ни шел. И успокаивалось лишь в присутствии Фионы.
– Не знаю, – отозвался я. – Никогда об этом не думал.
– Наверное, ты и без того часто путешествуешь, – предположила Фиона, – Почему у тебя так много татуировок? Делал по одной в каждом месте, где успел побывать? – Она возобновила изучение моей кожи. – Ты забит от шеи до талии. – Фиона застенчиво улыбнулась и перевернулась, рассматривая мое обнаженное тело. – Но на ноге еще есть свободное место. И, к счастью, на члене. У тебя классный член, Николай.
Я закашлялся от смеха.
– Спасибо.
Она откинулась назад.
– Но почему так много татуировок?
– Думаю, это самовыражение.
– Здесь мешанина из всякого-разного. – Фиона скользнула кончиком пальца по моей руке, по черепам, рыбе с гарпуном, стрит-флешу с тузом, по староанглийской каллиграфии, соседствующей с полуобнаженной девушкой в стиле пин-ап. – Не пойми меня неправильно, чернила красиво смотрятся на твоей коже. Я пытаюсь понять смысл послания. Словно…
«Какофония».
– Какофония чернил. Различные символы и идеи, требующие места на твоей коже.
Я уставился на Фиону. Она могла бы описать мое провидение. Мысли и чувства окружающих накатывали на меня подобно приливной волне звука и цвета. Казалось, она состояла из запутанных слов, умоляющих расположить их в правильном порядке. Я считал это кражей, вторжением в личную жизнь наихудшим из способов, но иногда создавалось впечатление, будто души сами неосознанно ищут меня. Словно это не ментальный грабеж, а отчаянное пожертвование. Какофония кричащих душ, которые мог слышать только я.
«Что подумала бы Фиона, узнав, каков я на самом деле?»
Я долгое мгновение смотрел на Фиону, на ее красивый приоткрытый рот и легкую улыбку. Гадал, как быстро эта девушка закрылась бы от меня, отгородилась, если бы узнала, что я дотронулся до тьмы прошлого, от которого она пыталась убежать.
– У тебя тоже интересная татуировка.
Стремясь сменить тему разговора, я очертил пальцами гибискус на ее плече и скользнул ниже к полевым цветам на спине. Фиона вздрогнула от щекотки. А я убрал ее длинные волосы со спины, чтобы повторить действие.
– О боже, прекрати, – рассмеялась она. – Ты ведь знаешь, что со мной происходит, когда ты касаешься меня там.
– Да, я точно знаю, что происходит…
Ее щеки покрылись румянцем, и Фиона мягко убрала мою руку.
– У нас тут, между прочим, цивилизованный разговор, – напомнила она. – Знакомимся, пока валяемся голышом.
– Вполне приемлемо, – с усмешкой парировал я.
Фиона посмотрела на меня, и черты ее лица смягчились. Протянув ладонь, она кончиками пальцев коснулась моей губы.
– У тебя по-настоящему милая улыбка, Николай. Хотя ее редко можно увидеть.
В воздухе повисло напряжение, наши глаза встретились, а румянец Фионы разгорелся еще ярче. Как и ее розовая аура. Умиротворение окутало меня как самое теплое одеяло в мире.
– В любом случае я не планировала делать татуировку. – Она опустила руку. – Или красить волосы. Просто пообещала себе, что всегда буду делать то, чего мне хочется. Конечно, до тех пор, пока это никому не причиняет вреда.
– Твой список желаний, – догадался я.
– Так и есть, – подтвердила Фиона. – Список, хранящийся только в моей голове. Если я хочу что-то сделать, я это делаю. – Она прикусила губу и улыбнулась. – Например, затащить тебя к себе домой.
– Даже так? – удивился я. – Я находился в твоем списке?
– Что-то вроде. Ужасно звучит, не так ли? Когда я уехала, прошло достаточно много времени с тех пор, как я была с кем-то… – Фиона прочистила горло, не в силах встретить мой взгляд. – Нет ничего дурного в небольшой интрижке… то есть, ты ведь завтра снова тронешься в путь?
Ее эмоции напоминали робкое прикосновение. Как будто руку слишком близко поднесли к огню. И вроде бы ей требовалось мое «да», но где-то в глубине души Фиона хотела услышать «нет».
– Да, мне пора в путь, – согласился я, стараясь, чтобы мой тон звучал нейтрально.
– У тебя есть девушки в других городах? – спросила она. – Ты не обязан отвечать, если не хочешь. Тогда смогу вообразить, что есть.
– Нет… у меня нет девушек в других городах.
– Нет? А я-то решила, что я твоя девушка из Саванны.
«Моя девушка из Саванны…»
Фиона оперлась локтем на кровать и продолжила ласкать пальцами мою грудь.
– Почти полдень. Не скучает ли по тебе работа?
Я отрицательно покачал головой.
– Решил взять выходной.
– Но ночью ты играешь в покер, – заметила она.
– Верно. Меня ждут семь идиотов, жаждущих отдать мне свои денежки.
Она рассмеялась.
– Не-е-ет. Неужели они настолько слабые?
– Настолько.
Фиона усмехнулась и склонила голову набок, ее брови сошлись вместе.
– Ты действительно работаешь весь год? Не могу это представить.
– Пока да, – ответил я. – Не знаю, чем буду заниматься потом.
С тех пор как мы встретились, это была самая правдивая фраза из произнесенных мной. Говорить правду оказалось приятно.
– А что насчет тебя? – осведомился я. – Где ты работаешь? В пекарне?
– Нет, в питомнике. Цветы, почва, семена… мне нравится зелень. Наблюдать, как она растет. А еще люблю живность, как вот тот маленький Лемони. Если бы я могла завести здесь кого-нибудь покрупнее, студия была бы заполнена собаками и кошками.
– Да, я так и подумал, – медленно проговорил я.
– Кажется, и Вселенная это видит, – сообщила Фиона. – Однажды я в соцсети прошла тест на определение личности. И это первый глупый тест, который на сто процентов соответствовал истине.
– И что там? – поддразнил я.
«Почему вокруг тебя так тихо?»
– Я воспитатель, – вздохнула она. – Это точно. Пару раз в месяц я помогаю с животными в приюте. Выгуливаю собак, успокаиваю их. Когда животные только поступают туда, они очень напуганы. До того, как оказаться на улице, у них имелась налаженная жизнь, а теперь им снова приходится начинать сначала.
Тьма вернулась и зависла над Фионой, готовая наброситься. Я провел пальцами по ее спине, заставив рассмеяться.
– Дьявол в человеческом обличии, – заявила она, шлепнув меня по руке. – Чертов бог секса. – Секунду Фиона смотрела на меня, а затем прижалась щекой к моей обнаженной груди. – Как считаешь, какой результат выдал бы твой тест из соцсети?
Я нахмурился.
– Бога секса недостаточно?
Ее смех стал усладой для моих ушей, и вокруг нас заклубился розовый туман.
– Несмотря на все доказательства обратного в тебе есть нечто большее. Думаю, тест определил бы, что ты сильный немногословный тип, который защищает девушек. Что у тебя есть чувство юмора, которое не все видят.
– Не так много, – сообщил я, поерзав на простыне.
Фиона отвела взгляд.
– Прости, если задеваю слишком личное. Я не всегда чувствую границы. Но и это тоже в моем списке. – Ее цвета потускнели. – Дни моего молчания закончились.
