Глава 44. Настя
На часах уже половина седьмого. А стол ещё не накрыт. Наспех проверив готовность картошки, вручаю дочери стопку тарелок:
- Неси! Не разбей!
Она, преисполнившись гордости, тащит их в зал. Деня, попавшийся ей на пути, получает обидное слово. Но тут же бросает в ответ что-то хлёсткое. Я привыкла к их вечной вражде. Знаю, что любят друг друга! Оттого и враждуют. Им проще кусаться, чем выразить эту любовь.
- Чем помочь? – интересуется сын.
Я изучаю все ёмкости в поисках сыра. Который Динке было поручено натереть.
- Ничем. Главное, не мешать!
- Понял, - кивает Денис и выходит курить на террасу.
Вернее, он делает вид, что стоит у ограды. Но запах не сбить даже мятной жвачкой, которую он постоянно жуёт. Зря я ругалась на Витю! Это – наследственность. Но я запрещаю курить. И его попросила следить за Давидом. Всё без толку! Мальчики. Их солидарность друг с другом не знает границ.
- Дина, где сыр? – возмущённо смотрю на тарелку.
Дочка, войдя, прячет взгляд:
- Я его съела.
Вздыхаю. Достаю с верхней полки остатки. Вручаю ей:
- Три!
За то, что она стала есть, я готова простить ей любую оплошность. Даже тот поцелуй у ворот, невольным свидетелем коего стала на днях…
Подъезжаю и вижу. Стоят. Хоть бы что! Он – на байке. Она – уже слезла. Даёт ему шлем и целует по-взрослому, в губы.
Я не стала шуметь. Тихо вышла, захлопнула дверцу машины. Этот звук испугал «голубков». И они разлетелись. Один чуть не выпорхнул.
- Стоять! – прокричала вдогонку.
Парнишка застыл на распутье. А Динка прилипла к калитке.
Я приблизилась, глядя на спину Ромео. Куртка с черепом, джинсы в лохмотьях и ботинки с протектором, как у колёс.
- Гоша? Он же Гога, он же Гора, он же Жора, - сложа руки и встав между ними, я попросила его, - Ты можешь снять шлем?
Он стянул, обнаружив свою физиономию. А на ней – разноцветный фингал.
- Здравствуйте, Анастасия Валерьевна, - пробормотал, глядя вниз.
- Витальевна! – поправила Динка.
- Ви-витальевна, - выдавил он.
- Это кто тебя так? – подзадорила я.
- Это Деня! Козёл! – объяснила дочурка.
Я сдержалась, решив побеседовать с сыном. Вздохнула:
- У тебя есть права? – обратилась к «водителю».
Байк его, вровень с хозяином, иллюстрировал весь хулиганский набор. Разрисованный бак, руль в «наколках», сидушка, на которой он возит мою бестолковую дочь.
- А… д-да, - коротко бросил герой и провёл пятернёй, убирая со лба тёмно-русую чёлку.
- Я бы хотела на них посмотреть, - сказала я с лёгкой усмешкой.
Он облизнулся. Соврал! Но скрыл этот факт убедительной фразой:
- Я учусь на права. И вожу осторожно. Всегда надеваю шлем.
- Я надеюсь, - ответила сдержанно, - И как далеко ты живёшь?
Парень, ровесник Давида, никак не решался взглянуть мне в глаза. Как тот самый кот, что отведал «хозяйской сметаны».
- Я из Михнево. Но вообще, живу здесь, у сестры.
Волевой подбородок, широкие скулы. Хоть и скрытный, но очень осмысленный взгляд. Пацан из рабочих окраин? Представляю себе его дом. И отец, вероятно, из пьющих?
- Ваша настойчивость очень похвальна. Но вам не кажется, Игорь, что Дина ещё слишком мала для любви?
- Мам! – взъерепенилась Динка.
Но её кавалер не упал в грязь лицом. Пронзительный взгляд его карие глаз умолял и грозил одновременно.
- Я думаю, что у любви нет возраста, если она настоящая, - произнёс без запинки.
Я усмехнулась в ответ:
- Полагаю, вы взрослый и знаете, какая ответственность вас ожидает, если любовь перейдёт в горизонтальную плоскость?
- Мам! – пискляво взмолилась Дианка.
Её кавалер напряжённо сглотнул. Не мальчик уже. Но ещё не мужчина! Самый возраст для плотских утех.
- Я знаю, - ответил он скорбно. И взгляд лучше всяческих слов, отразил глубину его мук.
- Надеюсь, что так, - подытожила я.
- Мне пора, извините, - он взял в руки шлем. И, прежде чем спрятаться в нём, произнёс, - Очень рад познакомиться с вами.
- А уж как я рада, - вздохнула в ответ.
Динка махнула ему на прощание. А мне захотелось сказать ей, что он нам не ровня. Но я прикусила язык! Ведь на пятничный вечер уже пригласила к нам в дом своего кавалера. И очень хотела, чтобы дочка его приняла…
В дверь звонят. И я, поручив дочери посыпку картофеля сыром, иду открывать. Витя, держа два букета в обеих руках, выглядит очень забавно. Я улыбаюсь ему! Он успевает сорвать с моих губ поцелуй, пока в прихожую входит Денис.
- О! Привет, - говорит по-мужски.
Я оставляю их и возвращаюсь на кухню, чтобы сунуть картошку обратно в духовку. Слишком рано пришёл! Говорила же, в семь. А сейчас только без десяти.
- Дин, найди вазу, пожалуйста, - велю я Диане. И, отогнав от противня, ставлю его «доходить». Мясные кусочки томятся на дне в ароматном бульоне. Луковые колечки лежат поверх. И тонкие ломтики жёлтой картошки покрывают густой чешуёй наше блюдо.
«Сыр зарумянится, будет готово», - думаю я.
Динка-помощница, взяв с подоконника банку, уже наполняет водой.
- Я же вазу просила! – раздражаюсь, но тут же себя осекаю, - Ладно, давай сюда.
Букет из сиреневых роз и белых тюльпанов смотрится очень эффектно. Пока я решаю, нести его в зал, или оставить на кухне, Динка уже принимает второй. Витя, войдя, преграждает нам путь.
Смотрю на дочь, нервно сглатываю. Ожидаю, что будет…
- Здрасте, - говорит ему Динка. Окинув презрительным взглядом чужого мужчину в стенах её дома.
- Ого! Да ты просто красотка! – восхищается Витя и вручает букет. На этот раз он в корзине. Несколько розовых роз и большая тигровая лилия. Динка должна оценить.
- Спасибо, - кивает она, принимая с таким снисхождением. Или мне только кажется?
- Там внутри есть губка, её нужно поливать…, - начинает Витя.
- Я знаю, - прерывает она.
- Я Виктор, - представляется он.
