Только не надо себя изводить — что со мной может случиться? Я сейчас в Лейавине у одной девушки, которая помогла мне. Её зовут Гвендолин. Я давно её знаю и доверяю ей.
Навещу тебя, когда встану на ноги.Дамир».
«Дафна,
Прости меня. Я дурак.
Я очень много думал, пытался понять тебя. Как видишь, мне потребовалось много времени, чтобы остыть и начать мыслить здраво. Я не знаю, как бы сам вёл себя, если бы полюбил девушку, которой суждено пережить меня на пару сотен лет. Но я-то вообще отдельный случай. Я никогда никого не любил, а если и любил, то всё равно не верю, что мне суждено жить долго. А тогда что я могу понимать во всём этом?
Поэтому я зря вспылил. Ты уже давно взрослая девушка и не нуждаешься в моём попечительстве. Вправе делать что хочешь. Если ты хочешь быть вампиром ради Элиэра, то это твой выбор, который я не могу оспаривать. Хотя мне очень нелегко принять этот факт.
Ещё раз прости. Надо было бы сказать тебе всё это лично, но у меня много работы.
Не отвечай — курьер меня не найдёт.
Дамир».
«Милая моя Дафна,
Ты принесла мне воистину страшную весть…
Я хотел бы сказать, что понимаю тебя, но нет. Я пережил многих из тех, кто был мне дорог. Но каково потерять любимую, я не знаю. Я хотел бы сказать, что всё будет хорошо, что всё наладится, только ты мне не поверишь. Потому я лишь попрошу: дождись меня. Я клянусь, что брошу всё и сорвусь в дорогу, как только раны перестанут болеть от каждого вдоха.
Держись, Дафна. И, пожалуйста, не делай глупостей.
Я так ненавижу себя за то, что не могу быть рядом прямо сейчас…»
«Какого Обливиона происходит, Даф?! Я нигде не могу тебя найти, и, клянусь Ситисом, если ты нарочно меня избегаешь, я весь город сожгу дотла, но отыщу тебя.
Тавэл обо всём рассказал мне. О том, что ты как ненормальная рвёшься убивать, и о том, что он лично отпаивал тебя противоядиями, выдёргивая с порога Пустоты. Что же ты делаешь, Дафна?..
Одумайся! Я понимаю, что ты сама не своя после смерти Элиэра, но, поверь мне, всё это не выход! Поверь мне, убивающему людей так, словно это как в шахматы в сандас сыграть. Это не приносит облегчения. Боль не станет глуше из-за того, что ты отнимаешь чью-то жизнь.
И уж тем более, Дафна…
Я просто не могу потерять ещё и тебя.
Не смей убивать себя.
Я знаю, что рано или поздно ты сюда вернёшься и прочитаешь это. Надеюсь, после ты сразу же ко мне приедешь: я буду у Делоса. Если, конечно, мы не встретимся раньше в столице.
Я от страха с ума схожу, Даф.
Не смей так поступать со мной».
«Сестра,
В Братстве происходит что-то странное. На днях я получил указания от Лашанса, но ряд причин заставил меня сомневаться в подлинности этого письма. И я отправился к Уведомителю, чтобы лично переговорить с ним. Это стало верным решением. Оказалось, что цель, которую мне предстояло убрать, — один из Душителей. Я этого не знал. Понимаю, что это была попытка предательства. Не понимаю только, кого хотели подставить: меня или Люсьена?
Мы донесли это до Чёрной Руки, но она оказалась глуха к нашим словам. Я должен докопаться до истины, Дафна. Всё это намного серьёзнее, чем кажется на первый взгляд.
В связи с этим, пожалуйста, будь особенно осторожна. Если это я кому-то перешёл дорогу, то они могут прийти к тебе. А ещё я опасаюсь за Лин и Габриэля. Знаю, что вы не ладите, но прошу тебя как человека, которому беспрекословно доверяю: поживи какое-то время в Лейавине. Сам я не могу приехать и подвергнуть их опасности.
Что касается твоей “работы”, то возьми перерыв. Любое твоё действие могут направить против нас. Легко манипулировать теми, кто находится в неведении. Не давай им такого шанса.
Дамир».
«Дафна,
Вероятно, ты уже слышала о решении Чёрной Руки. Ты сейчас ничего не понимаешь, поэтому я должен кое-что объяснить. Я в самом деле был знаком с так называемым Кэмлорнским Охотником, но это было ещё во времена моей юности. Я знаю, что он погиб примерно тогда, когда мы сбежали в Сиродил. Факт моей старой дружбы с ним и стал причиной обвинения. Чёрная Рука считает, что я продолжаю его дело. Это не так. Я не посмел бы подвергнуть такой опасности свою семью и пойти в одиночку против целой организации наёмных убийц. Я ещё не совсем свихнулся.
На моей стороне остались Люсьен и Аркуэн, также мне поверил Тавэл, но его голос не влияет на решение Чёрной Руки, несмотря на то, что Слушатель уважает его авторитет. На собрании всё дошло до абсурда: Люсьена едва не обвинили в содействии, способность Аркуэн мыслить рассудительно и хладнокровно подвергли сомнению, а Тавэла осудили в мягкотелости из-за появления дочери в его жизни. Какое-то безумие, Даф…
Тем не менее я благодарен им троим и знаю, что в случае чего, могу рассчитывать на их помощь. Думаю, и ты можешь рассчитывать.
У меня есть множество поводов переживать за Лин. Но я не могу рассказывать обо всём в письме — это слишком опасно. На меня охотится всё Тёмное Братство, и мой единственный способ оправдать себя и защитить семью — это найти настоящего предателя.
А для этого мне нужно стать тенью. Этого умения у меня не отнять.
Не переживай за меня, Даф, потому что твоё желание помочь может только навредить. Живи как обычно: не меняй привычек, не поднимай тревогу и не пытайся кому-то что-то доказать. Также на этот раз останься в Бруме: твой визит в Лейавин вызовет подозрения. У меня есть человек, который приглядит за ними. Ты же позаботься о себе.
Дамир».
«Милая сестра,
Последние несколько недель я намеренно вычеркнул из своей жизни, пытаясь найти предателя, и потому совершенно не следил за происходящим в мире. Сегодня же я узнал, что наследник решил открыть Врата Обливиона у Брумы. Я просто не могу остаться в стороне, зная, что ты будешь там.
Мне нужно с тобой встретиться. Я должен узнать всё в подробностях, а ещё… рассказать тебе кое-что. Мои расследования не прошли даром.
Это крайне опасно, поэтому ты должна быть особенно осторожна. Я не говорил тебе, где скрывался всё это время, но (позволю себе неуместную иронию) дружба с Кэмлорнским Охотником и научила меня тому, что спрятаться проще всего на самом видном месте. Нет, я не под покровом храма.
Я где обычно, Дафна. Ты отыщешь.
Чтобы не вызывать подозрений, как только приедешь, остановись через дорогу и походи по всяким магическим лавкам, покупая что-то. Сделай вид, что прибыла в город, чтобы пополнить свой магический арсенал. После полуночи приходи ко мне — дверь будет открыта. Обязательно убедись, что за тобой не следят.
Не бросайся в дорогу сразу же, как только получишь это письмо. Выжди пару дней.
Я безумно по тебе соскучился.
Дамир».
*
Габриэль бережно сложил письма в прежнюю стопку и перевязал их лентой, как и было. Коробка вернулась на место, скрипнул, закрываясь, старый ящик. Неужели для Дафны все эти памятные письма — просто ненужный хлам, которому самое место в подвале среди таких же лишних вещей? В это не хотелось верить. Хотелось найти этому какую-то причину, но не получалось. Коробка из Лейавина была забыта в тёмном ящике, покрылась пылью, подтверждая, что к ней давно никто не прикасался, да и Дафна почти никогда сюда не спускалась. Рэлу бы такую чёрствость…
Направляясь к лестнице наверх, он остановился у стойки с винами и всё же взял одну бутылку. Спать он всё равно уже не будет, а голова почему-то протрезвела, как только он узнал почерк отца на жёлтой бумаге. Габриэль грустно усмехнулся: ему всё ещё его не хватает.
Поднявшись, Габриэль положил тяжёлую крышку подвала так, чтобы она прикрывала отверстие в полу, но чинить не стал. Он вернулся в свою комнату, зажёг светильник и плеснул вина в грязный бокал. Прочитанные им письма всё же дали ответ на вопрос о тайном убежище отца. Габриэль достаточно прожил в Имперском Городе, чтобы не понять этого. Речь шла о «Кормушке» — забегаловке в Торговом районе, которой всё ещё владеет Делос Фандас. Габриэль и сам бывал там частым посетителем, когда работал в кузнице.
