И я просто теряюсь. Подобной роскоши в жизни не видела. А тут можно играть в футбол, панорамные окна с шикарным видом на сосны и парковую аллею. Джакузи для новобрачных прямо посередине огромной гостиной, дорогая мебель и посуда, а на сервировочном столике нас ждет комплимент от отеля: бутылка шампанского Боланже, устрицы и икра на тарталетках.
— Мне нравится, — неловко проговариваю и все еще не веря происходящему присаживаюсь на край дивана, боясь вообще, что-либо трогать руками.
Виктор становится на колени у моих ног, и с какой-то особой нежностью берет мои руки в плен своих широких ладоней.
— Аня, что, если сегодня оно будет настоящим? — спрашивает и с надеждой смотрит мне в глаза.
Я киваю, потому что еще час назад решила для себя, что этот день будет настоящим…
* * *
Поддаюсь такому манящему искушению.
Запускаю пальцы в волосы Виктора, а затем скольжу ими вниз осторожно касаясь шеи.
Мне так захотелось почувствовать, какой он на самом деле.
И Гурьев откликается, на мою довольно невинную ласку. Потому что начинает целовать каждый пальчик моих рук.
Я как будто сплю. А это самый прекрасный и одновременно невозможный сон. Потому что я даже слышу, как мое сердце стучит в груди, а дыхание становится прерывистым.
Виктор не спрашивая, приподнимает меня на руки и направляется в сторону нашей спальни для молодоженов.
— Аня… — тяжело дышит и смотрит так, что по телу проходит томительная волна ожидания.
Я безумно стесняюсь. Потому что мое особенное положение делает меня уязвимой настолько, что темнее даже в глазах.
Как вообще случаются отношения между мужчиной и женщиной, когда уже существует кто-то третий? И это ни кто-нибудь из взрослых, а ребенок. Чужой ребенок.
— Я… — начинаю говорить, потому что мне надо знать… — я немного боюсь, у меня … понимаешь, — облизываю пересохшие губы, и невольно даю зеленый свет на то безумию, что плещется в глазах Виктора.
Мужчина с ноги открывает дверь. Заносит меня в спальню и опускает на кровать.
Мои руки тонут в мягкости белоснежного покрывала.
Виктор смотрит с такой жаждой, что у меня перехватывает дыхание и я совершенно забываю, где я и кто я…
— Аня, ты такая красивая сегодня, и моя… по-настоящему, — он словно спрашивает согласна ли я с этим.
Я киваю и улыбаюсь, а затем сама … сама притягиваю Виктора, и наши губы соприкасаются…
— М-м-м, вкусная малышка, — проговаривает Гурьев, а затем добавляет: — Хочу тебя.
И мы срываемся в бездну. По согласию.
Моя кружевная накидка, платье и чулки находят свой временный приют, где-то в районе кресла у стены. А пиджак, рубашка и брюки, пикируют у окна.
Внутренний голос кричит о том, что я пожалею о происходящем, но я прогоняю от себя все рациональные мысли. Потому что сегодня хочется чувствовать все то, что обещает жаркий взгляд Гурьева.
***
Из номера мы выходим спустя три часа, хотя не очень хочется покидать такое уютное убежище от всего окружающего мира. Но у нас еще фотосессия. И мы должны на ней быть. Вениамин и Яська нас ожидают в холле. И когда подруга смотрит на меня то ее глаза превращаются в два больших круглых блюдца.
Видимо, как я не старалась скрыть следы случившегося — у меня это плохо получилось.
— Мальчики, — широко улыбается Яська, — Мы вернемся через десять минут.
И даже не спрашивая моего согласия подруга тянет меня в дамскую комнату.
— Нютка, ты сбрендила? — накидывается с обвинениями Яська.
— Нет, — пожимаю плечами, потому что отпираться смысла уже нет. У подруги хорошо наметан глаз, и она сходу определяет, кто с кем спит и временной интервал случившегося.
— Не понимаю, почему?
— А я не понимаю, когда ты стала такой праведницей. Особенно после того, из-за чего я оказалась в таком положении, — указываю на живот.
— Дура, — вскидывается Яська. — Нельзя спать с тем, у кого с тобой договор. Эти отношения сразу обречены.
— Ясь, не преувеличивай. Сегодня мы вместе с Виктором, а завтра… — чувствую, как горлу подступает ком, — Я подумаю обо всем позже.
— Куда уж еще позже? Ты не поняла, что втрескалась в него по самые ушки.
— Неправда.
— Правда, Нют. А он нет… ты просто для него интересная игрушка, беременная. У мужика экстрим, а ты взаправду.
— Петрова замолчи, — осаживаю подругу, когда понимаю, что не справляюсь с ее напором. — Лучше помоги с прической и макияжем. На фотографиях я должна выглядеть достойно.
— Как знаешь, Нют.
Мы возвращаемся в холл. Виктор, что-то обсуждает с Вениамином, а затем оборачивается к нам. Я ловлю его теплый взгляд, а затем, что-то происходит. Такая стремительная трансформация. Что я даже теряюсь. Глаза Виктора колючие и совсем чужие, и как будто оценивающие.
Смотрю в том направлении куда смотрит мой уже состоявшийся муж, причем во всех смыслах и мне становится не по себе. Потому что к Виктору направляется такая бомбическая красотка, что даже у меня перехватывает дух.
* * *
— Нют, это же Элла Меженцева! — шипит над ухом Яська дергая меня за руку.
— Ну и что…
Я действительно не понимаю, реакции подруги, а вот то, как смотрит на нее Виктор меня очень задевает. Особенно после всего того, что между нами было.
— Ты что! Эта самый крутой дизайнер. У нее даже еще авторская программа выходит по выходном на Главном. Она лично вела проекты у Коломской, Вавиловой.
Я киваю, как китайский болванчик. Через силу преодолеваю свое желание убежать. Да, вот так, моим первым порывом является обыкновенная трусость и жалость к себе. Потому что в Меженцевой чувствуется порода. Она настолько кажется идеальной, что при всей моей симпатичности, я ощущаю себя настоящим заморышем.
Считаю до пяти, и иду к своему мужу, фиктивному.
— Здравствуйте, — официальным тоном приветствую девушку.
Та изображает приветливость и радушие, но в ее глазах ледяной холод. Так смотрят на никому не нужные вещи: безразлично и поверхностно.
Внутренне ежусь от того, насколько этой Меженцевой удается отгородиться от нежелательного общения.
— Аня, это Элла, — находится тут же Виктор, чтобы разрядить витающее напряжение, между нами.
— Его жена, — проговариваю в продолжение, чтобы обозначить сразу запретную территорию для чужаков.
Меженцева улыбается, обнажая белоснежный ряд зубов, протягивает мне свою изящную руку с идеальным маникюром и алым покрытием на ногтях.
— Приятно познакомиться, Аня.
Ее голос звучит ровно, но ощущения такие, словно передо мной кобра, раскрывшая свой капюшон. Она покачивает слегка головой и вот-вот нападет.
— Интересно получается. Еще несколько часов назад ты был совершенно холост, когда мы летели в самолете, а теперь вот с женой. Кто бы мог подумать, что скоростными бывают не только авиалайнеры, — затем девушка смеется и чисто случайно касается рукой локтя в пиджаке Виктора.
— Вы вместе летели? — зачем-то уточняю, и чувствую легкий тычок в спину со стороны подруги.
Да, я не сдерживаюсь, потому что меня настораживают полунамеки от этой Эллы.
— Да, случайная встреча, — отзывается на происходящее Гурьев. — Наши отцы были дружны и занимались одним бизнес-проектом.
Ну что же вот и логичное объяснение. Но я все равно чувствую себя странным образом.
— А, вы, Элла, какими судьба сегодня здесь.
Как мне кажется, Меженцева на мгновение задумывается, но потом берет себя в руки.
— На этот уйкенд меня пригласил друг, — девушка смотрит куда-то поверх моей головы, а затем кому-то машет, приглашая подойти.
Мы с Яськой оборачиваемся и видим, как к нам направляется мускулистый и красивый мужчина облаченный в дорогой костюм. С боку раздается тихий стон подруги.
— Племенной жеребец, — шепчет Яська не отводя взгляда от его фигуры.
— Макс, — проговаривает Элла. — Познакомься, это Виктор Гурьев и его жена, а вы? — вопросительно смотрит на Яську и Вениамина девушка
