Гермиона задумчиво кивнула и нерешительно произнесла:
– Он видел нас перед трансгрессией в Министерстве…
– Если продолжить подогревать его интерес, ревность может послужить прекрасным катализатором, мисс Грейнджер, – криво ухмыльнулся Снейп, и Гермиона поняла, что он заметил Сэйерса тогда, в коридоре, задолго до того, как его увидела она. И намеренно обнял ее перед трансгрессией. – Тебе не хуже меня известно, что в таком деле, как политика, чувства – это непозволительная слабость. Ты можешь стать его слабостью… если захочешь.
– Я… – Гермиона вздохнула и покачала головой. – Я хочу по меньшей мере остаться с ним друзьями… А там посмотрим. Однако всё это не решает основную проблему – что делать с «Наркозом»? Конечно, Кингсли не собирался афишировать тот факт, что зелье безвредно для организма, поэтому большинство людей будут все равно воспринимать его как наркотик, который принимать не стоит, но вот остальные…
– Я не считаю, что с «Наркозом» нужно что-то делать, мисс Грейнджер, – сказал он, и его властный голос ударил по ней всей силой своего убеждения. – Люди издревле стремились тем или иным способом сбежать от проблем: сигареты, алкоголь, азартные игры, поклонение кумирам… подчинение и боль, – скользнув по ней взглядом, добавил он. – «Наркоз» станет всего лишь очередным пунктом в этом списке. Не более опасным, чем всё вышеперечисленное.
Гермиона помолчала.
– Думаешь, все обойдется? – наконец спросила она, и Снейп снова кивнул. – А если нет, у магического сообщества будешь ты, – сказал он и с недовольством добавил: – И Поттер.
Не выдержав, Гермиона рассмеялась, чувствуя, как ее окончательно отпускает напряжение этого дня. Снова прижавшись к груди Северуса и слушая, как внутри гулко бьется его сердце, она подумала о том, что не решилась произнести вслух.
Что Северус Снейп наверняка снова их прикроет.
Наутро Гермиона проснулась от настойчивого стука в окно. Сонно перевернувшись на другой бок, она увидела, как Северус впускает в комнату большую важную сову. Едва взглянув на конверт, он без слов протянул письмо ей, и Гермиона почувствовала, как у нее кольнуло сердце от неясного предчувствия.
«Грейнджер, надо увидеться. Приходи вечером в Малфой мэнор. Пожалуйста. Д. М.»
– У Драко что-то случилось, – с тревогой сказала она, протягивая записку Северусу. Обычно письма Драко отличались гораздо более шутливым тоном и многословностью. Ощущая, как ее тревога медленно начинает сменяться паникой, Гермиона бросилась к своему вчерашнему платью, чтобы поскорее одеться. Снейп быстро пробежал записку глазами и поднял на нее спокойный взгляд.
– Значит, жду тебя сегодня чуть позже, – сказал он и, увидев, что Гермиона непонимающе нахмурилась, пояснил: – Пятница. Сессия, мисс Грейнджер.
Уже надев платье, она застыла с чулками в руках, чувствуя, как к ней медленно начинает возвращаться самообладание – благодаря всего одному слову, произнесенному Снейпом.
Сессия. Их согласованное расписание. А значит, жизнь продолжала идти своим чередом – словно и не было их маленькой размолвки. Слегка успокоившись, Гермиона наконец сообразила: если бы у Драко было что-то срочное, он не стал бы откладывать встречу до вечера, а попросил бы ее прийти как можно скорее. А ведь ей еще нужно было на работу. А перед этим принять душ и зайти домой переодеться.
– Севелус, Севелус! – раздался из коридора звонкий голос, и Снейп, распахнув дверь, подхватил на руки явно только что проснувшуюся Мэри.
Улыбнувшись, Гермиона с сожалением попрощалась с жизнерадостной девочкой, которая мило обняла ее и взяла обещание заходить в гости почаще. Выяснив у Снейпа, откуда лучше всего будет трансгрессировать, чтобы остаться незамеченной, Гермиона поспешила домой, а затем в Министерство.
Готовясь к утренней планерке с начальниками отделов, она задумчиво перебирала документы, когда в приемную Министра ворвалась возбужденная мисс Кханаманн и сходу принялась рассказывать о подслушанном разговоре между Сэвиджем и Эвереттом. Поблагодарив Лори за важные сведения, Гермиона подхватила свои папки и направилась на совещание, мысленно улыбаясь: судя по всему, ее план все-таки удался, и она обрела в лице новой секретарши Министра верного союзника, который будет шпионить в ее пользу.
Однако во время планерки ее радость немного поутихла. Обычно поддерживающий ее по всем вопросам Сэйерс сегодня явно вознамерился ее утопить, споря и возражая по каждому предложению, что она выносила. К счастью, Гермиона подготовилась отлично и на каждое возражение смогла найти убедительные аргументы. После собрания Альберт, который частенько задерживался, чтобы обсудить с ней оставшиеся вопросы или просто по-дружески перекинуться парой слов, просто встал и ушел, даже не дав ей выяснить, что это было.
Похоже, что он действительно приревновал, увидев, как она трансгрессировала с Северусом. Впрочем, Гермиона успела слишком хорошо его узнать, чтобы переживать об испорченных отношениях с коллегой. Сэйерс был профессионалом, и наверняка вскоре уже всё пойдет своим чередом. По крайней мере, Гермиона собиралась поспособствовать этому: сварить его любимый кофе и заглянуть к нему через пару дней на разговор. В конце концов, он ведь обещал ознакомить ее со списком проектов, которые будут финансироваться с денег от продажи «Наркоза». Ей стоило сначала попытаться разузнать поподробнее, что он думал обо всей этой афере и каковы были его настоящие цели, прежде чем следовать совету Северуса и попытаться сыграть на его симпатии к ней. Разбить ему сердце она всегда успеет – если не будет другого выбора.
Кое-как закончив рабочий день, она поспешила к первому же свободному камину и перенеслась в Малфой мэнор. Зная, что у встретившего ее домовика было бесполезно что-то выспрашивать, она просто последовала за ним сквозь полутемные холлы особняка, чувствуя, как тревожно колотится сердце. Учтиво распахнув перед ней дверь не знакомой ей комнаты, эльф с легким хлопком исчез.
Внутри было темно, и Гермиона с опаской заглянула внутрь, на всякий случай потянувшись к палочке. Все это до боли напоминало очередную ловушку, подобную той, что устроил для нее Драко тогда, в «Малфой Трейдинг», когда попросил якобы помочь с переводом рецепта. Не зная, что и думать, она осторожно двинулась вперед.
– Грейнджер, проходи, – донесся до нее приглушенный голос Малфоя, и она нерешительно подошла к стоящему спиной ко входу креслу, освещенному неярким светом ночника.
– Драко? – озадаченно позвала она, уже успев навоображать себе всё самое ужасное.
– Тише ты! – шикнул на нее он. – Разбудишь.
Гермиона обошла кресло и потрясенно застыла: в нем сидел Драко, баюкая на руках новорожденного младенца. Его усталое лицо в синеватом свете ночника казалось счастливым и умиротворенным, и она поняла, что еще никогда не видела его таким.
– Знакомься, – подняв на нее сияющие глаза, прошептал он. – Это Кассиопея Андромеда Малфой. Касси, это Гермиона Грейнджер. Твоя будущая крестная.
– О господи, Драко… – чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы, прошептала Гермиона, опускаясь на колени рядом с креслом и осторожно беря ребенка на руки. – Она чудо.
– Да, – только лишь и сказал Малфой, не отрывая взгляда от маленького носика и пухлых, уже по-малфоевски недовольно поджатых губ. – Настоящее чудо.
– Но… когда?
– Вчера, – ответил Драко, и Гермиона вернула ему дочь, видя, что ему уже не терпится забрать ее обратно.
– С Асторией все в порядке?
– Да… Роды начались немного раньше срока, но все прошло хорошо. Асти сейчас спит… – Драко поправил чепчик, с умилением глядя на ребенка.
– Значит, все хорошо? Боже, как же меня напугала твоя записка! Я думала, что-то случилось! – шепотом возмутилась Гермиона, легонько шлепнув его по коленке. – Больше никогда не делай так!
Драко непонимающе моргнул, оторвав наконец взгляд от дочери, а потом на его лице отразилось осознание.
– О, черт, Грейнджер. Прости. Я писал записку в несколько… неадекватном состоянии. Просто хотел поделиться радостью… Ты ведь одна из немногих по-настоящему близких мне людей.
