и ее благополучие.
— У меня не было другого выхода, товарищ генерал. Они несут угрозу моей семье.
Они подбросили наркотики журналистке Алене Добровой. Вы наверняка слышали, о ней много говорили до сегодняшнего дня.
— И что?
— Она моя невеста.
Слово «невеста» выскакивает быстрее, чем я успеваю подумать. Но а каким еще словом я могу назвать Алену? Назвал бы женой, но генерал знает, что я не женат. К тому же кольцо, которое я купил для Алены, все еще хранится в прикроватной тумбе.
А наше расставание… Сейчас кажется, что его не было.
Генерал прищуривается в подозрении.
— Вот эта девка, у которой нарколабораторию нашли?
— Да. Но никакой нарколаборатории у нее нет и никогда не было. Это инсценировка силовиков. Их способ давления на меня. Я же вам говорил, что они меня шантажируют.
— Но ты не говорил, что это твоя баба! — опять переходит на крик.
— Я принес вам более чем достаточные основания для того, чтобы взять их, и сказал, что меня шантажируют, — вкрадчиво повторяю.
Директор откидывается на спинку стула и подрагивающими пальцами вытирает испарину на лбу.
— Нет, — качает головой. — Это не повод так подставлять меня перед президентом, а президента перед страной. Ты знаешь, что сейчас с рейтингом главы государства происходит??
— Подозреваю, что летит в пропасть. Коррупция в ближайшем окружении, в силовых органах… Это хуже, чем повышение налогов.
Генерал тянется к графину с водой и снова пополняет стакан. Залпом опустошает.
— Мы все еще можем их взять, товарищ генерал, — стараюсь произнести убедительно. — Мы их арестуем, и рейтинг откатится обратно. А если ничего не делать, то силовики останутся на своих местах, и рейтинг не восстановится.
— Ты, Ярик, пойдешь под трибунал за такое. Пиши рапорт об отставке, и чтобы я тебя больше не видел.
Шумно вздыхаю.
— Слушаюсь, товарищ генерал.
Выхожу из его кабинета и направляюсь в пока еще свой. Рапорт у меня уже написан, как и заявление на имя президента об уходе с поста министра. Я достаю их из ящика стола и отношу секретарю генерала. Рапорт подпишет директор, а заявление он передаст главе государства.
Сегодня я наконец-то еду не в служебное жилье, а домой. Я возненавидел свою квартиру без Алены. Она забрала все вещи, все до последней мелочи. В память об Алене осталась только соседняя подушка на кровати, пахнущая ее духами.
И сейчас я без сил падаю поверх покрывала и опускаю Аленину подушку на лицо.
Вдыхаю глубоко-глубоко, представляя, что она рядом.
Много говорилось о том, кто кого подставил. Сначала я обвинил в этом Алену. Она подставила меня своей статьей. Сегодня генерал обвинил в этом меня. Я подставил его, службу, президента, страну…
Но правда такова, что я подставил Алену. Своей работой, своими амбициями. Она ни в коем случае не должна была пострадать из-за моих разборок с силовиками.
Алена ведь совершенно ни при чем, она даже не знает, кто я на самом деле. А теперь над ней висит страшная опасность, и у меня ни идеи, что делать дальше. Если силовиков не возьмут, если их даже не уволят, то никто не остановит уголовное дело против Алены.
Глава 76
ЯРОСЛАВ
Следующее утро начинается новой волной протеста журналистского сообщества.
Они возмущены тем, что после раскрытия махинаций в силовых органах, никто не арестован. Сдержанный ответ пресс-секретаря президента «Мы будем разбираться.
Проведем проверку» журналистов не впечатлил.
Они присовокупляют сюда дело против Алены и по новому кругу кричат о том, что оно сфабриковано, и доверия к силовым структурам нет. Я быстро пролистываю комментарии в соцсетях. На моей памяти президента таким количеством дерьма еще не поливали. Кажется, его рейтинг не просто упал, а ушел в отрицательную плоскость.
Журналисты требуют справедливости. Люди в интернете требуют справедливости.
Возмущение граждан, подогреваемое прессой, накаляется до такого предела, что того и гляди бомбанет. Оппозиция вовсю старается использовать данную ситуацию в свою пользу и уже собирает митинг в Москве.
Если не предпринять экстренные меры, шансы президента переизбраться будут равны нулю. Да что там переизбраться! Досидел бы этот срок. А то у меня уже есть сомнения, что он дотянет до выборов.
Телевизор в квартире работает целый день. Я никуда не выхожу из дома, ожидая, что в любой момент могут за мной прийти. В принципе, волну негатива из-за силовиков можно перебить, если арестовать министра экономики. Не знаю, правда, за что, но наверняка они что-нибудь придумают.
Кстати, наверное, поэтому ко мне до сих пор никто не явился. Не могут оперативно придумать причину для населения, почему задержан министр экономики.
Вот силовики обрадуются, когда меня не станет. Главное, чтобы до Алены не добрались, а на себя мне наплевать. Надеюсь, когда меня повяжут, Ира догадается вывезти Алену из страны. Я не звоню Самойловой. Мой гражданский телефон все еще прослушивается силовиками. Ирин номер тоже.
Начинается очередной вечерний выпуск новостей по федеральному телеканалу.
Голоса ведущих уже настолько приелись, что я не акцентирую на них внимание. Но неожиданные заявления заставляют меня прикипеть к экрану телевизора:
«Федеральная служба безопасности арестовала министра внутренних дел Федора Балакина, генерального прокурора Петра Синицына, главу Следственного комитета Геннадия Вершинина и верховного судью Валерия Колобкова по подозрению в коррупции и финансовых махинациях…».
Далее на экране появляются кадры, как наши в масках врываются в кабинет Балакина и берут его прямо на рабочем месте.
От изумления я поднимаюсь на ноги, оторопело всматриваясь в экран телевизора.
Перед камерой с микрофоном появляется директор в мундире ФСБ:
«Федеральная служба безопасности давно вела разработку указанных лиц. У нас были веские основания для этого. Все материалы будут переданы в суд…».
Я падаю обратно на диван, в полном шоке наблюдая за сюжетом. Просто не могу поверить. Они все-таки решили их взять. Спешно переключаю на другой канал, а там то же самое. Наши взяли силовиков с помпой, на
