же, вспомнил! Рассержено сбрасываю вызов, но звонок раздается снова.
Вызовы повторяются один за одним. И я отвечаю. Прятаться как-то несерьезно.
— Да!
— Лен, ты куда пропала?
— Домой уехала. Тебе было явно не до меня.
— Лен, это не то, что ты подумала.
— Я ничего и не думала. Не нужно так меня никуда приглашать.
— Дай я тебе все объясню…
Его виноватый голос меня почему-то раздражает даже сильнее чем то, что он сделал
Я хотела его выслушать, но вместо этого заявила:
— А ты уверен, что мне это интересно? — и сбросила звонок.
Потом вообще выключила телефон.
Мы подъехали к моему дому, я рассчиталась за проезд и поднялась к себе.
Стянула одежду, побросала ее как попало, зашла в ванную и залезла в душевую кабину. Под струями воды и телу, и душе стало легче. Это все не стоит того, чтобы расстраиваться. Завернулась в полотенце и, переодевшись в шорты и топ, нырнула в постель, укрывшись с головой одеялом.
Я была вымотана и провалилась в сон без сновидений.
Разбудил меня снова звонок, на этот раз в дверь. Вставать не хотелось. А, посмотрев на часы, мне захотелось убить того, кто пришел. Было четыре часа ночи. Или утра?
Я поплелась к двери, глянула в глазок и замерла, не зная, стоит ли открывать.
— Лен, Лена, открой!
Голос у него какой-то странный. Движимая нехорошим предчувствием, я повернула ключ и приоткрыла дверь.
Первое, что я ощутила — это запах спирта. Он ударил мне в нос и едва не сшиб с ног. Второе, на что обратила внимание, это зажатые в руке ключи от машины.
Кирилла качнуло в мою сторону, но он удержался, уперевшись руками в стены. А потом бухнулся на колени.
— Ленка, я так виноват! Прости меня, глупого!
Я не знала, как реагировать. Да и честно, мне очень хотелось вернуться в постель.
— Ты на машине пьяный сюда приперся?
— Ага. Прощения просить. Я…
Так! Может он что и важное собирается сказать, но не в четыре ночи и не в таком состоянии!
— Кир, я ничего сейчас слушать не буду. Я дико хочу спать. Поэтому давай я вызову тебе такси, и ты поедешь домой?
Пьяные — они с какой-то другой планеты.
У него закрылись глаза, и он покачал головой:
— Не поеду. Я лучше здесь на коврике.
— У меня коврика нет.
— Тогда просто здесь. Пока не простишь.
И он принялся устраиваться на ночевку на полу. Этого еще не хватало. У меня приличные соседи, и он перед моей дверью не вписывается в антураж.
— Гордеев — ты козёл! — пропыхтела я, пока тащила его до второй спальни.
— А ты- моя козочка. Дай поцелую.
И он полез целоваться. Я резко отстранилась, Кирилл покачнулся вперед и улетел носом на кровать, да так и остался. Минуты через три вообще захрапел.
Гори всё синим пламенем! Я хлопнула со злости дверью и ушла к себе.
Мне показалось, что у меня началось психическое расстройство, когда звук дверного звока зазвучал в моих ушах снова. Я кое-как продрала глаза. И да, мне не почудилось. В дверь снова звонили. Но на этот раз в комнате было светло.
Убью любого, кто пришел! Без вариантов!
Когда я распахнула дверь спальни, то увидела в прихожей голого Кирилла, бедра которого были обернуты полотенцем, а на теле блестели капельки воды. Дверь была открыта, звонок продолжал звонить, а на кнопку звонка давил злющий и взлохмаченный Хромов.
Он обвел взглядом Кирилла, посмотрел на меня так, что я инстинктивно натянула на плечо сползшую бретельку топа, и тихо произнес:
— Какого черта?!
Следом без какого-то перехода Хромов бьет кулаком Кириллу в челюсть, который, не ожидая такой прыти, не удержался на ногах и отлетел к стене. Рукой задел вазу на полочке, и она с оглушительным звоном разбилась, оставив на полу груду красивых осколков.
Я оторопела.
Платон же заскочил в квартиру, и сцепился с Гордеевым. В процессе драки они оказались на кухне, откуда послышался звон бьющейся посуды. Он и привел меня в чувство.
Залетев на кухню, я увидела Платона верхом на Кирилле.
— Хватит! — рявкнула я, но в этот момент Гордееву удалось сбросить с себя противника.
И мужчины не обратили на мой крик никакого внимания.
У меня перед глазами мелькнула голая задница Кирилла. Я поняла, что предел на сегодня достигнут. Кинулась в ванную, набрала ведро холодной воды и, вернувшись на кухню, с наслаждением выплеснула ее на дерущихся.
Ледяной душ возымел эффект. Они остановились.
— Вон! Оба! — мой голос звенел от ярости.
Платон открыл рот, чтобы что-то сказать.
Но я зарычала:
— Молча! Вон!
Наверное, я была убедительна, потому что они поднялись с пола и направились к двери.
Единственное, что сказал Кирилл:
— Лен, одежда…
Я опять забежала в ванную, собрала те его вещи, которые нашла, потом метнулась в комнату, где он спал, прихватила ключи от машины.
Все его барахло впихнула ему в руки, стараясь не смотреть ниже пояса.
Дверь в квартиру была открыта, поэтому, когда он собрался натягивать штаны в моей прихожей, я его резко толкнула, и он оказался на лестничной площадке.
— Тут оденешься, — прошипела напоследок и закрыла дверь на все замки.
Оставшись одна, посмотрелв вокруг и пришла к выводу, что субботний день, как нельзя лучше подходит для уборки. Только я сначала досплю. Думаю еще пару часов могу себе позволить. Мне казалось, что я не смогу уснуть, так я была зла и на Гордеева, и на Хромова. Но нет, желание выспаться оказалось сильнее.
И разбудил меня, как водится, звонок в дверь. Я встала, поискала тапки, обулась и пошла открывать. Но в этот раз я внимательно посмотрела в дверной глазок. По ту сторону двери стояла Ирина. Я открыла дверь и чуть не топнула ногой от досады — вместе с ней пришел Платон. Он кивнул Ирине, которая быстренько припустила по лестнице, не дожидаясь лифта.
А мой гость шагнул в прихожую, запер дверь на замок и поинтересовался:
— Ты с ним спала?
Я не знаю, что за эмоции я испытывала в момент, когда услышала этот вопрос. Это было такое сочетание возмущения и ярости, с которым я не сталкивалась ни разу в жизни.
— Тебе совсем делать нечего?
Он вцепляется рукой в собственные волосы, тянет их вверх, кажется, даже не отдает отчет этому жесту и повторяет:
— Я хочу знать, трахалась ты с ним или нет?
Еле удерживаюсь, чтобы не повторить его жест.
— Какое тебе дело? М-м?
У него такой взгляд, когда он смотрит
