Михаил Колесов - Никарагуа. Hora cero

В субботу кое–кто из соседей уехал в Масайю, кое–кто на «субботник» в ГКЭС. Кольцов остался дома, и весь день конспектировал книжку Леопольда Сеа, несмотря на боль в пояснице. После обеда вечером заехала Марго с матерью проведать Лиду. Потом Кольцовы весь вечер просидели у ТВ, посмотрели очередную серию «Бред Меверик», концерт «Фантастико» (из Венесуэлы) и, наконец, «Отражение в твоих золотых глазах» (с Марлон Брандо и Элизабет Тейлор).

После партконференции вокруг Кольцова образовался вакуум. В воскресенье ему позвонил Петухов только для того, чтобы узнать дорогу в «Планетарий», где отмечали «проводы» в отпуск Вартана, который Сергея не пригласил, явно решив, что тот уже «битая карта».

В воскресенье Сергей с Женей зашли к недавно прибывшим преподавателям, которые расположились рядом в доме, получившем обозначение «Болонья II». Дом большой и удобный, но очень запущенный. Сергей подумал, не для него ли зарезервирована пока ещё пустая 3‑я комната? Вечером Кольцовы уехали к итальянцам, ели «клёцки» (по–итальянски «равиоли»), пили «Claret» и «Almanac».

В понедельник улетел Вартан и прилетели из отпуска соседи по дому Орловы, Ромашины, Жарковы. Так что «каникулы Бонифация» закончились.

Занятия у Кольцова проходили нормально, но Луис стал их игнорировать. Всей секцией философии отметили в ресторане проводы двух молодых преподавателей Леонардо и Карлоса, подготовленных Сергеем и уезжавших на учёбу на Кубу. Затем ребята отправились продолжать к Пако, а он с Вероникой и Британией провели совещание по работе. Затем с Маргаритой и её родителями он съездил в посольство по поводу получения советской транзитной визы. После этого заехали к Пако, где посидели с ребятами недолго. Вернувшись домой, Сергей был встречен весьма «прохладно» вновь прибывшими из отпуска, которые без него уже отметили «прибытие». Настроение его, итак хреновое, стало ещё хуже, после прочтения письма от воспитательницы интерната о сыне, который вёл себя там вызывающе плохо…

Дни проходили без впечатлений. Кольцов провёл разговоры с двумя молодыми преподавателями о научной работе, составил для них предварительную библиографию. Вольфганг нагло продолжал переманивать его ребят. Оно и понятно: вместо того, чтобы сформировать и подготовить свою группу, проще «перевербовать» уже готовую чужую. Сергею понадобился для их подготовки год! Так, Химена уже перекинулась к немцу. Похоже, намеривался сделать это и Луис. Кроме них в «немецкую» группу перешли ещё четверо студентов–стажёров. Формально он не мог этому воспрепятствовать. Это дело профессиональной конкуренции. А о морали здесь не принято говорить.

Состоялся разговор с Марио Гутьерресом, рассказавшим о лекции в Департаменте представителя ATD (профсоюзы) в Госсовете, который представил «политическую карту» Никарагуа. В этом разговоре Кольцов впервые сформулировал идею о трёх этапах и трёх тенденциях в развитии «сандинизма». По его мысли Сандинистский Фронт со времени своего основания прошёл этапы «либерализма», «социализма» («социал–революционизма») и, наконец, «социал–демократизма». До победы революции сложилось три линии борьбы: сельская «герилья» (в горах), городская «герилья» (подпольная), и, наконец, «третий путь» — сочетание сельской и городской «герильи» с формами легальной политической борьбы, что привело в созданию «Демократического фронта» всех антисомосовских политических сил (и церкви) и к свержению диктатуры Сомосы. Идеи этих этапов сохранились в современном политическом спектре Сандинистского Фронта. Каждая «тройка» командантес в «девятке» его руководства представляла одну из этих тенденций. Даниэль Ортега, как «координатор» Хунты, был представителем «терсеристов» (т. е. «третьего пути»). Отсюда и «компромиссная» политика Сандинистского Фронта и противоречивость высказываний его руководителей.

Сергей дочитал книгу аргентинского философа Хосе Инхеньероса, и начал читать книги Троцкого, который привёз ему Карлос Квадра. Написал в Москву письмо своему школьному другу Алику Литвиненко с просьбой навестить его сына в интернате и сообщить, что там происходит.

Лида побывала на «пятнице» в посольстве, где проходила встреча с приехавшим на неделю известным публицистом Генрихом Боровиком. Вернулась расстроенной, бывшие «подруги» с ней демонстративно не здоровались. Похоже, что дело о «бойкоте» дошло до посла!

В субботу утром Кольцовы вышли всей семьёй прогуляться, чего давно уже не было. Зашли в «дипмагазин», обратили внимание на новый двухкассетник «National Panasonic». Затем в «Pops» поели мороженое. Подходя к отелю «Intercontinental», Лида вдруг взорвалась: «у тебя нет времени ни мне помочь, ни сходить в кино». Ба!? В результате остались без обеда и без кино. Сергей читал Троцкого «Перманентная революция». Многое устарело, однако для него стало очевидным, что теоретическая борьба между «троцкистами» и «сталинистами» была лишь фоном борьбы личной, за контроль над партией. Затем он засел перед ТВ и посмотрел 4‑е фильма подряд и концерт «Fantastico» (из Венесуэлы).

Воскресенье прошло для Сергея, как обычно. Закончил конспектировать книгу неокантианца Мигеля Буэно. Втроём перекусили в «Panaderia». Вечер прошёл за ужином с приехавшими итальянцами. Обменялись вновь подарками. За роскошным столом (борщ и пельмени) размечтались о поездке когда–нибудь в Италию. Сергей пошутил: «если там произойдёт революция, меня, обязательно, туда пошлют».

На следующий день в доме была пьянка по поводу возвращения из отпуска Тюхти и литовцев Гаспарёнасов. Присутствовал Векслер. Затем позвонил и приехал Петухов, обговорить с Кольцовым работу «лекторской группы».

Дни как–то у Кольцова проходили без толку. Наконец он составил список литературы для своей научной работы (от 40 до 100 книг на 1,5 года). Карлос Борхе принёс несколько интересных книг латиноамериканских философов: Л. Сеа, Ф. Ромеро, Х. Фератер Мора. В среду после работы Сергея ждал скандал, Лида переругалась с женщинами. К вечеру все, вроде бы, успокоились, Но Сергею было ясно, что это — только начало. Ночью, похоже, у него был сердечный приступ.

Следующим вечером Кольцовы с итальянцами были в кино. Смотрели в «Cinemateca» один из лучших фильмов 1983 года «Франсес» («Француженка»), хорошо сделанный фильм о киноактрисе (Ани Жирардо). После этого долго пили дома чай и говорили о Луисе, который пытался наладить вновь контакты с Сергеем.

9 февраля утром узнали по радио, что умер Юрий Владимирович Андропов (в Москве — 10 февраля). Радио сообщило, что он будет похоронен рядом с Брежневым (и Сталиным) у Кремлёвской стены. Черненко провёл встречи с иностранными государственными деятелями (Тэтчер, Буш, Коль).

В этот день после работы все преподаватели поехали на партсобрание в посольство, после которого у Кольцова был разговор с новым партсекретарём. Сергей попытался объяснить Барсукову, что он не может руководить «лекторской группой», в которую входит всё руководство советской «колонии», начиная с посла. Он не обладал никакими действительными полномочиями и любой мог послать его подальше (что уже имело место). Барсуков оставил его мнение без комментариев.

В университете перед занятиями прошёл небольшой митинг–соболезнование. Луис выразил Кольцову свои соболезнования в письменном виде. Векслер наложил запрет на самовольные выезды из города. Вечером приехал Мануэль, был чрезвычайно болтлив и рассказал кое–что о себе (Рим, Париж, Хельсинки, потом Колумбия, католический университет и «коммунисты»). «Barricada» опубликовала фотографию и интервью с Карлосом Квадра как членом ЦК MAP‑ML («троцкисты»). Герардо Обандо (из UCA), привёз Кольцову 2 тома «Философского словаря» Хосе Ф. Мора. Великолепная и нужная вещь!

В воскресенье Кольцов с утра работал со «Словарём». Затем семьёй пообедали в «Ronda». Вечером приехали итальянцы с пиццей и рассказали, что в Москве — сильный мороз и родители Марго были только на Красной площади (советские деньги, которым им дал Кольцов, у них изъяли при таможенном осмотре). Затем поговорили о Европе и кино. Разошлись поздно.

Из новостей: 6 военных истребителей атаковали местечко близ вулкана Сан — Кристобаль (над военным госпиталем в Чинандеге). Ещё четыре гондурасских самолёта атаковали гарнизон в Чинандеге. В Гондурасе возобновились гондурасско–американские военные манёвры с имитацией вторжения в Никарагуа (с моря). Даниэль Ортега в Каракасе (Венесуэла) на инаугурации Лусинчи заявил, что Фронт выдвинет на президентские выборы того кандидата, которого поддержат все сандинисты.

Понедельник был тяжёлый. Занятия прошли нормально, но после этого к Кольцову заявилась «тройка» (Луис, Химена и Франсиско — Серхио) выразить своё возмущение по поводу изъятия их имён с титульного листа учебника. Луис развёл бурную деятельность и даже поговорил с Орловым, который попытался вмешаться. Тогда Сергей в разговоре с Вероникой в присутствии Британии «поставил все точки над i». Учебник по «марксистско–ленинской философии» (1‑я часть — «диалектический материализм») готовился на протяжении всего курса занятий Кольцова по философии и был составлен из текстов, написанных (и обсуждённых на занятиях) преподавателями, в том числе и Хименой, Франсиско — Серхио и Луисом. Но на них, как на «членов редколлегии», также возлагалась работа по подготовке текстов (корректированию), что они фактически бойкотировали. Пришлось это делать самому Кольцову, что значительно замедлило сроки сдачи учебника. В итоге Вероника, которая стала «редактором» учебника, поддержала его предложение об упразднении «редколлегии». Договорились, что имя Франсиско — Серхио останется на титульном листе как «руководителя авторского коллектива».