чувства оставались искренними, она понимала, что впервые в жизни по-настоящему влюблена, и ей хотелось увидеть, что будет, когда они смогут провести некоторое время вместе, не скрываясь.
Она решила не связываться с Вронским и не говорить, что порвала с Александром, а дать себе еще день или два без драм с парнями. Она поделится новостями в самолете.
Музыкальный фестиваль на другом конце страны казался идеальным местом для начала ее новой жизни в роли одинокой девушки, которая может танцевать или целоваться с любым мальчишкой по собственному выбору, хотя был только один парень, с которым ей хотелось быть вместе.
Анна спросила Стивена, убедил ли он Дастина присоединиться к ним, но брат сказал, что другу еще рано оставлять маму.
– Не волнуйся, Дастин будет не один. Кимми появилась на седьмой день шивы, после того как мы уехали, и они теперь снова общаются.
Услышав это, сестра Стивена почувствовала невероятный прилив сил. Возможно, что-то хорошее все-таки восстанет из пепла смерти Николаса. То, что Кимми познакомилась с Николасом и его девушкой за несколько недель до безвременной кончины парня, а также письмо, которое старший брат написал Дастину, вдохновило Анну и сыграло важную роль в принятом ею решении. Она верила, что любовь – сила более великая, чем все остальное, и у каждого, кто попадал под ее чары, не оставалось иного выбора, кроме как подчиняться прихотливым и волшебным капризам.
У Анны тоже был свой эгоистичный интерес, когда она переживала за Кимми и Дастина. Если она когда-нибудь начнет официального встречаться с Вронским, это будет не столь неловко, потому что внимание остальных сосредоточится на другой юной парочке. Когда Анна закрыла чемодан, она почувствовала в груди искру надежды. Возможно, в конце концов все сложится хорошо для каждого.
XXI
Вронский попросил Беатрис передать Анне, что он полетит на «Коачеллу», но тут же примчится к ней обратно по первому зову. Девушка закатила глаза и сказала кузену, что связывается с ними в последний раз. За всю свою жизнь она никогда не уставала от драм, но это становилось немного глупым. Грязный роман парня и Анны К. и последовавшая разлука выводили из себя не только его, но и Беатрис, что, откровенно говоря, было просто неприемлемо.
Беа приехала в аэропорт пораньше, желая убедиться, что самолет полностью укомплектован едой и напитками, которые она заказала специально для друзей. Она любила Калифорнию и хотела, чтобы у всех было хорошее настроение во время их четырехдневного путешествия в дебри голливудской элиты. Беатрис уже наскучили будни Восточного побережья, и ей не терпелось вырвать у жителей Западного побережья непристойные сплетни Ла-Ла Ленда.
Когда прибыли Вронский и Клодин, Беатрис находилась в прекрасном настроении и была счастлива тем, что угрюмый кузен выглядит лучше, чем в прошлый раз. Но она была гораздо более взволнована знакомством с его спутницей. Когда Вронский представил Клодин свою кузину, Беа поняла, что они познакомились еще в детстве, вспомнив их совместную поездку из Вены в Париж на Восточном экспрессе вместе с родителями.
Клодин оказалась на два года младше ее и в тот момент переживала не очень веселую фазу пробуждения, которая лишь подчеркивала цветущую красоту Беатрис (чем сразу вызвала симпатию у Беа).
Теперь, много лет спустя, Клодин вошла в салон самолета совершенно другим человеком. Исчезли все признаки подростковой неуклюжести, появились округлости, которые заставляли ее выглядеть старше Беатрис. Клодин демонстрировала свои обширные достоинства так, как умеют лишь парижанки, с чувственностью столь же элегантной, сколь и соблазнительной.
Вронского не интересовала приманка, которую мать милостиво положила к его ногам. Но даже он не мог полностью игнорировать многочисленные достоинства Клодин. Француженка оказалась более чем счастлива быть отправленной в Америку на самолете мужа Женевьевы, чтоб отвлекать пораженного любовью юношу от девушки, которая оставила его в пустоши собственной неопределенности. Клодин была уверена, что одержит победу, поскольку никто никогда еще не мог воспротивиться ее очарованию. Но она имела и другие планы на эту поездку. Ее внимание было приковано к еще более восхитительному трофею, чем парень, известный как Граф Вронский.
Адака, Данди Зэд и Клемент прибыли следующими, а это значило, что для комплекта ждали только Мерфа, Стивена и Лолли. Беатрис получила сообщение от Стивена, что они – в пяти минутах езды, а Анна решила все-таки составить им компанию. Беа восприняла перемену настроения Анны совсем иначе, чем восприняла бы пятнадцать минут назад. Теперь она была довольна.
Кроме того, Беатрис почувствовала интерес Клодин к свой персоне, когда француженка обняла ее и прошептала на ухо, что она считала дни до их новой встречи.
– Никогда не забуду, как ты позволила мне потренироваться в поцелуях на твоем запястье, – сказала Клодин, не заботясь о том, что Беатрис ничего не помнит.
Теперь Стивен и Лолли поднимались по трапу частного самолета, а Анна шла следом. Беатрис загородила Вронскому обзор, пока Клодин учила его, как парижане делают коктейль на основе мартини. Едва Анна вошла, предвкушая момент встречи с Графом, Беатрис шагнула в сторону (как раз вовремя), чтобы увидеть, как тот ловит губами вишню, которую Клодин держала над его ртом. Беа с удовольствием наблюдала молниеносную вспышку ревности, мелькнувшую в глазах Анны. На секунду она поверила, что сестра Стивена развернется и убежит.
Вместо этого Анна крикнула Клодин:
– Ты как, можешь сделать мне такой же бокал мартини?
При звуке ее голоса Алексей подавился вишенкой. Анна смотрела, как Клодин приподняла Вронского с сидения, обхватила парня сзади и выполнила врачебный прием Геймлиха, пока ягода не вылетела у него изо рта и не приземлилась у ног Анны.
Клодин погладила Вронского по спине и сказала:
– Ну вот, большой мальчик. Плохая вишня тебя больше не обидит.
Анна с трудом подавила смешок. Мгновенную ревность затмила благодарность, что сладострастная француженка спасла ее любовь от весьма незавидной участи.
– Ты здесь, – хрипло выдавил Вронский.
– А кто твой новый друг? – спросила Анна.
– Я – Клодин. А ты, должно быть, Анна, – ответила Клодин, пожимая ей руку. – Этот бедолага беспрерывно говорит о тебе.
– Приятно познакомиться.
Откуда-то появился Мерф с огромным кальяном, который он использовал, как микрофон, исполняя собственный вариант песни Кэти Перри «Калифорнийские девушки» [92], где вместо слова «девчонки» к восторгу всех присутствующих он пел «трава».
Вронский потащил Анну к хвосту самолета и сказал, как он счастлив видеть ее.
Анна пристально смотрела на него, пока он не закончил говорить.
– Она с тобой?
– Анна, она никто. Она – дочь одной из парижских подруг моей матери. Моя мама настояла на том, чтоб я взял
