При этих словах Роуди не выдержал, подался вперед и рявкнул:
— Я не собираюсь садиться за то, что разворошил осиное гнездо.
Тай молчал несколько долгих секунд, пока я не вцепилась пальцами в пояс его джинсов, прижавшись к нему всем телом.
Потом он заговорил, тихо, но раскатисто.
— Охрененно больно, скажи?
Мой желудок перевернулся.
Роуди дернулся назад, его лицо побледнело.
— А теперь послушай меня, кусок дерьма, — прошептал Тай. — Ты не дышишь одним воздухом ни со мной, ни с моей женой. Больше я тебя не вижу, пока фото с твоей рожей не появится в газете, чтобы я смог выбросить ее в мусорку, где ей, бл*ть, самое место. Если ты снова приблизишься ко мне или моей жене, буря дерьма, в которую ты угодил, разрастется до эпических масштабов. Я знаю, что тебе нравится, Роуди. Пять лет назад ты трахнул меня в зад, но сделал это метафорически, потому что тебе нравится трахать задницы, но не мужикам. А мальчикам. И чем моложе они выглядят, мать твою, тем лучше. — Я уставилась мимо Тая на Роуди, который теперь побелел как полотно, но Тай еще не закончил. — Я знаю, где ты трахаешься, знаю, кого ты трахаешь, знаю, сколько ты за это платишь, и знаю, как часто ты это делаешь. Думаю, ты не захочешь, чтобы твои приятели пронюхали, что тебе нравится вставлять в задницу мальчикам. Еще одно предположение: как только ты сядешь за то, за что тебя, сука, посадят, ты не захочешь прослыть в тюрьме копом, который известен тем, что получает удовольствие от подобного дерьма. Мы с женой больше никогда тебя не видим, и эта тайна остается тайной. В противном случае, твои извращенства станут известны всем. Еще раз тебе напомню, более пяти лет назад ты меня трахнул, так что я бы посоветовал не испытывать меня, потому что из-за этого, вся моя сдержанность, чтобы не уложить тебя, испарится. А теперь кивни, если понял и сваливай… на х*й… из моего… гребаного гаража.
Роуди, с широко раскрытыми глазами и посеревшим лицом, кивнул, повернулся и выскочил из гаража.
Тай повернулся ко мне, его горящий взгляд встретился с моим, и он приказал:
— Держись меня, не отходи ни на шаг.
Я кивнула.
Он снова повернулся, оглядел гараж, открыл дверцу «Вайпера», залез в салон, снова повернулся, его взгляд остановился на мне, затем потянулся к кнопке, нажал ее, и гаражные ворота начали опускаться. Отойдя от дверцы, Тай захлопнул ее, и мы оба наблюдали за воротами, пока те не закрылись.
Тай повернулся ко мне.
— Наверх.
Я двинулась. Тай последовал за мной. Я увидела, как он поворачивает замок на двери подсобки, ведущей в гараж, затем стала подниматься по лестнице. Тай все также следовал за мной.
Я сделала четыре шага на кухню и обернулась.
Он остановился в двух шагах от меня и приказал:
— Стой на месте, не двигайся.
Я снова кивнула, и он пошел осматривать первый этаж, затем его шаги раздались на двух верхних этажах.
Вернувшись, Тай снова остановился в двух шагах от меня и пристально посмотрел мне в глаза.
— Малыш, ты в порядке? — прошептала я, тоже осматривая его, но по нему ничего нельзя было прочитать.
— Две с половиной недели, — ответил он.
— Что?
— Этот кусок дерьма уже две с половиной недели наслаждается моим кошмаром.
У меня перехватило дыхание.
Внезапно он улыбнулся своей прекрасной улыбкой и прошептал:
— Приятное чувство.
У меня перехватило дыхание, и я прошептала в ответ:
— Могу поспорить, что, да.
Я тоже ему улыбнулась.
Выражение его лица изменилось, отчего мои соски затвердели.
— Моя мамочка задолжала мне киску, — тихо сказал он.
И тут у меня между ног хлынула влага.
Муж задержал на мне взгляд на секунду, на две, на три, а потом, сама не знаю почему, может, от исходящего от него напряжения, я развернулась и помчалась на высоких каблуках к лестнице.
Он поймал меня почти на первом пролете, и я подумала: сейчас он перекинет меня через плечо и отнесет в кровать, но он этого не сделал. Он повернул меня, усадил задницей на ступеньку, мои трусики исчезли со свистом, затем его мощное тело оказалось на мне, его губы на моих губах, его язык проник мне в рот.
Я обхватила его всеми конечностями.
Потом моя юбка оказалась задранной до ребер, ноги лежали у него на плечах, а его рот был между моих ног. Мой мужчина был голоден, он долго ждал своего праздничного пира и собирался им насладиться.
К счастью для меня, я тоже им наслаждалась.
Это был самый сильный, самый долгий, самый мощный оргазм, которым он когда-либо меня одаривал, и который я когда-либо испытывала, а он уже одаривал меня несколькими сильными, долгими, мощными, блистательными оргазмами.
Я купалась в блаженстве, когда он обхватил меня одной рукой за бедра, поднимая вверх, а другой оперся о ступеньку в качестве рычага, и прежде чем прийти в себя и понять, что это происходит, его член ворвался в меня.
Он, то набрасывался жесткими поцелуями на мои губы, то нежно касался их, не отводя взгляда от моих глаз, пока глубоко входил в меня, а я держалась, крепко сжимая вокруг него руки и ноги, с каждым толчком поднимая бедра, чтобы дать ему больше.
Внезапно, мы поднялись, все еще не разрывая контакта, Тай миновал последние ступеньки, уложив меня на пол коридора, его бедра задвигались быстрее, сильнее, член вошел глубже, я увидела, как горят его глаза, почувствовала, как смешивается наше лихорадочное дыхание, я прижала его ногами к себе, мои руки блуждали по его горячей коже под футболкой.
Я чувствовала его, любила каждый дюйм его тела на мне и во мне, но его глаза завораживали.
— Люблю тебя, Тай, — выдохнула я, глядя ему в глаза. — Каждый дюйм тебя, малыш, все, кем ты являешься.
Он не ответил, хотя Тай редко разговаривал, находясь внутри меня или иными способами занимаясь со мной сексом. Он лишь врывался сильнее, каждый толчок завершая стоном, его глаза горели не просто желанием, в этих прекрасных глазах, сияющих так ярко, был не только триумф, который он разделял со мной, но и все, что он испытывал ко мне.
И они не отрывались от моих глаз, давая мне нечто драгоценное.
Затем я потеряла их, когда его голова в кульминации дернулась назад, и почти мгновенно упала вперед, и он уткнулся лицом мне в шею.
И я знала, что он тоже сильно кончил.
Но это была лишь одна из причин, по которой я крепко держала его руками и ногами.
И мы полагали, хотя и не знали наверняка, что именно в этот момент мой муж заронил внутрь меня семя, ставшее нашей дочерью.
Глава 20
Солнечный свет
Два дня спустя…
Это случилось в десять тридцать.
Сегодня был вторник, и я работала в салоне. Весь понедельник я занималась приобретением чистых DVD-дисков, записью хреновой тучи копий и разъездами по округе, чтобы доставить отвратительные секс-видео адвокату Тая, нашим друзьям, а также переслать одну по почте Анхелю.
При этом я познакомилась с мужем Нины и другом Тая, Холденом «Максом» Максвеллом, высоким, крепким, по-настоящему горячим горцем с великолепной улыбкой и странным покровительственным, но определенно милым и внимательным отношением к своей жене, и проведя с ними всего лишь десять минут, и со всем моим недавним опытом, я мысленно отругала себя за то, что не переехала в Колорадо много лет назад.
Но день прошел без происшествий, и это было хорошо. Нам и так хорошенько досталось накануне. В нашей продолжающейся драме мы бы не возражали против неспешного дня без происшествий.
Вторник всегда был загруженным днем в «Карнэл Спа», но опять же, теперь каждый день был таким, так как Доминик добавил новые услуги. Но в то утро все выглядело еще хуже.
В кресле Доминика сидела леди, которой он делал стрижку, в то время как волосы его другой леди доходили до нужного состояния в фольге, пока она болтала с Джаз, техником по маникюру, которая была с клиентом. Кайлин занималась стрижкой. Задние комнаты были полны. Доминик оказался прав, что рискнул и добавил настоящие спа-процедуры, байкерские малышки и женщины с гор приняли их всем сердцем. У одной из массажисток на столе лежала клиентка, а еще одной женщине делали массаж лица. Следующий клиент Кайлин, Стокард, пришла на двадцать минут раньше и сидела в ожидании. Она уже приходила к нам, так что я ее знала, и в последний раз она тоже пришла на двадцать минут раньше, потому что любила посплетничать, чем в данный момент и занималась.
