поскольку я знаю, как трудно прийти в себя после каникул, мы станем туристами в собственном городе.
Он говорит это настолько уверенным тоном, что я едва осознаю: его ответ – вовсе не ответ. Я по-прежнему понятия не имею, что нас ждет, но, если так рассудить, он не дал мне шанса задать еще какие-то вопросы. Переплетя свои пальцы с моими, он тащит меня к перекрестку и дальше на улицу, где он припарковался.
Блестящий черный седан Ашера легко заметить среди мотоциклов и потрепанных машин, выстроившихся на моей улице. Я живу в районе университета, и большая часть студентов-медиков скорее беспокоится об оплате учебы, чем о покупке авто, то же касается и меня. По сравнению с моим маленьким приземистым седаном его роскошное авто с тем же успехом могло бы быть лимузином. Особенно потому, что он открывает передо мной дверь пассажирского сиденья, как настоящий водитель лимузина.
– Ты не обязан это делать, – говорю я, округляя глаза. – У меня две вполне дееспособные руки, знаешь ли.
– О, я знаю все о твоих способных ручках, – самодовольно улыбается он. – Но, насколько я помню, предполагается, что я ухаживаю за тобой. Так что позволь мне быть джентльменом, ладно?
Я уступаю, проскальзывая на пассажирское сиденье и отмечая, насколько чисто в салоне. Я, конечно, не ожидала увидеть вонючие спортивные сумки: в конце концов, он пытается произвести впечатление – но эта машина выглядит так, словно он пригнал ее прямо с конвейера.
– Это новая машина? – спрашиваю я, пока он заводится.
Он качает головой, надевая солнцезащитные авиаторы, оставленные на приборной панели.
– Как раз подписал договор перед тем, как поехать к тебе.
Закинув одну руку на спинку моего сиденья, Ашер сдает назад и поворачивается посмотреть через плечо, чтобы не задеть припаркованную сзади машину.
Я знаю, что это вынужденное движение: в конце концов он даже не коснулся меня – но от мурашек по коже это не спасает. И они не исчезают еще целую милю, пока в поле зрения не появляется мост через канал. Это самая ненавистная для меня часть города.
Но едва я осознала, что вновь столкнулась со своими страхами на пассажирском сиденье Ашера, как почувствовала, что его рука легла на мое бедро, готовая ободряюще пожать мою стиснутую в кулак ладонь. И, несмотря на свой страх, я улыбаюсь, вкладывая свою руку в его, крепко сжимая ее.
– Ты хорошо знаешь местные кофейни? – спрашивает он, явно пытаясь отвлечь меня от того факта, что мы со всех сторон окружены водой.
Но я не против. Может, Ашер и не сильно утонченный, но парень, который помнит, что на мостах меня нужно отвлекать – записан в моей книге золотыми чернилами.
– Большую часть учебы я сидела всегда в одной и той же кофейне. Фактически я больше нигде и не была.
Он вскидывает бровь за своими авиаторами.
– В том, что рядом со студией йоги Обри?
– Откуда ты знаешь?
Усмешка трогает его губы.
– Я проводил исследования. Хотел убедиться, что везу тебя куда-то, где ты никогда не была. Ведь мы сегодня туристы.
Едва мы выезжаем с моста, я ожидаю, что Ашер снова положит руку на руль, но он не убирает ее, время от времени поглаживая большим пальцем костяшки моих пальцев, пока другой рукой ведет машину по центру города. Несколько быстрых поворотов, и вот он паркуется у тротуара, рядом с местом нашего назначения – обветшалым кирпичным зданием, где находится одна из самых популярных кофеен Сиэтла. Ну, по меньшей мере, по слухам. Сама я тут никогда не была.
Я следую за Ашером внутрь и подхожу к стойке, любуясь контрастом белой плитки и черных столов в стиле «бистро», каждый из которых окружен любителями кофе, потягивающими его из ярко-красных керамических кружек. Здесь уютно, и восхитительный запах кофейной гущи висит в воздухе теплым знакомым туманом. Ашеру приходится перекрикивать жужжание кофемолок, чтобы сделать заказ.
– Два больших ванильных латте, пожалуйста. Самых горячих. – Он достает кошелек из заднего кармана, многозначительно подмигивая мне, пока проводит картой по ридеру. – Что-нибудь еще? – спрашивает он, но я слишком ошеломлена, чтобы ответить.
Откуда он знает, какой кофе я пью, вплоть до температуры?
– Я же сказал, я провел расследование, – шепотом напоминает он, приобнимая меня и опуская десятку в банку для чаевых.
Проклятье. Этот парень хорош.
Погода слишком хороша, чтобы торчать внутри, так что мы соглашаемся с латте на вынос и идем наслаждаться всем, что может предложить нам город сегодня. Я делаю медленные, отмеренные глотки латте, пока мы гуляем, сдерживая смех, когда Ашер обжигает язык очень горячим молоком. Несмотря на свои ошпаренные вкусовые рецепторы, он согласен со мной в том, что это, вероятно, лучший кофе в городе. Это идеальное сочетание молока и эспрессо, и, какой бы ванильный сироп они ни использовали, он, должно быть, домашнего приготовления, потому что вкус потрясающе хорош.
– Можешь поверить, уже четыре года я пью посредственный ванильный латте? – спрашиваю я, облизывая нижнюю губу. – И все это время тут существовала настоящая мечта в кружке.
Ашер приобнимает меня одной рукой, опустив ее чуть ниже талии, пока мы гуляем.
– Иногда хорошие вещи прячутся прямо под носом. Требуется время, чтобы увидеть их.
Пока мы идем вниз по улице, я ловлю себя на том, что замечаю то, чего никогда не замечала раньше. Неужели тут всегда было так много фресок? И когда тут появился магазин канцтоваров? Бродить по Сиэтлу рядом с Ашером – все равно, что исследовать совершенно новый город.
Когда мы проходим мимо крутого бутика для новорожденных, именно Ашер предлагает нам зайти и выбрать наряд для Ханны. Мое сердце тут же сжимается от сильного чувства к нему.
В магазине мы не торопимся, потягивая латте, рассматривая очаровательные наряды и пушистые детские одеяльца. Через какое-то время мы сходимся на том, чтобы купить чудесный красный кашемировый комбинезон для малышей шести месяцев, а значит, он будет впору его маленькой племяннице как раз к Рождеству. Ашер с гордостью выносит из магазина маленький розовый пакет. Это действительно чертовски восхитительно, просто еще одна галочка в колонке «за» для Ашера Рида. И да, колонка «против» абсолютно пуста.
Мы гуляем еще немного, болтая о его семье и команде. Он отвечает на все мои вопросы и сам задает вопросы о моей семье и работе. Интересно, как случайное знакомство может тянуться несколько лет и так и не дать представления о человеке на том глубоком уровне, на который я погружаюсь сейчас. Я хочу знать о нем все до последней мелочи, и
