— Такого маленького — никогда.
Мальчик, игравший на полу, подполз к нему.
— Они вообще-то ничего не делают. У моей мамы будет еще один. И уж на этот раз пусть будет брат. — Мальчик повернулся и бросил грозный взгляд на отца.
— Я старался, как мог, приятель, — сказал Джек.
— У меня есть младшая сестра, — пояснил мальчик, обращаясь к Бо. — Она любит маленьких куколок.
Поняв, что от него требуется, Бо сокрушенно покачал головой.
— Какая гадость.
Мальчик явно почуял родственную душу и влез на подлокотник кресла.
— Я Энтони. Мне пять с половиной. У меня есть лягушонок, его зовут Немо, но бабушка не разрешает взять его с собой за стол.
— Да, у женщин есть свои причуды.
Ребенок у него на коленях заерзал и испустил крик. Точнее, вопль, если бы кто-нибудь спросил мнения Бо. Он без особой надежды задвигал коленями.
— Ты можешь его взять, — посоветовал Энтони. — Только надо положить руку под голову: у него шея еще слабенькая. А потом надо поднять его на плечо и похлопать по спинке. Они это любят.
Ребенок продолжал плакать, и, поскольку никто не пришел ему на помощь — садисты! — Бо опасливо просунул руку ему под голову.
— Да, вот так, — одобрил его действия эксперт по младенцам. — А другой рукой надо подхватить его под попку. Они жутко скользкие, ты должен быть осторожен.
По спине у Бо потекла струйка панического пота. И почему младенцев делают такими маленькими? И такими шумными? Неужели для размножения рода человеческого нельзя было придумать более практичное решение?
Затаив дыхание, он поднял, повернул, прижал к плечу и позволил себе перевести дух, только когда вопли перешли в тихое хныканье.
В кухне Фрэн взбивала яйца в миске, Рина шинковала овощи, а Бьянка поливала соусом цыпленка. Для Рины это был один из редких моментов мира и покоя. Чисто женская, свойская, семейная атмосфера.
Из раскрытой задней двери задувал легкий ветерок, кухня была полна аппетитных и сладких ароматов. Цветы Бо очень красиво смотрелись в прозрачной стеклянной вазе. Маленькая племянница, сидя на полу, деловито колотила ложкой по большой пластмассовой миске.
Работа с ее тревогами и заботами осталась в другом мире. В этом доме она вновь становилась ребенком, и так будет всегда. Утешительно было это сознавать.
— Ань придет, как только покончит с делами в клинике. — Бьянка распрямилась и закрыла крышку духовки. — Белла, как всегда, опоздает. Ну-ка давай посмотрим на тебя. — Она, подбоченившись, оглядела свою дочь. — Ты выглядишь счастливой.
— Почему бы мне не быть счастливой?
— Любовный огонек, — сказала Фрэн, оставив миску и склонившись над разделочным столом, насколько позволял живот. — Насколько это серьезно?
— Я никуда не спешу.
— Он горяч. В чем дело? — Фрэн отодвинулась от стола и пожала плечами. — Я не имею права заметить, что парень горяч? К тому же он смотрит на тебя с таким щенячьим восторгом! Горячий и сладкий. Горячий шоколад в мужском обличье.
— Фрэн! — Рина засмеялась и укоризненно покачала головой, глядя на сестру. — Что ты такое говоришь?
— Это не я. Это гормоны.
— Куда ни взгляну, обязательно кто-нибудь с пузом. Видела Джину пару дней назад. Она слопала четверть моего кофейного кекса.
— У меня это маслины. Поставьте передо мной миску маслин, и я ее опустошу.
— А меня всегда тянуло на картофельные чипсы. — Бьянка заглянула в кастрюлю на плите. — Гофрированные, каждый вечер. Четыре раза по девять месяцев. Пресвятая Дева, сколько же я картофеля извела? — Она обогнула прилавок, обхватила руками лицо Рины, ласково повернула ее голову. — Я рада, что ты выглядишь счастливой. Мне нравится Бо. Я думаю, он тот самый.
— Мама…
— Я думаю, он тот самый, — продолжала Бьянка, ничуть не смутившись, — не только потому, что у тебя глаза блестят. И не только потому, что он смотрит на тебя, как будто ты самая восхитительная из женщин. Я думаю, он тот самый, потому что твой отец злобно косится на него при каждой встрече. Это у него радар срабатывает: «Так этот парень думает, что может увезти мою дочь? Ну, это мы еще посмотрим!»
— Куда он меня увезет? На Плутон? Он живет в этом районе!
— Он похож на твоего отца. — Бьянка улыбнулась, увидев, что Рина недоуменно нахмурилась. — Сильный, надежный, горячий и сладкий. — Она подмигнула Фрэн. — И это, девочка моя, именно то, чего ты так долго ждала.
Не успела Рина ответить, как в кухню вошла Ань с Диланом на руках.
— Извините, что опоздала. О чем сплетничаем?
— О Ринином Бо.
— Душка-душка. Дилан заставил его понервничать, но он выдержал испытание. — Ань села у стола, расстегнула блузку и поднесла жадный детский ротик к груди. — Твой отец поджаривает его насчет его бизнеса, — добавила она и махнула Рине, чтобы та оставалась на месте. — Нет, не ходи туда, он сам справится. Мама Би? Похоже, будет у вас терраса на заднем дворе вашей лавочки. Вы давно этого хотели.
— Правда? — Бьянка постучала ложкой по краю кастрюли, стряхивая соус. — Мне нравится, когда мои дети приводят на ужин полезных людей.
Сандер заглянул в кухню.
— Всем привет. Мы на минутку сбегаем в лавочку.
— Ужин через час. Если не вернетесь вовремя, не сядете за стол, я вас всех половником отделаю.
— Да, мэм.
— Забери ребенка. — Фрэн наклонилась и подняла дочку.
— Давай. — Сандер подхватил племянницу и усадил к себе на бедро. Она радостно заверещала. — Рина! Твой парень в порядке!
— Вот спасибо, — бросила она в спину уходящему брату. — Мы с ним встречаемся-то всего пару недель.
— В порядке, значит, в порядке. — Бьянка собрала в дуршлаг яркие сладкие перцы и понесла их к раковине мыть.
В конце квартала собралась небольшая компания: Бо, Гиб, Сандер, Джек и пара детишек. Бо измерил участок у задней стены «Сирико», оглядел несколько тесно расставленных столиков, вынесенных наружу по случаю летнего времени, отметил дорожку от столиков к двери.
— Бьянка хочет, чтоб была настоящая терраса, — пояснил Гиб. — В итальянском духе, может, с терракотовой плиткой. Я думаю, прессованная древесина была бы и проще, и быстрее, и дешевле, но она стоит на своем. Подавай ей плитку и только.
— Да, тут легко можно соорудить платформу из досок. Прямо от задней стены и немного повернуть под углом. Можно сделать лакокрасочное покрытие в итальянском духе, знаете, под стенную роспись. Или просто расписать, чтобы выглядело как плитка или каменная кладка. А потом залакировать.
— Стенная роспись. — Гиб задумчиво вытянул губы. — Это ей могло бы понравиться…
