– Забрался-забрался, в самые Альпы. Только он отправился туда не затем, чтобы обогатить счёт в швейцарском банке, счёт уже давно пополняется без участия его желания, а затем, чтобы обогатить свой опыт и продолжать разрабатывать свою золотую жилу. Год назад Данила устроился простым сотрудником в серьёзный научный центр и там, в глубине альпийских руд, продолжает учиться и развиваться в интересных ему направлениях. То есть Данила свою жилу не променял, она всегда при нём, где бы он ни был. И вы тоже не променяли, хоть склонны думать иначе.
– Как же не променял, когда променял! Я только сейчас начинаю это понимать. Мне было двадцать лет, и я ни о какой золотой жиле не думал. Чего я точно хотел, так это прорваться вперёд. Мне нравилось реализовывать свои идеи, я был ими окрылён и результат превзошёл все ожидания. Когда поступило предложение от «Рецепт Энерджи», я чуть не выпал из штанов от счастья: своё настоящее шоу в настоящей студии, при поддержке лучших продюсеров и мастеров шоу-производства, стабильность, престиж, слава. О чём ещё может мечтать молодой человек из семьи простых служащих? Я нырнул в эту красивую жизнь, смело влился в её мощный поток и на ходу осваивал законы и тонкости новой среды обитания. Года через два я чувствовал себя как рыба в воде, уже не мальком, а набирающим силу зубастым хищником.
– Очевидно, этот зубастый хищник и проглотил мотылька, и даже не заметил, – Бабаев посмотрел на меня, как тот самый дедушка, который всё это время возился с расшибленной коленкой внука, а сейчас сказал: «Всё, можешь надевать штаны! До свадьбы заживёт!». Я вздохнул глубоко и растерянно, и так же долго выдыхал, как будто всё ещё хныкал и думал, натягивать мне штаны или продолжать выпрашивать жалость. А дедушка тем временем успел рассердиться и топнуть ногой: «Ну-ка, надевай штаны, кому сказали! Бегом марш раскапывать свою золотую жилу! Ишь, что придумал, соплями тут капать!». Раскапризничавшийся мальчик тут же послушно запрыгнул в штаны, а я пришёл в себя и постарался собраться с мыслями.
– Если б я тогда понимал, что у меня есть шанс развиваться самостоятельно, что я смогу достичь тех же высот и без помощи могучего покровителя, то всё равно не решился бы, если честно. Нет, не решился бы. Теоретически, да – это возможно, но практически… Где гарантии? Где гарантии, что такое возможно? И что жила вдруг не иссякнет?
– Я вспоминаю себя в двадцать лет, мне тогда вообще никакая путёвая мысль в голову не приходила. Утром – как бы не сильно опоздать на завод, а вечером – с кем бы весело выпить, да с кем бы пожарче раздуть свой уголёк. Вот и все мысли, – задорно сверкнул глазами Бабаев, – Но это я. Вы же – дело другое. Вы и сейчас думаете, что гарантий нет?
– Да я вообще не верю, что у меня есть эта жила. За всё в жизни надо платить. Я отказался от неё в обмен на гарантии в «ЭнергоПроме».
– Ярослав, поймите, это вы предоставили гарантии «ЭнергоПрому». То есть не «ЭнергоПром» дал вам гарантии, а наоборот, вас взял в качестве гарантии – гарантии успеха своего проекта. Заметьте, уже не вашего, ваше там только лицо, ну, и жила ваша. Они её оценили как гарантированную инвестицию и взяли в разработку. Точно как в банке – вам дают ровно столько, во сколько банк вас оценивает. В этом смысле вам ещё повезло, далеко не все, как вы были настойчивы в своих поисках и нарыли золото. Большинство ничего не искали, кроме гарантированного жалования и рабочего места на кем-то разработанных месторождениях. А вы все эти тринадцать лет работаете на своём прииске. Но только на его поверхности, всё ещё ковыряетесь в том месте, которое успели раскопать тогда в юности. А вглубь даже не пытаетесь заглянуть, новые залежи не открываете. Зачем, думаете, ведь за это уже не платят, платят за то, что на виду. И никто, даже вы, понятия не имеете, чего на самом деле стоит ваше сокровище. По миллиметру собираете остатки золотоносного слоя и несёте его на дальнейшую обработку в свой энергопромовский цех.
– Да вы даже не представляете, насколько правы! – подхватил я слова Бабаева, так они были мне ясны и казались столь справедливыми, – Мне часто говорят: «Какая у вас интересная работа!». Интересная работа, – уже кипятился я, – знали бы они, чем я занимаюсь на самом деле. Собственно в производстве я уже и не участвую, и мне поначалу это даже льстило – дорос-таки до своей команды: один за тебя пишет текст, второй собирает материал, третий – составляет всё в общую картину и вводит тебя в курс дела, на что уходит не больше полутора часов, пока на меня наводят лоск перед съёмкой. А дальше ты с дежурной улыбкой вываливаешь на площадку и зажигательно повторяешь одну и ту же глупость: «Fast and Good: Change Your Mind and Mood».
– Но ведь «Fast and Good» – не единственное ваше шоу, – подбадривая, подмигнул старик.
– Да нет там ничего моего! Одно лицо, вы правы. Я лишь как говорящая голова перекатываюсь из одного шоу в другое – здесь поговорили о том, как преуспеть, там, как вкусно покушать, а тут, как весело развлечься. А когда начинаю с хлеба и зрелищ переходить на то, как дальше жить со всем этим сытым и радостным счастьем, так меня продюсеры попрекают неоправданными расходами, мол, плохое твоё шоу, ни просмотров, ни доходов, какой смысл делать этот твой «Смысл», если в нём смысла никакого нет. И что толку, когда я говорю: «Не может жизнь быть без смысла, просто надо правильно его подать», – всё горячился я, – Ничего не понимают, и главное, не хотят понимать.
– Иностранцы что ли?
– Вроде того. Продюсер один с иностранной фамилией. Гриша Маузер. Тремя языками владеет, а самых простых вещей не понимает.
– А вы-то его понимаете?
– Я как раз понимаю. Личная выгода его интересует. Да ещё кое-что.
– Женщины. Понимаю. Так это скоро пройдёт.
– Да ему уже сорок девять лет …
– Так и я о том, – улыбнулся Бабаев, – уголёчек-то сколько не раздувай, а всё равно придёт срок – погаснет. Продюсеры – тоже люди, и ищут счастья по-своему, продюсируют там себе всякое, пока ещё сил хватает. А между делом вам говорят на профессиональном продюсерском языке, что шоу с громким названием «Смысл» не имеет под собой реального смысла.
– Как это не имеет?! – закипал я и чувствовал, как возмущение, обида и раздражение бурлили во мне и наверняка уже проступили красными пятнами на лице. «Эх вы, Бабаев, – вздохнул про себя, – я с вами как с дедушкой, на чистоту, а вы!»
– Не кипятитесь вы так раньше времени, сейчас объясню, что имею в виду. Шоу, особенно, со смыслом – дело тонкое. Если автор сам до конца не понимает, о чём говорит, что остаётся зрителю? Неужели верить в ваши сказки? А что остаётся продюсеру, как не отчитать за плохо выполненную работу? Смысл – это хорошо и, конечно, его нужно уметь преподносить. Вот представьте, вначале вы говорите: «В нашем новом шоу мы попытаемся воспроизвести некоторые древние традиции. На ваших глазах мы выложим настоящую русскую печь и затопим её настоящими берёзовыми дровишками. А затем возродим рецепт приготовления настоящего русского каравая с пылу с жару да из печного дыма и пару». Весь первый выпуск вы ищете чертежи, скитаетесь по Руси-матушке в поисках печника, но удаётся найти только красивые изразцы.
– Что это такое?
– А это, Ярослав, ваше спасение. Красивая плитка для оформления печки. Увидев такую интересную керамику, зритель обязательно дождётся продолжения шоу. Во втором выпуске вы всё-таки находите трезвого человека, называющего себя печником. Так и указываете его в титрах, а сами говорите: «Ladies and Gentlemen! И наконец, вот он – настоящий печник, который выложит русскую печку, и мы всё-таки испечём каравай и возродим наши традиции! Оставайтесь с нами!». В середине третьего выпуска вы ходите вокруг свежевыложенной и хорошо просушенной печки, восхищаетесь её самобытным дизайном, выражаете бурный восторг от того, что сделали это, восстановили то, с чего и началась вся великая русская культура. И вот-вот сейчас, на глазах у современной искушённой публики вы наполните это причудливое каменное сооружение смыслом – тем, для чего оно и предназначено: дарить тепло и угощение людям. Здесь, конечно: «Мы уходим на рекламу». Сразу начинается красочное представление с балалаечниками и пляшущими медведями, дети в карнавальных костюмах ягод и фруктов водят хоровод вокруг печки под русскую народную песню: «Встаньте, дети, встаньте в круг, встаньте в круг, встаньте в круг. Вот вам, дети, новый друг – самый лучший друг». Из печки выскакивают разудалые молодцы в костюмах квасов и компотов под маркой «Добрый Доктор Витамин», и зачитывают свою частушку: «Настоящий друг детей! Вот целый день его и пей!», – выдохнул Бабаев, как будто и впрямь перевёл дух после рекламной паузы.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
