Женька выразительно посмотрела на меня, глотнула кофе и продолжила:
– А тогда как раз зима была, рождественские каникулы в самом разгаре. Вся Италия кишмя кишела туристами. Стояло солнечное утро. Наша Женька сидела в здании римского вокзала и закусывала чем бог послал… За ее столик присел мужик со стаканчиком пепси, вида не очень казистого, худенький, бледненький, с козлиной бородкой. Обменялись они с Женькой парой фраз. Оказалось, он англичанин и турист. Женька наплела ему, что и она туристка из России, что-де ограбили ее и весь ее огромный багаж и билет на самолет также умыкнули. Англичанин легко поверил ей! Накормил, напоил, провел по самым элитным бутикам. А цены там, прикинь, ломовые!.. С ног до головы ее одел! А когда праздники закончились, они вместе уехали к нему, в Туманный Альбион. Но что выясняется дальше?! – Женька не спеша вынула пачку «Вог» и начала рыться в сумочке в поисках зажигалки.
– Чего, Жень? – Подруга меня заинтриговала, и я жадно ждала продолжения. – И что выясняется?..
– Оказалось, что этот неказистый туристик – лорд, наследник какого-то славного древнего рода! И на лесистых холмах Альбиона имеет громадный замок. И в Лондоне у него тоже фамильный особнячок. Не хило? Вот так, подруга!.. И наша Женька сделалась законной хозяйкой всего этого имущества. Впечатляет?..
– Откуда ты все это узнала?
– Так она же приезжала сюда. Ирка фотки показывала… – Женька задумалась. – А ты думаешь, она врет?..
– Ну, мало ли… – грустно вздохнула я.
– Не похоже. Одета она шикарно. Короткое замшевое пальто. А замша какая!.. Настоящий бархат, мягкая, нежная… рахат-лукум! Мне за такое целый год работать, не пить, не есть. А как сидит на ней!.. Так сидят только очень дорогие вещи. А какие сапожки!.. Ой, Адка!.. Наверное, целое состояние стоят. И так все подобрано по цвету, по тону… ну просто чувствуется – поработал первоклассный дизайнер… И денег у нее теперь стало немерено. Сама холеная, ле-еди… Нет, не врет она. На снимках Женька в этом замке на фоне своего лысого кенара. А он на нее так смотрит – ой! Видно – души в ней не чает.
Мы помолчали, повздыхали. Меня особенно тронули, даже задели, не замки с особняками, нежданно-негаданно обрушившиеся ей на голову, а то, как она была одета. Женька еще так смачно описала ее наряд. Я кожей почувствовала все это на себе. И мне тоже захотелось так одеться. Я ненароком обвела взглядом свою маленькую кухоньку и нас с Женькой в ней. Я в коротком черном платьице, единственном элегантном – на все случаи жизни. А Женька в темно-сером брючном костюме мне показалась сейчас оловянным солдатиком.
Подруга горько усмехнулась и сосредоточенно затушила недокуренную сигарету.
– И за что таким дурам такое счастье, а? – выдала она.
– Выходит, не дурам! Смекни сама, Жень. Была бы дура, она б давно отбила у него всякую охоту валандаться с ней. И он бы уж забыл о ней и думать. Дура, Жень, она и в Англии дура. А тут она его вон как зацепила, прямо-таки обворожила. Сколько уж времени прошло, а он все в ней души не чает. Нет, Женька, здесь тонкая работа. И значит, у нее просто дар такой. Харизматическая личность.
– Да видела я ее личность, когда она только работать начинала. Ни рожи, блин, ни кожи.
– Ты ведь не мужик.
– Но я и не слепая! И одевалась она несклеписто. И такая неряха была! Все бумаги у нее шурум-бурум, путала все постоянно. А главное – мужики-то ее не особенно волновали.
– Смотри, Жень… заловила она серба, но он сорвался с крючка. Зато она стала умней. И уж со следующим не дала осечки.
– Но на что она их ловит-то, по-твоему? Ведь и серб был далеко не нищий – хозяин приличной турфирмы. Сама нескладная. Морда толстая. А вокруг столько интересных баб. Ну, может быть, в ней и есть что-то, конечно…
– Вот!.. И это что-то мужики неуловимо чуют!..
– Ты еще скажи, что феромоны она распыляет вокруг себя в радиусе ста километров.
А мы, друзья, как ни садимся,
Все в музыканты не годимся.
– Но с другой-то стороны, Жень, ты подумай сама, что уж такого она поимела? Ну, замки. Ты живешь в своей квартире. Тебе очень в ней плохо? Зато ты свободна как ветер. А она вынуждена теперь до скончания веков обниматься со своим кенаром. Не противно? Лысеньким, страшненьким…
– Подслеповатый к тому же, – подсказала Женька.
– И ты бы согласилась с таким? Наверняка этот лорд, судя по твоим описаниям, какой-нибудь еще вырожденец. Да точно тебе говорю! И неизвестно еще, что у него на уме! Сегодня он ее любит, и все у них хорошо. А завтра огреет ее чем-нибудь по башке. Мало не покажется.
– Да кто его знает, – кивнула Женька, припоминая внешность лорда. – И вправду может огреть.
– Хорошо, где нас нет, Жень. Каким еще боком ей это встанет.
– Время покажет, – согласилась подруга. – Но все-таки, Адка, я тебе рассказала это к тому, что под лежачий камень вода не течет.
– А я так поняла наоборот, – усмехнулась я. – Эта твоя Женька ничего не искала. Сидела себе на вокзале, жевала, поеживаясь от холода. И вид у нее был, наверное, соответствующий – замухрышистый.
– Адка! Теперь ты будешь дразнить меня? Ну давай тут сидеть, штаны просиживать. И что мы высидим?
– Она же не дома сидела. А на вокзале. Может, и нам попробовать, Жень? Тут Курский вокзал недалеко.
Женька ухмыльнулась:
– Хорошая мысль, кстати. И мы ею воспользуемся в самое ближайшее время. И посидим… Но только не на Курском, на римском вокзале. Так что ищи скорей свой паспорт, Аделаидочка!
Женька нехотя поднялась и направилась к выходу.
– Есть так хочется, – сладко зевнула она, надевая шубу. – Может, сходим куда-нибудь, Адель, поедим? Хоть в твою «Лопе де Вегу»?
– Не могу, времени нет. Нужно паспорт искать.
– Тоже дело. Тогда не буду тебе мешать. – Женька опять заразительно зевнула и удалилась окончательно.
А я приступила к поискам своего заграничного паспорта. Но вместо него нашла мешок своих фотографий разных лет. Стала разглядывать фотки и незаметно просидела с ними до глубокой ночи.
Наконец наступил заветный вечер. Весь день с утра было холодно, подморозило, а когда начало темнеть и зажглись фонари и окна квартир, пошел вдруг первый снег. И в городе сразу стало уютно и радостно, захотелось мечтать, ждать, надеяться.
На улицах мгновенно сделалось безалаберно, скользко и весело. Повеяло новогодними каникулами, волшебными сказками и подарками. Вначале робкий, снег вскоре повалил густыми хлопьями. Задувал пронизывающий ветер, бесцеремонно забираясь гуляющим под шубы, а в квартире было тепло и уютно.
Завернувшись в шерстяную черную шаль, я ходила взад-вперед по комнатам, поскрипывая старым дубовым паркетом. У зеркального шифоньера я останавливалась и придирчиво вглядывалась в свое отражение. Черный цвет определенно был мне к лицу. Он благородно оттенял светлые длинные волосы и серые глаза. Сейчас я себе самой казалась стройней, умней и значительней. Можно было сказать, что у этой молодой своеобразной женщины богатый внутренний мир. В ее глазах есть глубина и какая-то загадка. Да, мне это прекрасно удается изобразить. Хотя вы сами знаете, какие мои загадки.
