Глава 26. Настя
Вечером я занята. Выбираю коллекции летних нарядов. «Готовь сани летом, а телегу – зимой», - это как раз про меня. Кофточки, шорты и платья…
Выбор большой! Я давно напрямую контачу с одной швейной фабрикой. Беру по приемлемым ценам. Но, как это бывает, на картинке одно, а в реальности… То цвет не тот, то фасон! Приходится жертвовать чем-то.
Я же не делаю культ из одежды. Как ни странно, но я не из тех, кто меняет любимую вещь потому, что та вышла из моды. Я - не Машка, которая каждый сезон хочет выглядеть, точно с обложки. И уже заказала мне платье-халат и бермуды.
Смартфон извещает о том, что пришло сообщение. Отложив на колени планшет, я тянусь за ним. Ногти накрашены. Лак цвета «нюд». Не испортить бы!
«Самойлов?», - включается мозг. И что ему нужно? В сообщении только одна, весьма странная, фраза:
«Я думаю, ты должна знать». А затем…
Прикреплённое видео. И по картинке я вижу, что это… Сердце колотится! И прежде чем запустить, я долго смотрю на статичный, размазанный, но всё равно узнаваемый сервис.
«Garage», - мутнеет знакомая надпись. Но, что это?
Я почти перестала дышать. Читаю ещё раз его сообщение: «Думаю, ты должна знать». Только, что он имеет ввиду?
Картинка, ожив, демонстрирует яркий фасад и парковку у входа. Машина, почти белоснежного цвета, сливается с фоном. И что? Далее камера движется влево, давая обзор до двери. Та приоткрыта. И кто-то стоит, заполняя проём. Витя? Нет… Или, всё-таки, он?
Но гораздо сильнее меня привлекает какая-то «цапля». Иначе назвать не могу! На ногах, как на длинных ходулях, в коротенькой шубке под стать, она пробирается сквозь свежевыпавший снег.
Силуэт ожидавшего словно теряется, меркнет. А девушка мнётся у входа, счищает налёт с каблуков. А затем пропадает внутри.
Дверь закрывается. Видео снова скользит до машины. Пытается снять номера. И вдруг замирает…
Я ощущаю биение сердца повсюду! В висках и на кончиках пальцев. Смотрю на экран. Это Самойлов? Но, как? Но… зачем?
Первая мысль: «Не поддамся!». Ведь, если поеду туда, значит он победил? Но если останусь, то жить не смогу, не узнав.
Собираюсь поспешно. Денис выползает из кухни.
- Ма, ты куда? – вопрошает с волнением.
- По делам, - говорю, наплевав и на лак, и на то, что в пижаме.
- Всё нормально? – хмурится сын.
- Да, да, - киваю, вяжу тёплый шарф и сую свои босые ноги в ботинки.
Он долго смотрит, как я отъезжаю. Машу на прощание:
- Скоро вернусь! – и давлю.
Дорогу не вижу. Хотя и смотрю неотрывно вперёд. Не гоню! Не хватало разбиться. Если правда, то он и не стоит того. Но я убеждаю себя, что Самойловский способ «меня образумить» уже перешёл все границы. Он состряпал какое-то видео! И теперь наблюдает за мной. Шантажист! Извращенец! Маньяк!
Вся моя злость адресована только ему, а не Вите. Я не верю! Не верю! Не верю!
Доехав, паркуюсь. Но так, чтобы взять и уехать, если вдруг что. Я уверена в том, что Илья всё подстроил. И, чтобы снять напряжение, решаю ему позвонить.
Он берёт трубку практически сразу. Ждал, наверное? На! Получай!
- Самойлов, прекращай шпионить за мной! Иначе я подам заявление в суд! Тебе ясно?
Он что-то мямлит, но я продолжаю:
- Не лезь в мою личную жизнь! Ты мне больше никто, тебе ясно?
Злость во мне так велика. И уже наплевать, что за дверью. Да, я пойду туда. Правда сильнее обмана! Я должна её знать. Но Самойлов… Вот, кого я сейчас ненавижу. Вот кого я готова убить.
Выхожу, озираюсь и шмыгаю носом. Неужели, он где-то в кустах? Караулит с биноклем и ждёт, поведусь, или нет? Повелась, твою мать! Ты доволен?
- Не звони мне больше! – бросаю.
Кидаю смартфон на сиденье. И, захлопнув машину, иду по разбитой колёсами снежной тропе. Ботинки мои утопают в снегу. Можно было подъехать поближе. Но я не хочу выставлять ни себя, ни свой красный Фиат напоказ. Всё, что мне нужно, это подёргать за ручку и молча уйти со спокойной душой.
Выхожу на парковку и вижу… Машину. Ту самую. Белую. Пусть! Может, она здесь стоит со вчерашнего дня? Других нет. Но Витя нечасто берёт свою Хонду. Он любит пешком. Здесь, поблизости, дом, где живёт его тётя. Когда от неё устаёт, то ночует в каморке. Один…
Ноги дрожат тем сильнее, чем ближе к двери подхожу. Там, внутри, голоса и приятная музыка. Там развлекаются двое! И отрывистый стон повествует о том, что я явилась в разгар их «веселья».
Дёргаю ручку. Ещё и ещё! Дверь заперта. Но это меня не заставит уехать! Стучусь, заглушая их музыку криком:
- Открой!
Жарко и шарф бесполезной «удавкой» свисает до самой земли.
Внутри шевеление. Музыку делают тише. Я слышу шаги. Представляю, как Витя откроет. И готовлюсь взглянуть этой правде в глаза…
Куртка распахнута, тело моё источает немыслимый жар. Мне плевать, что пижама из флиса совсем не подходит к шарфу. На голове чёрти что! А вместо шикарного «нюд» на ногтях безобразное нечто.
Створка двери отъезжает. И я вижу ноги. Волосатые икры и босые ступни на коврике, возле двери. Скольжу взглядом выше… «Боксёры» в обтяг. А под тканью… Оно! Возбуждение. Крепкий стояк.
Жмурюсь, как будто от яркого света. Хотя в их каморке темно. Лишь ноут, включённый в розетку, излучает загадочный свет. Витя тоже всегда выключал освещение. Чтобы создать романтик!
- Дамочка, вам чего? – голос его вынуждает меня встрепенуться.
Поднимаю глаза…
Ошарашенный взгляд и широкие скулы. Причёска под ноль и тату на груди.
Усмехаюсь, теряю дар речи. Зато девица внутри обретает его:
- Колюнь! Это кто? Твоя бывшая?
- Ты кто? – адресует Колюня вопрос.
«Идиотка последняя, вот кто я», - думаю про себя. А вслух говорю:
- Извините.
Оставив влюблённых вдвоём, ухожу. Немного обидно, что кто-то другой развлекается в нашей каморке. Но мы не исчезли! «Мы» до сих пор есть! Я и Витя. А всё остальное…
Возвращаюсь в машину. Ругаю себя. Поддалась на его провокации, дура! Но, как бы там ни было, я победила. А он проиграл!
