похожа на Татьяну, что я подумала, что это она, когда ты вошла. Но теперь я вижу, что ты сильно отличаешься от своей матери.
Я снова перевела взгляд на нее.
— Как?
— Ну, для начала, я никогда не видела Татьяну плачущей. Даже в детстве, когда она поранилась.
— Мне сказали, что я водопроводный кран.
Она рассмеялась.
— Это тебе от меня досталось. Я могу расплакаться в любой момент.
Я улыбнулась.
— У тебя хорошие отношения с отцом? — спросила она.
Я поерзала на стуле, грудь сжалась. Она не могла знать, что мой папа тот, кто убил ее беременную дочь. Если бы она знала, стала бы она презирать меня? Мой желудок скрутило.
Я пожевала губу.
— Он всегда относился ко мне хорошо, но…
— Ты не должна больше ничего говорить.
Я приподняла бровь.
— Эти журналы показали мне гораздо больше, чем просто… фотографии Татьяны. Я знала, что люди, с которыми она связалась, были не самыми лучшими. — она нерешительно добавила: — Особенно твой отец.
Интересно, знает ли она, что человек, с которым я пришла сюда, сам Дьявол? Она могла говорить о моем отце все, что захочет, но я знала, что буду защищать Ронана, даже если это будет означать потерю этой новой связи.
Тайна внутри меня ощущалась так, что задушит меня, если я не вытащу ее наружу.
— Я не знаю, как сообщили о ее смерти, но это не было самоубийством.
Она серьезно посмотрела на меня.
— Я знаю, дорогая. В тот момент, когда Татьяна ушла из дома, я знала, что она не вернется.
Живой — это было невысказанное слово.
— Если ты знаешь о ее смерти больше, чем я, то можешь ничего не объяснять. На самом деле, я не хочу, чтобы ты объясняла. У меня было много времени, чтобы горевать. Я смирилась с ее кончиной и не хочу переживать ее снова.
Я выдохнула, когда облегчение захлестнуло меня. Может, она уже догадывалась, что произошло. Может, эти журналы сплетен были правы в деньгах.
— Знаешь, — сказала я, — Я уже много лет мысленно склоняю по Французски, и теперь все это имеет смысл.
— Конечно, имеет. Ты наполовину Француженка. — она рассмеялась, ее глаза скользнули к бару. — Так расскажи мне о человеке, с которым ты сюда приехала.
Я оглянулась через плечо и увидела Ронана, прислонившегося к стойке бара, его глаза смотрели на меня. Какая-то женщина пыталась заговорить с ним, но мне показалось, что у нее ничего не вышло. Я снова повернулась к Эстелль.
— Я думаю, мы поженимся.
— Ты так думаешь? — усмехнулась она. — Разве ты не должна знать?
— Даже не знаю. Это… сложно. — к сожалению, лучшего слова для описания нашей ситуации не нашлось. — Все происходит очень быстро.
— Знаешь, когда я впервые увидела твоего дедушку, то сразу поняла, что выйду за него замуж. — ее глаза загорелись улыбкой. — Он был новым ремонтником в отеле, где я до сих пор работаю. Знаю, это звучит глупо, но тот первый взгляд на него, он выглядел неземным — почти как будто он был слишком совершенен, чтобы быть реальным. Он умер несколько лет назад от рака, и все, о чем я сейчас жалею, это что не подошла к нему раньше. Мы потратили столько времени, танцуя вокруг друг друга. Если ты так относишься к этому человеку, не трать больше времени. Его уже не вернуть.
Увидев ее слезы, некоторые из моих упали.
— Мне так жаль твоего мужа.
Она рассмеялась.
— Я ожидаю много слез в нашем будущем. Но давай сделаем их счастливыми.
— Мне нравится эта идея.
Она встала.
— Я опоздаю на работу, но обещай мне, что мы будем поддерживать связь. Моя квартира может быть маленькой, но для тебя всегда найдется комната, если она тебе понадобится.
Я поднялась на ноги и крепко обняла ее.
— Спасибо тебе, очень сильно.
Она отстранилась, провела пальцами по моей щеке и прошептала:
— Ma petite fille. [152] — Твоя мать, возможно, не смогла бы любить тебя так, как должна была бы, но я всегда буду любить. — она поцеловала меня в обе щеки. — Je t'aime, [153] Мила.
По моей щеке скатилась слеза.
— Je t'aime.
* * *
Держа Ронана за руку, я вышла из ресторана и сделала глубокий вдох, чувствуя себя легче, чем когда-либо за последние годы.
Я повернулась и обняла Ронана.
— Спасибо, что сделал это для меня.
— Не за что, kotyonok. — Он приподнял мой подбородок, заглядывая мне в глаза. — Как все прошло?
— Ну, у нас есть высокий шанс иметь детей-психопатов, но в остальном отлично.
Он усмехнулся.
— Хорошо. У них будет больше шансов выжить Кэт.
Поняв, что мы создаем пробку, я отстранилась от него и двинулась по тротуару, не обращая внимания на машину, стоящую у обочины.
— Куда ты?
— Посмотреть достопримечательности. А потом, может быть, по магазинам. — счастье расцвело в моей груди. — Куда бы меня ни забрал Париж.
Его глаза сузились при виде моего платья.
— Лучше не брать тебя с собой в Barbès. [154]
Я предположила, что это район с плохой репутацией. И так как Ронан игнорировал меня в течение восьми часов, пришло время для небольшой расплаты.
Я замолчала и поджала губы.
— У Barbès есть хорошее кольцо. Кто знает, может быть, там я и окажусь.
Я пожала плечами с озорной улыбкой и продолжила свой путь по тротуару.
Ронан разочарованно зарычал, что-то сказал Альберту, а затем последовал за мной.
— Ты самовлюбленная, и я не собираюсь снова тебя похищать.
— Я готовлю свои фальшивые крики и «Нет, пожалуйста, не надо!», пока мы говорим.
Он рассмеялся.
— Меня больше волнует то, что наши дети унаследуют от тебя, чем твоя мать.
— Ты действительно хочешь детей? — спросила я.
Он провел большим пальцем по его нижней губе.
— Da.
— Много?
— Сколько ты захочешь.
Я приподняла бровь.
— Я хочу полный дом.
— Я могу убрать твою внутриматочную спираль в этом переулке, и мы можем начать прямо сейчас.
Я сделала вид, что задумалась.
— Заманчиво. Но я оставлю это профессионалам. — я склонила голову набок. — А я думала, что ты «бережёшь себя для брака».
Он бросил на меня напряженный, задумчивый взгляд, но ничего не ответил. Я нахмурилась, не понимая его поведения с самого самолета. Может, он действительно сошел с ума.
Я остановилась, заглядывая в витрину магазина. Это бутик ручной работы, и все цвета внутри манили меня.
— Эй, Ронан?
— Да, Мила?
— Я хочу туда.
Он усмехнулся.
— Это заявление вызвано травмой?
Я повернулась к нему лицом.
— Я просто не хочу, чтобы тебе было скучно,
