25. РОБОТИЗАЦИЯ
Не раз Иванов замечал, что живёт порой как–то машинально. Ну, судите сами — вот как проходит обычный день Иванова, не авральный, не суматошный по вине других людей, а самый обычный. Подъём часов в девять. Умывание, бритьё, отправление естественных надобностей, кофе и сигареты. Пока включаются компьютеры, Иван вспоминает, сидя на унитазе, что ему интересного приснилось. Если вспомнить удаётся, заносит сны в свой дневник. Просматривает планы на день. Серьёзная зарядка под музыку или сочиняя на ходу стихи. К полудню обычно Иван успевал написать главу новой книги и стихотворение (иногда текст на заранее заготовленную мелодию), ожидая звонка от работодателя. Если тот не звонил, Иван садился делать очередной микс для очередного своего альбома. Играл на гитарах и синтезаторах, стараясь родить великий хит. Хотя бы стремясь к этому. Очень он любил сочинять. Если работодатель звонил, Иван сразу же начинал работать над его заказом. Но всё равно успевал параллельно смотреть фильмы, читать и слушать музыку. Затем обязательно гулял — продукты покупал, курево, прессу, прочее. Вечером, в 20.00, обязательно выпивал, после — ужинал. Смотрел много всего по телевизору, ложился спать. Желательно до 24.00. Так проходили день за днём. Они казались одинаковыми, но вовсе таковыми не были. Подобной роботизацией своей жизни Иванов отгораживался от царящего кругом хаоса. Можно назвать ежедневное повторение одних и тех же процессов роботизацией человека, но разве человек отчасти не машина? Машина, причём крайне сложная. В организме работают гениально придуманные природой (или КЕМ-ТО) сотни, тысячи, миллионы хитрых устройств, и они должны работать исправно. Пятидневная пьянка ломает эти устройства. Иван не был запойным пьяницей и никогда не уходил в долгие загулы, не понимал таких запоев. Вот беречь свой организм надо, это он хорошо понимал. Беречь так же, как сам же бережёт компьютеры и прочую технику. Уж лучше жить по режиму, но успевать при этом делать максимум нужных дел каждый день. Жаль только, что в организме заложен ген умирания. Но и робот ржавеет, и солнца гаснут…
26. КАК ЗАРАБОТАТЬ МНОГО?
Плохо спал Иванов в ночь с 25 на 26 октября. Ворочался. Думал сквозь сон — как же ему умудриться много заработать? Раз он не бизнесмен, а творческий человек, как выйти на тот уровень доходов, при котором уже надолго исчезнет страх за завтрашний день? Ведь иные творческие люди зарабатывают бешеные деньги. Почему музыканты посмеиваются над ним и не считают его своим? Потому что настоящий профессиональный музыкант не станет играть на такой убогой бас–гитаре, какая есть у него. Хотя она ему нравилась. Нет, музыкант прежде всего смотрит на твои инструменты. Знакомые Ивана играли кто на чём, один зарабатывал на жизнь гитарой, другой — игрой на клавишных, были и басисты, и барабанщики. Иван играл на всём, но не очень здорово. Поэтому музыканты его и не считали одним из них. Дома–то он записывал в одиночку уйму песен, но присоединиться к какому–нибудь ансамблю в качестве клавишника или басиста… Это вряд ли. Инструмент надо покупать, брать уроки, сидеть без копья в ожидании концертов… Даже эти супер–пупер друзья–музыканты Ивана чем–нибудь ещё подрабатывали. Итак, это возможно, но поздновато в 38 лет. Лучше оставаться автором песен (в том числе музыки к песням) и иметь свои авторские отчисления в агентстве по защите авторских прав. А это имеется. Кто таков Иван Иванов? В дипломе ясно написано — литературный работник. Сейчас он зарабатывает именно литературными трудами. С лёгкостью пишет стихи и тексты песен на заказ, получая за это прожиточный минимум. Получает деньги за чтение стихов на концертах. Вот и весь его доход. И пара тысяч долларов (падает курс!) есть сбережений. Да уж, до первого миллиона далековато. Каково смотреть передачи о русских богачах? Что же надо сделать? Активнее печататься в газетах, журналах, издавать новые книги свои? Официально, не за свой счёт? Опять заняться журналистикой? Без связей трудно. А вне штата гроши лишь можно заработать. Если совсем прижмёт, можно пойти в офис корректором–редактором новостей, работал ведь уже в такой должности и справлялся. Но это не есть путь к большим деньгам. Пора опять составлять список — где их можно взять?
27. РЫЖИЙ
Иванов был рыжеволосым человеком. Редко думал об этом, но иногда думал. Почему он рыж? Но не конопат при этом? И сестра у него такая, и мама (родом с Алтая) такая. А вот отец был черноволосым. Значит, рыжий цвет победил чёрный… Кстати, никто никогда не дразнил Ивана за его рыжесть, только в армии дураки дразнили и сразу дали ему кликуху «Рыжий». Но он ведь и был рыжим, просто старался не откликаться на кликуху. Имя есть. Что взять с «химиков», практически ЗК? Ладно. А так, по жизни, рыжина ему не помогала — но и не мешала особенно. Рыжие страшны в гневе? Да ну, Иван видывал и куда более вспыльчивых людей, вовсе не рыжих при этом. Как–то раз он собрал в Инете информацию о рыжих людях. Интересно было, но никаких выводов из этих статей сделать было нельзя. Да, рыжими были Нерон и Бисмарк, Галилей и Фридрих Шиллер, маркиз де Сад и викинг Эрик Рыжий, Рокфеллер и Тициан, Ван Гог, Роден, Вивальди, Марк Твен, Сара Бернар, Иуда и Иисус. Из нынешних знаменитостей — Николь Кидман и Билл Гейтс. Ну и что? Да ничего. Говорилось в статьях про взрывной темперамент рыжих, про их ум и стремление к лидерству, про постоянную агрессивность. Говорилось и следующее: «Рыжие — самые счастливые люди. В каротиновом слое их волос доминирует медь, а это значит, что у них есть прекрасная защита от любых воздействий». Самым счастливым Иван назвать себя мог с большой натяжкой. Но и несчастным не назвал бы. Просто человек как человек, со всеми человеческими слабостями и мечтами. Правда, явно одарённый. Талантливый, с быстрым и цепким умом. Возможно, рыжие чаще обгорают летом на солнце, но вот побывал Иван в Кринице, не обгорел. Разумно выбирая время для купания и загорания. Что касается внутренней силы, умения защититься от воздействия негатива (людского или потустороннего), то тут сходилось. Иванова трудно было покорить словами, чарами или гипнозом. Плевать он хотел на все эти штуки. Сам по себе могуч. Возможно, потому как раз, что рыжий. Но, возможно, из–за нехилого интеллекта. Резюме: Иван не Убил дедушку лопатой, был рыжим, но не конопатым. Такая вот история. Возможно, поседеет однажды.
28. КРУГ СУЖАЕТСЯ
Терять друзей и знакомых в результате утраты взаимопонимания очень нелегко. Но порой просто нет выбора. Иванов сидит и смотрит в свой блокнот. С тем–то и тем–то очень давно не виделся, с той–то. И желания видеться нет. Как же так получилось? Да, всякое в жизни бывает, и новые встречи возможны, но на данный момент ситуация именно такова. Один человек постоянно напрягал Ивана — придёт в гости, напьётся за счёт Ивана и, пообещав уехать утром, уходит в бессовестный загул, опять же за счёт Ивана. Вот последний и дал себе слово пореже общаться с этаким запойным приятелем. Другой товарищ и хотел бы навестить Ивана, да только всегда с какими–то корыстными целями навещал — попросит его Иван посмотреть компьютер барахлящий, тот про деньги речь заводит или про то, что спасибо в тарелку не положишь, или просто хочет записаться в домашней студии Иванова — а это типа бесплатно должно быть. Нет взаимопонимания, да и не привык Иван к таким мелочным разборкам. Ещё один товарищ сразу начинал без спросу шарить по книжным полкам Ивана, расставляя затем книги как попало. Спросил бы, можно или нет шарить. С другим человеком Иван дружил долго, но тот ломал людей под себя. Находились слабые люди, которым нужен был лидер, и они охотно признавали этого парня своим вожаком. Всё бы ничего, но когда этот приятель стал ругать новые произведения Ивана, это был уже перебор. Иван знал, что сочинил хорошие вещи, и свою точку зрения менять он не собирался. А раз так, то и общаться стал реже с ругателем. А потом и вовсе перестал. Нет взаимопонимания. Оно есть, пожалуй, только с Петровым. Есть к тому же общие дела, они вместе зарабатывают на концертах и ездят по разным городам. Да и вообще Петров не грузил Ивана своими речами, с Петровым было интересно поболтать обо всём на свете. И оба были сильными личностями, лидерами, однако не давили друг на друга, зачем это? А договаривались, кто чем занимается ради успеха общего дела… Женщины дома у Ивана бывали, но он не позволял им себя совсем охомутать, грубо говоря. Вот так и сужался круг общения. Процесс явно неизбежный. Многие не выдержали «проверки на вшивость».
29. ТРУДНО НЕ ЗАВИДОВАТЬ
Хоть и старался Иванов не завидовать людям, да не получалось. Живой ведь человек, видит, как кто живёт, думает — по заслугам ли? Конечно, порой кажется, что вообще нет на свете справедливости, и ждать поблажек от судьбы нелепо. Или всё же человек сам свою судьбу творит? Ну вот, Иван свою сотворил. Сам выбрал свой крест и свой путь, сам с детства уверовал в то, что непременно станет поэтом. Стал вроде. Где же награды, где премии и признание общества? Почему он беден, как церковная мышь? И просвета не видно. Или он просто себя накручивает? Это полезно для достижения новых целей, но терпение Ивана тоже не безгранично. Какие чувства, кроме зависти и злости, должен он испытывать, глядя на шикарные новостройки для богачей, в которых ему никогда не жить? Денег таких нет и вряд ли будут. Кто может купить себе такое жильё? Эстрадные артисты, банкиры, удачники всех мастей и просто проходимцы, в том числе бандиты с Кавказа. А поэт не может. Обыватели пожимают плечами — шёл бы в экономисты, шёл в бизнесмены, обучился бы банковскому делу. В политики. На худой конец и в бандиты — главное, чтоб зарабатывал сотни тысяч долларов. Ишь ты, квартиру не может себе купить и вообще что делает в Москве? Чего не умотал обратно в Казахстан? Да потому что поэт должен стараться всё–таки пробиться в мегаполисе, только так, Иван это понял. С трудом зарабатывал, вынужден был работать где угодно — и вот уже с 1988 года в Москве, причём честно, не сподличав ни разу. Что остаётся? Вкалывать дальше, искать варианты срубить побольше денег — обязательно легально. Никого не предавая и оставаясь Человеком с большой буквы. Как трудно не завидовать сотням, тысячам московских миллионеров и миллиардеров, скупающих всё, что можно. А сколько людей обеспечены с детства самыми роскошными вещами, живут себе, не зная особого страха перед будущим? И рад бы Иванов соврать — я, мол, никому не завидую, всё само придёт, всё устроится, да себе–то врать сложно. Успокаивает то, что многие ещё хуже, чем он, живут. Ай, какие мысли–то некрасивые… Но так уж человек устроен. А Иванов боролся за себя и хотел жить лучше.
