когда, по моему мнению, стоит демонстрировать свой характер.
- Приду, если обещаешь съесть в два раза больше, чем сейчас, - вздыхая, произношу я.
- Завтра тебе не придется меня кормить, - обещает мне Демьян, и я неопределенно веду плечом.
- Если так, то я обязательно загляну, - говорю я, и покидаю палату с тяжелым сердцем.
Потому что...врач не строил таких скорых прогнозов.
И я...хотела бы побыть с ним еще немного.
Планирую завтра приехать вместе с Игорьком, и тогда я смогу остаться с Демьяном на подольше, но не знаю, захочет ли он видеть рядом с собой ребенка, к которому, как он считает, он не имеет никакого отношения.
Результат теста снова оказался поддельным, и на руках у меня нет никаких козырей.
…
И тем не менее, я рискую, и без предупреждения появляюсь в палате Демьяна с сыном на руках. В то время, когда я знаю, никого из родственников не будет, чтобы ни у кого раньше времени не возникло лишних вопросов.
И наблюдаю странную реакцию на наше появление.
Демьян весь замирает, и просто-таки впивается взглядом в малыша.
- Демьян, с тобой все хорошо? – обеспокоенно спрашиваю я.
- Д…да.
Сбиваться и путаться в словах совсем не свойственно ему, и я понимаю, что, наверное, совершила ошибку.
- Извини, у Валентины Сергеевны сегодня выходной, - зачем-то, впрочем, не очень умело привираю я. – Если тебе неприятно, что я с сыном, мы не пробудем здесь дольше необходимого.
- Я…
И он снова стопорится в ответе.
- Черт, Ви, я рад…Ты…не могли бы вы подойти ближе?
Мы с Игорьком подходим, и даже присаживаемся на кровать.
- Я не могу взять его на руки, - говорит Демьян, и я чувствую отчаяние, сквозящее в его голосе.
Я удивлена, что он этого хочет.
- Вчера на ночь смотрела один фильм, - говорю я, - и там герою оставалось жить от полугода до года. Он это знал, и знала его девушка. Об этом знали буквально все вокруг. Это было настолько тяжело…Ты…поправишься, и даже если не получится…полностью восстановиться, сможешь делать абсолютно все, что захочешь.
- Я поднимусь, - уверяет Демьян, и в его голосе мне слышится решимость. – Не сомневайся. Я не собираюсь валяться здесь дольше необходимого, потому что у меня очень много дел.
Он говорит это, не сводя глаз с Игорька, но я не знаю, что за дела он имеет в виду. Возможно, вспомнил вдруг о каких-то сделках по бизнесу.
- Я рада, - киваю я, а Демьян вдруг поднимает руку, и осторожно дотрагивается до ручки нашего малыша.
Игорек хватает его за палец, и начинает активно гулить.
- Круто, - выдыхает Демьян, - как же это круто, ты даже не представляешь.
- Да? – спрашиваю я, замерев.
Я снова его не понимаю.
- Да.
Мне кажется, он еще что-то хочет мне сказать, но в последний момент осекается.
А потом приходит медсестра поставить капельницу, и мы с сыночком вынуждены переместиться обратно к окну.
Мне непривычно видеть Демьяна таким, задумчивым, не язвительным. Мне жаль, что результат теста снова показал неверный результат.
В такие моменты, как сейчас, мне хочется, чтобы он знал, Игорек не только мой, но и его родной сын.
Так хочется, чтобы знал.
И снова мы с малышом только вдвоем...
Виола
Михаил предлагает мне вернуться в основной особняк Демьяна. Говорит, что уже можно, босс разрешил. Но я отказываюсь.
Без присутствия Демьяна, с его бешеным темпераментом и дерзкими нахальными манерами, бесячими, конечно, но притягивающими меня, словно магнит, там будет…слишком тоскливо и одиноко.
Вообще, я стараюсь поменьше думать о том, как мы с сыном снова станем жить одни. Но прекрасно отдаю себе отчет, что и в таком подвешенном состоянии, как сейчас, находиться дольше уже не получится.
Не хочу, как бы ни любила, и ни скучала в разлуке.
Главное, чтобы поправился поскорее, рассуждаю я, дальше будет видно.
Что видно? Что-видно? Тут же спрашиваю сама у себя.
Было же такое, что он вроде бы теплел к малышу или ко мне. Давал нам понять, что мы важны для него. И...он готов отпустить, неважно, что там произошло в прошлом.
Но в следующий момент он срывался, и его снова заносило не туда.
Любой чих, и наказание. Жизнь, словно вблизи пороховой бочки, в любую секунду готовой к взрыву.
Наш приезд в больницу вместе с сыном прошел, конечно, хорошо, но я не планирую практиковать такое часто. Мы вообще, чуть не столкнулись нос к носу с отцом Демьяна. Выезжали с Михаилом из ворот, а он как раз заезжал. Увлеченно разговаривал с кем-то по телефону, и только поэтому не обратил внимания на машину Демьяна, и нас, расположившихся в ней с малышом.
…
- А у меня для вас хорошая новость, - восклицает врач, едва я переступаю порог хирургического отделения клиники.
Он лично ловит меня в коридоре, и это уже само по себе удивительно. Обычно происходит все наоборот. Это мне приходится искать, подолгу ожидать, если он на операции. В общем, бегать за ним, чтобы расспросить о текущем состоянии Демьяна.
- Какая новость? – спрашиваю я, радуясь тому, что Леонид Петрович назвал ее хорошей, но все же держась настороже.
Я знаю, у врачей немного...специфический взгляд на все.
Хотя, может и правда хорошая, за последнюю неделю Демьян радует весь персонал.
Он уже подолгу сидит, и сам может есть, как мне обещал. Очень доволен этим фактом. Все время перед моими приходами, (я думаю, Михаил сообщает ему, что мы выезжаем, поэтому он точно в курсе), заказывает еду из ресторана, и заставляет меня разделять с ним обед.
Не больница, а просто курортный санаторий, со вкусной едой, и высококлассным внимательным персоналом. Разве что грязевого источника не хватает.
Я не отказываюсь, конечно. В положении Демьяна это самое малое, что я могу для него сделать. Пытаюсь не перечить без надобности, и развлекаю его, как могу.
Снова отмечаю определенно повышенный интерес к нашему малышу. Он спрашивает то одно, то другое. Все вроде бы между делом, а в итоге вытягивает из меня практически все, что касается ухода за ребенком.
- Еще немного, и тебя можно будет оставлять с Игорешкой наедине, - шутливо замечаю я, и по реакции Демьяна на мои слова с удивлением понимаю, что его не пугает и не ужасает данный факт.