Спасибо, не на его месте. Уже радость.
Бой аккуратно поднял голову почти сразу, то ли услышав, то ли унюхав приближение хозяина.
Посмотрел будто выжидающе, но навстречу не понесся. Не хотел будить. Заботливый… Не то, что Костя.
Который подошел к догу, присел рядом. Они сначала смотрели друг на друга, потом Костя чуть скосил взгляд, когда Агата пошевелилась.
Когда спит — миролюбивая. Проснется — снова будет воевать. Но, судя по всему, первая оборона сломлена. Держать пса за дверью она перестала. Может и с ним так сработает…
Хмыкнув снова, Костя провел по черной голове еще раз, после чего встал, направился в душ. Бой же устроился так же, как лежал до прихода хозяина.
Вероятно, девочка за семью замками ему тоже очень понравилась. Две недели околачивался у двери. В итоге — получил свой счастливый билет внутрь. Прямо как он в своем время.
Глава 4
Гаврила постучался в кабинет Кости. Несколько секунд мужчины смотрели друг на друга, когда один стоял у входа в помещение, а второй внутри, опершись руками о стол.
Ни один, ни второй не улыбались. У каждого на то были свои причины.
Костя кивнул, Гаврила вошел.
В тишине направился в сторону кресла, похлопывая новой папочкой по бедру. Сел. Открыл сам. Стал пролистывать, пока Костя продолжал стоять, сверля взглядом стену.
Гаврила чувствовал, что в комнате витает напряжение. Значит, девочка-Агата по-прежнему делает шефу нервы. И вроде бы понять её можно… Но Гаврила осознавал: от этого никому не лучше. Ни ей. Ни Гордееву. Ни ему…
— Почему радостный такой? — собственную язвительность, которая перла в последнее время бесконтрольно по другой, но связанной, причине, Гаврила старался держать при себе. Но сейчас не вышло.
Он окинул шефа долгим взглядом, остановился на глазах. Которые медленно скользнули от стены к лицу подчиненного…
И пусть сейчас самое время стушеваться, пойти на попятную, Гаврила не стал. Смотрел в ответ и ждал…
Наверное, что Костя рявкнет какую-то агрессивную херню. Он же сначала долго смотрел, потом опустил голову, покачал ею, оттолкнулся от стола, провел по лицу, потянул волосы, отошел к окну.
— У меня медовый, блять, месяц. Вот и радостный…
Сказал, явно подразумевая не совсем то, что подразумевают под медовостью люди обычно. Но Гаврила вдаваться не стал. Хмыкнул просто, качая головой. Потом же снова опустил взгляд в папку. Вообще-то он пришел поговорить о делах…
* * *
Ночью у Кости и Агаты случился секс.
Впервые с тех самых пор, как она его выперла из своей квартирки.
Это не был продуманный план. Это не был намеренный срыв. Просто… Так получилось.
Костя ушел в душ. Когда вернулся, Агата по-прежнему спала.
Красивая, полуголая, к которой его очень тянуло. Особенно, когда почти месяц держит на расстоянии.
Но даже прижаться Костя на сей раз не пытался. Проснется, будет язвить, а то и орать…
Не лучшее развлечение.
Выставил за дверь Боя. Лег рядом с Агатой. Уснул быстро. Быстро же проснулся. Еще ночью. Из-за дискомфорта в паху, жары и тяжести на груди.
Открыл глаза, понял, что спящая Агата прижалась сама.
Забросила ногу, обняла рукой, придавила головой, вжалась так сильно, будто мерзнет… Горячая. Мягкая. Хорошая.
Костя усмехнулся сначала, потом аккуратно погладил по волосам… Опустил руку на голое бедро, провел…
Практически увидел, как на девичьих руках кожа становится гусиной, а губы растягиваются в улыбке…
Она чуть выгибается, будто поощряя, поднимает голову, приоткрывает губы, выдыхает с томным звуком…
И пусть Костя прекрасно знает, что она блин спит…
Но какая нахер разница?
Он потянулся к губам, сначала коснулся их, потом… Когда она снова издала что-то нечленораздельное, но дико возбуждающее, прижался сильнее, проник языком, не чувствуя сопротивления, а даже наоборот — она будто с радостью втянула, опрокинул на спину…
Он целовал — Агата улыбалась, продолжая держать глаза закрытыми. Выгибалась, подставляя поцелуям шею, ключицы, грудь… Сначала через ткань майки, потом уже без ткани…
Реагировала острее обычного, Костя это заметил. Постанывала и кусала губы, когда он просто играл с грудью языком, губами… Очерчивал круги, втягивал вершинки, прикусывал и зализывал.
Развела ноги, как только Костя прошелся ладонью по животу, ныряя под резинку шорт…
Оказалась сходу очень влажной. Это и нормально, наверное. Она же точно так же, как он, оголодала, соскучилась, хотела…
Обижена и считает, что он в жизни больше доступ к телу не получит. Но в жопу умные размышления, когда тело просит…
Её откровенно просило.
Агата подавалась навстречу пальцам, сжимая до боли волосы на Костиной голове, когда он продолжал ласкать грудь, проникая в неё в одном темпе… По-прежнему постанывала и выгибалась, заражала страстью, мотивировала ускориться и усилиться. Как всегда хотела кончить. Можно даже без цветочков.
И кончила. На одном из первых движений уже членом в ней, когда Костя сдернул её шорты, сначала прошелся головкой по влаге, потом толкнулся, чувствуя, как Агата привычно туго обхватывает… Действительно кайфово до невозможности.
Всего несколько движений, и она уже простонала протяжно, жмурясь и сжимаясь, пульсируя… А потом расслабилась, позволяя и целовать, как Косте надо, и таранить мягкое, сладкое, гибкое тело…
Они не говорили. Костя вполне допускал, что она даже не шарит, что происходит в реальности. Скорее всего думает, что спит… Поэтому себя и отпустила. Поэтому позволила то, что позволила. Но он не собирался играть в благородного рыцаря и ждать, пока дама даст согласие в здравом уме и трезвой памяти. Ему просто хотелось наконец-то пережить то же, что он переживал только с ней. То, по чему так сильно соскучился. В чем так сильно нуждался.
Не просто пар спустить, «нужду справить», как было всю сознательную жизнь, а получить неповторимое удовольствие от собственного обладания и её отдачи…
И для этого ему тоже многого не надо. Мять
