревают серьезные отношения, а ты уже готова послать все к чертям. Ты уже заточена на это. Почему бы тебе не подождать и не посмотреть, как все повернется, прежде чем ставить на нем крест?
— Потому что для меня это важно, — тихо призналась Рина, и Джина еще крепче сжала ее руку. — Потому что он смотрит на меня, и для меня это важно. Я никогда такого раньше не чувствовала. Ни с кем, ни разу. Я не жалела, что такого раньше не было. Может, дело было во мне — я не могла или не хотела. Может, мне это было не нужно. Я не жалела. У меня в жизни всего хватает. У меня есть семья, работа, если бы мне нужен был мужчина, их кругом полно. Но он стал для меня важен, и это случилось так быстро, этого так много, я боюсь, как бы это меня не раздавило, когда он уйдет.
— Ты влюблена в него?
— Я… еще не решила. Мне страшно.
Джина вся расплылась в улыбке. С трудом поднявшись на ноги, она обогнула импровизированный стол, обняла Рину и чмокнула ее в макушку.
— Поздравляю.
— По-моему, вчера я все испортила, Джина.
— Погоди. Притормози. Вспомни, что со мной творилось, когда у нас со Стивом все началось всерьез. Я была вся в кусках.
— А тебе это шло, — улыбнулась Рина.
— Это был кошмар. — Джина выпрямилась, повела плечами. — Я собиралась на год уехать в Рим и завести безумный роман с каким-нибудь непризнанным гением-художником. И как же мне было осуществить свою мечту, когда этот проклятый пожарник измотал мне всю душу? До сих пор мотает, до сих пор держит меня в страхе. Иногда я смотрю на него и думаю: что я буду делать, если с ним что-нибудь случится, если я его потеряю? А вдруг он влюбится в другую? Дай парню шанс, Рина. — Она ласково погладила Рину по щеке. — Я его даже не видела, но я тебе говорю: дай ему шанс. Сейчас заберу у матери детей и вернусь в тот цирк, который называется моей жизнью. Позвони мне завтра.
