— Нет проблем, — хмыкнул Пэлтроу, выходя из машины.
Вместе с Николь, они прошли внутрь здания. Когда Чейз Огаст — рослый крупный мужчина — начальник тюрьмы и бывший лейтенант полиции, увидел своего давнего друга, спросил, заметно повеселевшим голосом:
— Сержант Роберт Пэлтроу, что занесло тебя в мою трущобу? — заметив черноволосую девушку за спиной Роберта, он продолжил: — Да, я вижу ты не один. Неужели пригласил свою подругу на свидание в тюрьму?
— Меня зовут Николь Реверс, — ответила за Роберта Николь, — сержант Ловган Реверс, если быть точнее, напарница сержанта Пэлтроу.
— Мы расследуем дело по убийству одного подростка, — продолжил Роберт. — И нам нужно побеседовать с Дэви Джонсоном.
— Оу, ясно. Через минуту Джонсон будет в комнате для «встреч», — сказал Чейз Огаст, начальник тюрьмы.
Когда служители порядка вошли в отведенную для свидания комнату, на одном из стульев сидел чернокожий парень; на вид ему было не больше двадцати пяти. Полицейские заняли свободные «места» и уставились на молодого убийцу.
— Мы хотим задать тебе несколько вопросов, Дэви, — прервал тишину сержант Пэлтроу.
— Мне не о чем с тобой разговаривать, коп, — сухо произнес заключенный, поправив воротник своего оранжевого комбинезона.
— Это в твоих же интересах, — промурлыкала Николь, заманчиво улыбнувшись.
— Неужели? — покосился на нее парень.
— Да. А если ты попытаешься помочь нам, то я потом скажу, чем мы с напарником можем помочь тебе.
— Что ж, сестренка, я навострил ушки, слушаю тебя, ну и твоего напарника, — согласился Дэви Джонсон.
— Имя Джордж Каруни тебе знакомо?
— Он был моим лучшим другом.
— Был? — переспросила Николь.
— Да, был, пока не переспал с моей девушкой.
— Так вот почему ты решил подставить его.
— Что ты имеешь в виду, милочка? Я не понимаю о чем ты говоришь.
— Все ты понимаешь, — ухмыльнулся Пэлтроу. — Назови нам имя наемника и имя того, кто так хотел смерти Майкла Шефорда.
— Я же сказал, что понятия не имею.
На эти слова Николь медленно поднялась, подошла в плотную к Дэви Джонсону и, сев на край стола, сказала спокойным голосом:
— Видишь ли, Дэви, все наши допросы со свидетелями заканчивались твоим именем. И у нас достаточно улик, чтобы доказать твою причастность к этому убийству. Дэви, тебе ведь осталось сидеть еще четыре года, верно?
— Да-а, — непонимающе протянул Джонсон, — и что с того?
— Так, ничего особенного. Просто за «моральную» помощь убийце, ты получишь пять лет. — Роберт сделал паузу и продолжил: — Ну, а вместо самого убийцы, ты дополнительно получишь еще восемь лет. Как тебе такой вариант?
— Вы, вы этого не сделаете… Вы не можете этого сделать! — возмутился заключенный.
— Ошибаешься, — заметила Николь с легкой насмешкой в голосе. — Мы работаем в полиции, закон на нашей стороне.
— Если не веришь нам, тогда встретимся завтра в суде, и проверим правду мы сказали или нет, — подхватил Роберт.
Сержанты Пэлтроу и Ловган Реверс собрались уходить, закончив свою тираду, но заключенный Дэви Джонсон, мгновенно остановил их, крикнув испуганным голосом:
— Подождите, я согласен, я отвечу на все ваши вопросы! Что вы хотите знать?
— Все, — быстро ответила Николь.
— Будь по-вашему. Этот сопляк, Майкл Шефорд, задолжал моему боссу крупную сумму.
— За что?
— За кокаин, детка, за кокаин. Он не мог оплачивать порошок, который требовал все больше и больше, а Головорез — один из лучших людей у босса, все равно давал парню столько, сколько он просил.
— И почему же? — спросил Пэлтроу.
— Малыш сказал, что в скором времени он получит большой куш. Головорез проверил эту информацию и оказалось, что Майкл должен был получить деньги — его имя входило в список наследников по завещанию, умершей неделю назад бабки. Но когда он получил деньги, то забыл про долг. И так, не замечая, прокрутил всю зелень на свою телку, которая в конечном итоге уехала в Калифорнию. А Головорез, в это время переправил мою невесту в Бразилию, к ее тетке. Поэтому босс связался со мной и сказал, что ему нужен человек, чтобы убрать Майкла. Когда Головорез вернулся, я ему рассказал о том, чего хотел босс. Головорез соображает отлично, мастер своего дела, подстроить самоубийство и выйти чистым, все что нужно.
— Но тут ты вспомнил о Джордже Каруни, — досказал сержант Пэлтроу.
— Да.
— Про то, как отпечатки Каруни оказались на бите, мы с Робертом знаем. Нам хотелось бы узнать настоящее имя Головореза.
— Арнольд Репкинсон. Он сейчас проживает в гостинице «Грейт вью». Двести восемнадцатый номер.
— Большое спасибо за помощь, — поблагодарила голубоглазая девушка. — А может ты за одно скажешь имя своего босса?
— Не выйдет, милая. Выдавать своих это еще куда не шло… но предавать своего босса, увольте. Тем более это будет не этично с моей стороны.
— Гляди-ка, Николь, у преступного мира есть свой кодекс чести, — рассмеялся Роберт Пэлтроу, выходя из комнаты.
Напарники вышли из тюрьмы; попрощавшись с Крисом Ламбертом, сели в машину и направились в гостиницу «Грейт вью».
— Мне кажется, я знаю имя босса и начальника Дэви Джонсона, — неожиданно произнесла Николь, листая свой журнал.
— И кто же он?
— А ты угадай, — предложила девушка. — Кто из нью-йоркских наркобаронов занимается кокаином?
— Забудь об этом, Николь. Такой орешек, как Джерри Мауни, мы не скоро раскусим. У нас на него абсолютно ничего нет, да и не думаю, что появится. Мауни — авторитет криминального мира, а такие, как он, комнату после себя оставляют в полной чистоте.
— Возможно. Но мы все же отправим его на скамью подсудимых.
Через полтора часа Роберт остановил машину около многоэтажного здания, над входом которого горели красные буквы: «Грейт вью». Это была та самая гостиница, о которой сообщил Дэви Джонсон. Зайдя во внутрь, полицейские сразу же подошли к портье и, показав ему удостоверения, прошли в сторону лифта, который монотонно поднял их на одиннадцатый этаж. Оказавшись на месте, Николь прислушалась и постучала в дверь.
— Кто там? — раздался мужской голос.
— Горничная, — ответила она.
— Наконец-то! Я уже двадцать минут жду!
Замок моментально щелкнул, и на пороге появился внушительных габаритов индеец. Его темно-карие, почти черные глаза были похожи на бушующее пламя, которое буквально обжигало девушку.
— Срань господня! — вырвалось у нее.
Не одна мышца не дернулась на его смуглом лице, он был невозмутим. С минуту мужчина сверлил взглядом девушку, стоявшую перед ним, словно изучая и пытаясь прочесть ее мысли.
