— Конечно. Не модель, — повторила я с обидой. Он снова задел меня этим. Застёгивая джинсы, я говорила, совершенно не контролируя себя. — Раз уж разделась, то ты решил снять с меня штаны и усадить на стул. Наверное, со всеми моделями такие фокусы проворачиваешь? Мне нужно быть польщенной.
Кипя от обиды, я пошла в студию с зеркалом, где оставила рубашку и лифчик, на ходу развязывая узел импровизированного топа.
— Ирс, постой.
Гоша быстро поднялся и поспешил за мной. Я бросила ему в лицо зеленый бархат. Все волшебство моментально улетучилось. Он казался мне теперь просто похотливым засранцем.
— Ирсен…
Гоша поймал меня, когда я уже справилась с лифчиком и накинула рубашку.
— Детка, я не хотел тебя обидеть и… И сажать тебя на стул тоже не хотел.
— Разумеется. Я же не модель, — голос дрожал, предавая.
— Ты лучше, — проговорил Гоша, взяв мое лицо в ладони. — Я правда пытался держаться подальше. Изо всех сил сдерживался, пока ты не пристала с этим проклятым фениксом.
— Зачем… сдерживался?
— Затем, что ты скромная и сдержанная.
— И фригидная еще, — буркнула я.
Гоша закатил глаза, и я тут же продолжила, не давая ему перебить.
— Но знаешь, Фенов, даже фригидные синие чулки иногда хотят секса.
Он прихватил меня за задницу, прижал к себе, давая почувствовать, что и татуированные горячие засранцы тоже не против секса. Вот ни капли.
— Еще раз скажешь о сексе, и я тебе устрою полную и безоговорочную отмену фригидности прямо сейчас, — пригрозил Гоша.
— Не искушай, — дерзко ответила я.
Он снова начал меня целовать, но на этот раз не увлекся, а продолжал говорить, касаясь моих губ своими и отступая.
— Не хотел так, Ирс. Совсем не так. Сначала дома, теперь тут… Я совсем забыл, как это делается по-нормальному.
— Забыл? — у меня сохранилось издевательское настроение. — А ты знал ли вообще?
— Не уверен. Но, кажется, я должен пригласить тебя куда-нибудь. Кино, парк, ресторан. На свидание, да?
— Ничего ты мне не должен. Скорее наоборот.
Я дернула бровью, намекая вполне однозначно.
— Я запомню, — улыбнулся Гоша, убирая руки с моей попы, застегивая пуговки рубашки. — Я бы отвез тебя домой, но…
— Не надо.
— Надо, но я не могу.
— Вот и не надо, — продолжала я упрямиться. — Не делай из этого событие.
Я кивнула на стул. Гоша сморщился не слишком довольный моим легким тоном. Однако он не настаивал.
— Ладно. Как скажешь.
Я тут же пожалела о своих словах, показательном выступлении, но было поздно. Пришлось держать лицо и делать вид, что я каждый день раздвигаю ноги перед любителями орального секса.
Мне ужасно хотелось с ним переспать. Пусть даже без отмены фригидности, черт бы с ней. Мне было бы хорошо и без оргазма, уверена.
Мне ужасно хотелось пойти с ним на свидание. По-нормальному. В кино или кафе.
Мне ужасно хотелось узнать его ближе, открыться самой.
Но…
Даже я не настолько наивная, чтобы понимать, ничего не получится. Он горячий красавчик, который привык к развязным моделям, веселью после и во время фотосессий. Еще и отец трехлетней девочки. К тому же разрисованный, как жостовский поднос. Мы слишком разные, и сегодня мне лучше уйти, не рассчитывая на новую встречу.
Именно это я и поспешила сделать.
Наскоро обувшись в приемной, схватила сумку, куртку, бросила:
— Пока и спасибо.
Не дожидаясь его ответа, я выскочила за дверь. Именно так и надо все закончить, потому что дальше я просто поплыву по течению, не в силах вырулить из стихии.
Пока ехала домой, смогла убедить себя, что это был единственный вариант развития событий. И так уже слишком много позволила себе и ему. Вспомнив все, что натворила в студии, опять покраснела. Это совсем не похоже на меня. Я действительно тихая и скромная. Откуда только взялась эта неконтролируемая дерзость и бурная страсть. Нет, лучше держаться подальше. Гоша Фенов плохо на меня влияет.
Едва я утвердилась в этой мысли, пришло сообщение в вайбер. От Гоши.
В следующий раз так легко не удерешь.
Далее он прикрепил ту самую фотку, где я прижимаюсь щекой к его груди и мы сидим на полу. Подписал:
Последний кадр — самый лучший. Вернее, крайний, а не последний;)
Я с трудом сдержала стон. Снова взбудораженная и возбужденная, я совсем не понимала, что происходит. Зачем он мне пишет и на что намекает.
Понадеявшись, что Феникс оправдает свое прозвище и быстро сгорит до тла, я выбралась из маршрутки и пошагала к дому.
Приготовить ужин, встретить папу, посмотреть план работ по учебе. Отвлечься и забыть, вернуться в привычную реальность, где нет места сексуальным фотографам.
Глава 9
План по возвращению в рутинную реальность работал отлично. Второй выходной я потратила на уборку дома, сходила в магазин, даже пирог испекла. Устала ужасно, но зато уснула, едва коснулась головой подушки. Меня не соблазнял во сне татуированный бог фотосъемки, который не давал покоя накануне.
Не очень отдохнувшая, но выспавшаяся, я отправилась утром на работу. Первая смена (особенно в будни) — халявная. Детишки все по садикам и школам. В комнате нет ажиотажа, и я, можно сказать, валяю дурака. Когда два-три пупсоклиента — это расслабон, а не работа.
Смена пролетела незаметно. Я уже прикидывала, где пообедать, чтобы сразу поехать в библиотеку, подобрать материал для курсовой. Пришла сменщица Алиса, и мы, как обычно, разговорились ни о чем.
— Ой, я же забыла, Ир, — проговорила она, когда я уже сняла фирменный яркий жилет с диснеевскими героями. — Тут такое было…
Она закатила глаза, и я невольно хмыкнула. Алиска любила поделиться в красках самыми заурядными событиями. Начиная от знакомства с охранником из магазина, заканчивая историей, как она сажала на горшок ребенка в памперсе.
— Тебя тут искали, — выдала она.
Я вздрогнула.
— Кто?
— Я, — послышалось у меня за спиной.
Тут же я почувствовала, как щелкнула заколка, давая моим волосам свободу.
Я зажмурилась.
Алиска подпрыгнула от неожиданности, потому что стояла полубоком и тоже не видела, как подошел Гоша. А это был именно он.
— Говорил же, никаких больше забранных волос, — прошептал он мне на ухо, не стесняясь свидетелей.
— Да. Вот он искал, Ир, — подтвердила сменщица, ничуть не смущаясь, напротив, улыбаясь Фенову во все зубы. Словно лошадь, прости господи.
— Разве говорил? — ответила я Гоше, стараясь игнорировать Алискин щенячий восторг.
— Если нет, то теперь говорю. Никаких заколок и резинок. Я запрещаю.
— Да ты что? — процедила саркастически и сморщилась.
Алиса подвинула меня, стараясь словно случайно оттеснить и встать между нами. Она бы лучше за детьми смотрела, ей богу. Моя смена уже закончилась.
Стараясь не смотреть на Гошу, я поморщилась от неприятного чувства. Похоже на ревность, но с чего бы мне ревновать. Это от неожиданности. Уж больно тихо подкрался, и этот заговорщический шепот…
— Ира, привет, — звонко поздоровалась со мной Катя.
Я ее и не заметила сразу. Перевела глаза вниз, улыбнулась. Девчушка держала папу за руку, подмышкой старого знакомца Ушастика.
— Привет, Катюш, — я присела на корточки, нажала ей на нос, как на кнопку. — Пришла поиграть к нам снова?
— Нет. Мы за тобой, — ответил за дочь Гоша.
Я задрала голову.
— Что?
— Мы вчера к тебе приходили, вечером. Алиса сказала, ты утром работаешь, и папа сказал, что мы тебя заберем после работы, — бесхитростно сдала Катерина план.
Гоша пожал плечами, вроде как извиняясь и расписываясь в своем коварстве. Я потрепала Катю по щеке, выпрямилась. Гоша выглядел немного растерянным, почти смущенным. При его комплекции и узорах на коже, такое лицо смотрелось очень забавно, почти трогательно. Но он не прятал глаза и улыбался мне тепло-тепло.
— Да, я так и сделал, — признался он честно. — Спасибо, Катарин, что рассказала об этом Ирсен первым делом.
