в любое время освежить твою память.
Бейли смеется глубоким, горловым смехом.
– Может быть. Только не сегодня. – Она подмигивает.
– Учтено. – Я не могу сдержать улыбки. Я счастлив, просто находясь рядом с ней. Я не могу объяснить это – просто так оно и есть.
Поужинав, мы обнимаемся и смотрим кино на ее диване так, будто это совершенно естественно. И хотя мы удобно расположились, и последнее, чего мне хочется, – это раскачивать лодку, но я умираю от любопытства.
– Я могу спросить тебя кое о чем?
Бейли поворачивает голову, чтобы посмотреть мне в глаза:
– Конечно.
– Я знаю, ты сказала, что была занята, и я уверен, что так оно и было, но честно, почему ты не ответила на мое сообщение?
Бейли взвешивает мои слова и коротко вздыхает.
– Мы хорошо провели время, это точно, но ты не обязан заниматься всем этим, – она обводит рукой вокруг.
Так, теперь я ничего не понимаю.
– Заниматься… всем чем?
– Быть тут. Любезничать со мной. Делать вид, будто это – больше, чем перепихон.
Ее слова – словно удар под дых.
– Я не притворяюсь, Бейли.
– Наверное, я не хотела мешать тебе, стеснять в привычном стиле жизни теперь, когда мы дома, – добавляет она, пожимая плечами, и я не могу не заметить, как она опускает взгляд.
Мой голос едва слышен, когда я отвечаю:
– А может, я хочу, чтобы ты меня стесняла.
Она смотрит на меня со странным выражением в глазах:
– Это, должно быть, самое неромантичное предложение всех времен.
Я коротко смеюсь, радуясь, что она помогла снять напряжение, наполнившее гостиную.
– Ты права. Звучит ужасно. Давай я попробую снова?
Она кивает, улыбаясь.
– Сцена твоя. Ошеломи меня, Ашер Рид.
Честно говоря, я даже не знаю, с чего начать. Я не думал прийти сюда и обнажать свою душу сегодня. Но когда Обри сказала, что Бейли плохо, меня уже ничто не могло остановить.
– Мне понравилось проводить время с тобой.
Она кивает, склонив голову набок.
– Мне тоже. – Голос у нее тихий, едва громче шепота.
Я не могу позволить себе смотреть на ее губы, так хочется ее поцеловать. А прямо сейчас дело в разговоре, не в поцелуях.
– Наверное, прозвучит дико, но я скучал по тебе всю неделю. Я привык, что ты – в комнате напротив. Привык, что с тобой всегда можно поговорить. Привык к тебе в своей постели.
Бейли притихла, я понятия не имею, о чем она думает.
– Скажи что-нибудь, – говорю я. – Что бы там ни было. Я большой мальчик, переживу.
Пусть даже я только что дал ей добро на отлуп, я очень надеюсь, что она не сделает этого.
– Это странно, что я думала, ты предложишь какую-нибудь дружбу с привилегиями?
Что за… Значит, такого она мнения обо мне?
– Ты бы согласилась?
Бейли пожимает плечами.
– Вероятно, это все, на что у меня хватит времени.
Я киваю. Это отстой.
– Но ты хочешь большего? – спрашивает она.
– Я хочу большего. – Это утверждение, не вопрос, и я говорю уверенно.
Бейли улыбается.
– Люблю мужчин, которые знают, чего хотят. – Она задумчиво постукивает пальцами по подбородку.
– Я хочу тебя, Бейли, – говорю я полным уверенности голосом, пусть даже сердце у меня бьется так сильно, что вот-вот пробьет грудную клетку.
– Придется поработать.
– Тогда пристегнись, милая, я чертовски хорошо работаю, когда чего-то хочу.
Звук смеха Бейли – как бальзам на рану, что зияла у меня в груди последнюю неделю.
– Думаю, я хочу это увидеть.
– Ты нравишься мне так, как никто до, но я хочу попробовать. Хочу увидеть, куда это может привести нас, если ты тоже этого хочешь.
Прекрасные полные губы Бейли изгибаются в улыбке.
– Что ты задумал?
Мое сердце бьется чаще.
– Давай сходим на настоящее свидание. В следующие выходные. Только ты и я. Ты свободна?
– Для свидания – да.
Я наклоняюсь, и когда мои губы накрывают ее, в одном обжигающе горячем поцелуе изливается недельный запас страсти и огня.
Бейли
Я сижу в прохладном кирпичном патио с четырьмя своими лучшими подругами, просматривая меню позднего завтрака толщиной с главу из учебника для медицинского колледжа. Сегодня в Сиэтле – редкая солнечная суббота, а это значит, что все столики на открытом воздухе в этом ресторане забронированы до конца дня. Но благодаря Обри, королеве брони, мы смогли забронировать столик всего за день до встречи.
– Не знаю, как тут выбирать, – говорит Элиза, пробегая пальцем по длинному списку завтраков на сковороде. – Невероятный выбор.
– Да, Обри. – Бэкка скрещивает руки на груди. – Почему ты держала в тайне от нас лучший ресторан для поздних завтраков в Сиэтле?
Легкая улыбка касается губ Обри, когда она делает хороший, долгий глоток кофе, обдумывая ответ.
– Честно? Знай вы про это место, никто бы из вас не захотел опять идти со мной на йогу в субботу утром.
– И то верно, – соглашаюсь я, поднимая кружку в тосте. Все смеются, кроме Обри, обиженно надувшей губы. – Шучу, детка. Йога – это весело. Но признаем честно. Ничто не сравнится с французским тостом на банановом хлебе.
Сара недоверчиво распахивает глаза, хватая меню и принимаясь перелистывать страницы:
– Тут есть такое?
– Ага. Уж поверь, я его закажу. Я всю неделю питалась правильно. Мне нужна порция углеводов.
Когда появляется официантка с ручкой и блокнотом наготове, я соглашаюсь поделиться с Сарой своим французским тостом в обмен на несколько кусочков картофельных оладий. Как только заказы сделаны, Обри собирает меню и передает их официантке, оставляя достаточно места на кованом железном столе, чтобы опереться на локти, приняв позу сплетницы.
– Итак, Бейли, что там было у вас с Ашером, когда твой корабль дал течь?
Боже. Меня вызвали на ковер.
Я пожимаю плечами.
– Ничего особенного. Он хотел поухаживать за мной, раз уж в Коронадо я целую неделю изображала его врача. Он просто вернул долг.
Судя по скептическому выражению лица Обри, ее этот ответ не удовлетворил.
– Правда? Потому что в последний раз, когда мы обсуждали Ашера, кажется, ты должна была вернуть ему долг.
Остальные девчонки смотрят с полным непониманием. Кажется, моя лучшая подруга и правда держала рот на замке после того, как я рассказала ей о том, как «все спустилось вниз» в Сан-Диего. Или, скорее, о том, кто спустился. Я, правда, не поделилась с ней тем, что на самом деле я вернула долг. И еще проценты.
– Ты о чем, Обри? – спрашивает Сара, не получив ответа от меня,
