будем проделывать всё, что делали они?
— Угу, — согласно киваю.
— Только костюм сумоиста не надевай, — смеётся, глядя искоса.
— Хорошо. И ещё… — подхожу к ней и снимаю с неё цепочку.
Отвлекает, пиздец! Я глаз отвести не могу от того, как она подпрыгивает на её груди. Сосредоточиться не получается ни на чём другом. Убираю себе в карман под молнию.
Роза смотрит расфокусированно.
Да я сам от одного прикосновения к тебе словно удар в голову пропустил. Такая сейчас пьянящая с этой, снова убежавшей, лямкой майки. Поправляю.
— Давай, пробуй ещё раз.
Она старается, правда старается, но выходит не очень. Я давлю смех каждый раз, когда она сбивается и ругается шёпотом. Мокрая вся от упорства, пыхтит, но делает.
— Ладно. Научишься ещё, — забираю у неё скакалку.
Помогаю ей надеть перчатки с открытыми пальцами. Смотрит на меня внимательно, пока затягиваю липучки.
— Что?
— Ничего. У тебя шрам над бровью, — проводит легонько пальчиком.
— В детстве упал на лестнице и разбил. Швы накладывали.
По этому почти незаметному шраму нас с Дэном и различали. Если рядом поставить, то разница, конечно, заметна, она на лицах написана, но по отдельности нас путают всегда.
— Ты правша или левша?
— Правша…
— Тогда становись вот так, — разворачиваю спиной к себе и ставлю в позу. — Расслабься, — чувствую её напряжение. — Я буду на время твоим костюмом, чтобы показать, как правильно бить.
— То есть — ты будешь ко мне прижиматься? — вздрагивает, глубоко вздохнув.
— Да, буду. Но так надо.
— Ладно… Окей…
— Запомни, удар должен быть неожиданно быстрым, и ты должна максимально вложить в него все доступные силы, — беру за руки и показываю, как надо бить.
— А если их нет?
— Есть. Просто выпусти наружу своего зверя.
— Там трусливый заяц…
— А я вижу львицу, которая почему-то прикидывается беспомощной. Ты не такая, Роза! В тебе полно энергии, которая может человека задавить. Просто откройся, а не зажимайся.
— Выпустить львицу из клетки? — появляется в глазах решительность.
— Да. Пусть погуляет, пока мы вдвоём. Представь, что эта груша — твой муж. Оторвись на нём за каждый его удар по твоему личику, — мотивирую её.
Отхожу в сторону и наблюдаю, как она заводится. На лице сначала появляется гримаса омерзения, потом оскал. И она начинает лупить грушу со всем остервенением.
— Оу, оу! — хватаю её за руки спустя несколько минут.
Брыкается, даёт пинка груше, она сильно качается назад. Прижав Розу к себе всем телом, делаю наклон, чтобы кожаная колбаса не снесла нам головы.
— Пусти! Дай я ему ещё раз врежу! — вырывается из моей хватки.
— Спокойствие… Только спокойствие… Шшш, — укачиваю её, придерживая за горло.
— Он же бил ни за что! — срывается в истерику. — Без причины. Ненавижу его!
— Молодец! — шепчу ей на ушко. — Признание — половина успеха.
— Я не о такой жизни мечтала, — всхлипывает. — Думала: выучусь, влюблюсь, выйду замуж, детки будут… А сейчас я с ужасом представляю, что могу от него забеременеть. Таблетки ведь не стопроцентная защита…
— Не волнуйся. Всё хорошо будет, Цветочек, — вырывается.
— Меня папа так зовёт, — опять начинает реветь, и я раскачиваюсь с ней в попытке унять слёзы. — Я родителей два года не видела. Он не позволяет.
— Увидишь… — целую в краешек ушка. — Обязательно увидишь… Я тебе обещаю.
— Ты же не оставишь меня с ним? Пообещай, Тарас, — поворачивается ко мне.
— Я тебя не брошу. Клянусь! — обхватываю её лицо руками и заглядываю в блестящие от слёз глазки.
Какая же ты красивая… У меня скулы сводит от желания.
Встаёт на носочки и тянется ко мне.
Да, поцелуй её! Вы оба этого хотите…
— Кхе-кхе, — кто-то покашливает у двери.
Соболев.
— Тасс, там это… К тебе пришли…
Чёрт! Дэн. Я забыл о нём.
— Сейчас иду!
— Почему они тебя все Тасс зовут? — грустно и разочарованно улыбается.
Мда… Не вышло первого поцелуя…
— Прозвище такое. С учёбы ещё. Помнишь, может быть, фильм " ТАСС уполномочен заявить"?
— Неа, — отрицает.
— Ну, в общем, это оттуда. Подожди здесь, я скоро вернусь.
Направляюсь в раздевалку. Дэн со скучающим видом изучает надписи на металлических шкафчиках.
— А помнишь, это был твой, а этот мой? — показывает пальцем.
— Помню. Принес? — протягиваю руку.
— Держи, — кладёт мне на ладонь небольшой простенький телефон с кнопками. — Чистый. Интернета нет.
— Надеюсь, прослушку не установил? — лезу в настройки.
— Обижаешь, — тянет. — Нет, конечно. Только это так себе подарок для девушки. Купил бы Айфон.
— Айфон у неё есть… И его слушают.
— Загоняешь девочку в наши реалии.
— Без связи совсем не могу её оставить. Про Немцова что-нибудь узнал?
— Немного. Какой-то никому не известный художник… Четыре года назад свалил из страны в тёплые края, где до сих пор и живёт.
— А дело на него?
— Нет никакого дела, брат! — разводит руками. — Нигде не числится. Узнать бы в каком отделении его держали — может, что и прояснилось бы.
— Вряд ли… Я думаю, его приняли без официального оформления. Если бы завели дело, то закрыть его на пару дней не получилось бы. С наркотой строго. А значит, всё было куплено. Хорошее шоу для одной зрительницы.
— Я тоже так подумал, — соглашается со мной Дэн.
— Но я узнаю у Розы, в каком отделении его держали. Напишу. А теперь вали отсюда, пока она тебя не увидела, — подпихиваю его толчком в плечо к двери.
— Боишься, что я снова у тебя девушку уведу? — смеётся. — Дай хоть одним глазком взглянуть!
— Обойдешься! Ты фотографии видел.
— Это другое. Может она просто фотогеничная, — лыбится во все тридцать два.
— Не зачем ей пока знать, что нас таких, — обвожу лицо. — Двое.
— Тарас! — окрикиваю своего телохранителя.
Но он даже не поворачивается в мою сторону. По лестнице вверх и на улицу.
Я следом. Садится не в нашу машину и уезжает.
Это что, блин, такое⁈ Ты меня тут бросил?
Вообще пипец!
Возвращаюсь обратно в зал и вижу Шипа с тем парнем, что прервал нашу тренировку. Они что-то обсуждают.
А кто тогда? — поворачиваюсь и смотрю на дверь.
Замечает меня и быстрыми шагами приближается.
— Ты куда сбежала? Возвращаюсь — тебя нет.
— Я же за тобой пошла. Ты на улицу вышел… И уехал…
— Я никуда не выходил, — хмурится.
Да нет! Не могло мне привидеться! Рост, фигура, походка… Даже стрижка такая же. Только тот в кожаной куртке был, и ключи от машины на ходу пальцем покручивал. У Тараса такой привычки не замечала. И пальто у него… Померещилось мне что ли?
— Я не сошла с ума! Я видела!
— Ладно, не кричи, — прикрывает мне рот рукой. —
