«Мистер Поттер, погодка сегодня отличная, правда? Вам в ваших штанах не жарко?»
«Мистер Поттер, я читал статью о вас на той неделе. Вы там на колдофото были в этих же штанах, у вас что, других нет? Пошире, к примеру…»
Том ругал себя за эти мысли, но треклятые штаны проникли в его мозг и зацепились штанинами за извилины.
Наверное, дело было в том, что Поттер оказался совсем не таким, как в газетах. Не таким устрашающим, не таким неприступным, не таким высокомерным. Он излучал силу и спокойствие, а ещё трогательную доброту и лукавство. И ноги его в этих тесных штанах смотрелись неприлично сексуально. Том просто растерялся.
— Кстати, хотел сказать вам спасибо, — Том вздрогнул так сильно, что уронил ложку. Пока он лихорадочно придумывал, как разрядить обстановку, Поттер взял всё в свои руки. — Благодаря вашей скрупулёзности мы смогли упрятать Боунса за решетку. Этот вёрткий пи… кхм, мерзавец почти доказал свою невиновность.
— У меня хорошая память, — Том неловко прочистил горло, радуясь, что Поттер не видит румянец на его щеках.
Было приятно, что Поттер узнал, благодаря кому пойманный им преступник оказался за решеткой. Значит, он знал, кто такой Том и как выглядит.
— У вас настоящий талант. Не думали перейти в следователи?
Том всей кожей почувствовал, что Поттер оказался прямо за его спиной. Он напрягся и вновь задержал дыхание, но рука Поттера просто схватила с полки коробку с обезвреженными ложками.
Том оказался в дико неловкой ситуации. Аврор стоял слишком близко, почти дышал в его затылок. И он задал какой-то вопрос, который Том забыл сразу же, как понял, как близко они стоят.
Время словно замедлилось.
Нужно было срочно что-то ответить, пока все не стало слишком неловким. А Поттер все не уходил, гремел ложками в коробке и ждал ответа.
«Повернись к нему лицом!» — сам себе приказал Том.
Но не смог сдвинуться с места.
«Хотя бы скажи что-нибудь!»
— У-ум, — выдохнул Том какой-то странный, постыдный звук на выдохе. И тут же весь покрылся испариной от стыда и неловкости.
«Это же Поттер! Сам гребаный Поттер, знаменитость! Поговори с ним нормально!»
— Что вы сказали? — голос прозвучал так близко к уху, что Том машинально шагнул в сторону.
— У вас что, профессиональная привычка — стоять за спиной? — грубо ответил Том, усилием воли заставив себя развернуться.
— О, простите, — Поттер с недоумением нахмурился, будто даже не заметил, что подошел так близко.
Он вернулся на своё место, и Том смог расслабиться, но ненадолго. Вновь повисло это тягостное молчание.
Поттер попытался вновь завязать разговор, спрашивал о пустяках вроде работы и увлечений, но в Тома уже вселился бес. Он односложно отвечал, демонстрируя свою незаинтересованность, и разговор иссяк сам собой.
Наверное, он просто сошёл с ума, раз не пытается подружиться с важной министерской шишкой. Вешалка нанесла непоправимые травмы мозга, скоро он начнёт разговаривать с туманным потолком, как мисс Спраут, и она его усыновит.
Мама будет безутешна.
— Нам пора, сэр, — стоило только стрелке часов доползти до шести, сказал Том. — Рабочий день окончен.
Он впервые за прошедшие часы оглянулся на Поттера.
Тот с досадой посмотрел на часы, уронил перо на пергамент с описью обезвреженных вилок и снял свои очки.
— Не успели, — констатировал он, протирая стекла краем сюртука, и посмотрел на Тома.
Лицо без очков стало каким-то беззащитным и совсем открытым. Небольшая щетина подчеркивала четкую линию челюсти, а глаза… Том только теперь обратил внимание на то, какие у него яркие зелёные глаза. Газеты не могли передать все их насыщенность и теплоту.
— Нам нужно остаться и закончить? — уточнил Том, пряча недовольство.
Задерживаться не хотелось. Хватит с него этого напряжения.
— Закончу завтра, — устало ответил Поттер. — Не думаю, что тебя вновь сюда отправят, скорее всего, мне в напарники достанется кто-то другой. Прощайте, мистер Риддл.
Тому это внезапно не понравилось.
— Я вернусь закончить то, что начал, даже если мисс Грейнджер сжалится и скажет, что с меня довольно, — твердо ответил он. — Никогда не бросаю работу на полпути.
— Вот как? — усталость мигом испарилась, и Поттер бодро подскочил со стула. — Рад слышать, что юноша в вашем возрасте так ответственно относится к работе.
Том скривился про себя. Он не хотел, чтобы Поттер считал его юнцом, у которого пух на щеках растёт. У него вообще ничего на лице не растет, кроме бровей. Том пытался отрастить бородку, но получил лишь одинокий волосок на подбородке. Почему-то рыжий.
— Мне двадцать один, сэр, — покачал головой Том. — В моём возрасте все уже должны понимать, что такое быть ответственным. Увы, это возможно только в идеальном мире.
Большинство сверстников Тома валяли дурака, пока он прогрызал себе место под солнцем. Катались по миру, искали себя, пробовали разные профессии. Из всего его выпуска он один смог сам, своими силами, занять довольно солидную должность. А ведь начинал он с приемщика писем! Целыми днями только и делал, что сортировал почту по лоткам. Зато не пришлось брать деньги у отца, как все от него ожидали. Бабушка с ума сходила от беспокойства, мать пыталась манипулировать своими слезами, отец то и дело клялся, что у него случился инфаркт, и напрасно гонял карету скорой помощи, но Том не прогнулся и не взял у семьи ни сикля. Он стал самым молодым помощником руководителя за всю историю отдела и не собирался останавливаться на достигнутом.
И теперь — такой удар. Ссылка в архив.
— Некоторые просто взрослеют раньше, — мистер Поттер вновь оказался слишком близко, его глаза, спрятанные теперь за круглыми стеклами, внимательно просканировали Тома. — Это не хорошо и не плохо, всему своё время.
Сестричка раннее взросление Тома называла «внутренней бабкой». Том не мог понять, почему не внутренним дедом, раз он мужчина, но Персея не спешила объяснять, только мерзенько хихикала.
— До завтра, сэр, — натянуто улыбнулся он и пошел прочь, не оглядываясь.
О, Мерлин, он точно отомстит Грейнджер.
Грейнджер не собиралась жалеть Тома.
Эта страшная коварная женщина с милой улыбкой сказала ему, что он будет обитать в архиве до тех пор, пока не кончится наказание мистера Поттера, потому что ей жаль его.
Ужасная женская логика, вот, что это было. Поттер был ей ближе, чем коллега, с которым они уже несколько лет виделись практически каждый день, и однажды даже обедали вместе. Она оказалась фанаткой Гарри Поттера, какая банальщина! Том потерял всякое уважение к ней.
Где-то в глубине его стылой души, холодной, как ледники Арктики, все же засела солидарность с этой гарпией. Поттера и правда было жаль, особенно когда он печально вздыхал и с тоской смотрел на бесконечные ложки. Но он не признал бы это даже под пыткой.
Теперь Том должен был до обеда работать в отделе, а после — идти в архив. Ужасная глупость, ведь дела на его столе копились, отчеты множились, преступники страдали в ожидании подписанного приговора… Ну, может, и не страдали, конечно. В камере аврората всё же лучше, чем в Азкабане. Том как-то дремал в одной, даже поразился, какие мягкие там матрасы, да и обеды приносят по расписанию.
— Мисс Спраут? — Том спустился в зал со стеллажами и увидел, что архивариус лежит, уткнувшись лицом в стопку своих пергаментов. — Мисс Спраут! — он кинулся к ней и поднял голову, сразу начав искать пульс на дряблой шее.
— Ша! — глаза старушки вдруг распахнулись, она закричала и заехала кулаком Тому в глаз.
— Ай!!! — Том схватился за пострадавшую часть лица.
— Ты что, насильничать вздумал? — мисс Спраут резво вскочила и раскинула руки, опровергая все подозрения о своей весьма вероятной кончине.
— Я?! Вас?! — от неожиданности закричал Том, прикрывая глаз рукой, и посмотрел на сгорбленную спину, обтянутую фиолетовой мантией со следами присутствия в шкафу мисс Спраут моли.
