как она выходит в коридор.
— Вот, — говорит она, делая глубокий вдох и протягивая мне свой телефон. — Наверное, будет проще, если ты это прочтешь.
Луна: Помоги!
Сол: Что такое
Луна: Я с Генри!!! Направляюсь к его трейлеру
Сол: Боже, это будет нелегко, возьми себя в руки и ПОГОВОРИ с ним!!! Тебе нравится этот парень, не так ли? Всё в порядке, если ты скажешь ему. Никакой лжи, никакого дерьма
Улыбка на моём лице нелепа.
— Сол права, — вздыхает Луна, заламывая руки. — Для меня это нелегко. Ещё до…всего, что было два года назад.
— Эй, — я останавливаю её, и мои пальцы обхватывают её. Сдерживая собственные нервы, я приподнимаю её подбородок свободной рукой, пока наши глаза не встречаются. — Ты никогда не должна говорить то, о чём тебе неудобно говорить.
Неуверенность появляется на её лице. Она отводит взгляд, затем снова смотрит на меня из-под ресниц. Я похожу ближе, вдыхая окружающий её воздух. Эти розовые волны так и просятся, чтобы я провел по ним пальцами.
— Позволь задать тебе три вопроса, ладно? — я ухмыляюсь, пятясь к своему трейлеру.
Издав дрожащий смешок, Луна демонстрирует свою великолепную улыбку и ямочки на щеках.
— Ну послушаем, — кивает она.
Когда Луна заходит внутрь, я снова замечаю её платье. Короткое, обтягивающее, черное. Тонкая талия, округлость её фигуры. Я увидел всё это в коридоре. Я ни за что не смог бы это пропустить. Однако я не до конца осознавал, насколько на самом деле коротким было её платье, доходившее до середины бедер, и насколько оно обтягивало каждый изгиб её тела. Я сглатываю.
— Ты выглядишь…хорошо.
Хорошо? Я сказал "хорошо"? Её сногсшибательная фигура — олицетворение соблазна, и я выбрал "хорошо"? Молодец, приятель.
Зеленые глаза останавливаются на мне в тот момент, когда закрывается дверь. Взгляд, которым она одаривает меня, заставляет моё сердце гулко биться в груди. Я знаю, Луна знает, о чём я думаю, что это за чувство разливается по моим венам.
— Спасибо, — у неё перехватывает дыхание. — Ты тоже выглядишь очень хорошо. Как всегда.
Я засовываю руки в карманы, чтобы не потянуться к ней. Она подходит ближе.
— Первый вопрос, — я не могу сдержать улыбку. — Ты хочешь быть здесь, со мной?
— Да, — быстро отвечает Луна. Легкий румянец сопровождает это единственное слово.
Её руки заложены за спину, и я говорю себе, что это для того, чтобы она могла сохранять хоть какой-то самоконтроль над собой.
— Второй вопрос. Ты скучала по мне?
Когда я смотрю ей в глаза, я понимаю, что она честно ответит и на этот вопрос. Румянец на её щеках усиливается. Её глаза теплые и яркие, и они без колебаний встречаются с моими. Мы заперты в этом времени и месте, где ей даже не нужно отвечать. Всё ясно написано на ее милом личике.
— Я скучала по тебе, Генри, — застенчиво признается она. — Очень. Чертовски сильно. Каждое мгновение, когда тебя нет со мной, я скучаю по тебе.
Она не может повторить мне мои слова и ожидать, что я не отреагирую. Ухмыляясь, потому что я собираюсь сделать то, что мне всегда хочется сделать, когда я вижу её, я придвигаюсь, чтобы положить ладони на её лицо, и улыбаюсь. Когда я опускаю голову, то прижимаюсь губами к её губам, мягко и медленно.
Восхитительный жар её губ, податливое тепло её тела, на долю секунды я уверен, что сплю. Я боюсь, что это не по-настоящему. Затем её руки обнимают меня, удерживают в центре моего внимания. Поцелуй с Луной — всё равно что пробовать рай на вкус, и у нас обоих перехватывает дыхание.
Мечтательный взгляд на её лице и нежный изгиб губ заставляют моё сердце биться чаще. Её щеки порозовели, когда она наконец поднимает на меня взгляд. Я одариваю её своей самой очаровательной улыбкой, прежде чем заключить в объятия.
Луна заговаривает первой.
— Задай мне свой третий вопрос, Генри.
Я прижимаю её сильнее. Она наклоняется к моей груди, чтобы приложить ухо к моему сердцу. Интересно, слышит ли она, как оно зовет её по имени.
— Я оставляю свой третий вопрос на потом, — говорю я ей, ухмыляясь, когда вижу, что она готова спорить.
— Почему? — раздается её неуверенный голос.
— Потому что, Л, я уже знаю ответ.
Напряжение нарастает на несколько мучительных секунд. Я наклоняюсь ближе, и она то же самое. Наше дыхание сливается, в то время как электричество искрится в пространстве между нами. Затем наши тела сталкиваются. Нас охватывает жар. Луна обнимает меня за плечи и целует так, словно от этого зависит её жизнь. Она запускает пальцы в мои волосы, и низкий звук, гортанный и дикий, вырывается из моей груди. Я целую её с отчаянием, которое нарастало с тех пор, как она ушла. Это были дни, которые казались годами, десятилетиями.
Я целую её шею и верхнюю часть груди. Её кожа обжигает мой язык. На ней нет лифчика, и я стону в её кожу, когда замечаю это сквозь тонкую ткань её платья.
Разум побуждает меня притормозить и продолжить наш разговор. Что она чувствует? На каком мы этапе? Что нам делать дальше? Но я слишком долго был без неё, и я хочу снова раствориться в её вкусе. Прямо сейчас я абсолютно никак не могу быть благоразумным.
— Генри, — она сжимает мои руки, и её ногти впиваются в них.
Возможно, Луна будет более благоразумной из нас двоих.
— Ты нужен мне.
Возможно, нет.
— Прикоснись ко мне, Генри, — выдыхает она. — Везде. Пожалуйста.
Более чем рад услужить, я просовываю руки под юбку её платья, лаская гладкую кожу её бедер. Чёрт, я скучал по этим пышным изгибам, по этим великолепным ногам. Когда я обнаруживаю, что тонкое нижнее белье, которое на ней надето, уже промокло, я стону, хватая её за задницу и покусывая шею.
— Моя.
— Твоя, — обещает она, её глаза остекленели от лихорадочного желания, пока она расстегивает мой ремень и молнию.
— Ты уверена?
Что-то ранимое и хрупкое в моём голосе заставляет её остановиться, и я хотел бы скрыть это сомнение. Похоронить его так глубоко, чтобы ей никогда не пришлось с ним сталкиваться. Я хочу быть сильным ради неё, доверять ей, без боли и неуверенности, проникающих в моё сердце и мои мысли.
— Я никогда в жизни ни в чем не была так уверена, — говорит Луна, прижимаясь своим лбом к моему. — Мне жаль, что я всё испортила.
— Ты не… — начинаю я спорить, но она обрывает меня, качая головой и касаясь кончиками пальцев моих губ.
