― Я готов выкупить твой бизнес и сорок девять процентов твоей компании, но у меня есть определенные условия. Мы привлечем мою юридическую команду для составления контрактов, все встречи и сделки, которые будут проводиться с этого момента, будут проходить только с моего разрешения, и, что наиболее важно, я должен знать обо всех возможных инцидентах, чтобы быть готовым к ответному удару в случае необходимости.
Это было предложение, в разработке которого я не участвовал, но которое, несомненно, должно было принести мне пользу.
Это животное было насквозь пропитано злом и ложью. Все, к чему он прикасался, превращалось в камень, в то время как он наслаждался обломками, которые сам же и создавал. Я знал не один десяток его жертв, ожидающих его падения. И я стану тем, кому удастся его уничтожить. Я пообещал это сам себе.
― А что, если я скажу, что ты можешь получить все это только лишь за тридцать процентов от моего бизнеса?
Его жалкая хилая ручонка поглаживала увядающую седую козлиную бородку. Он прекрасно знал, что я не из тех, кто пересматривает свои взгляды или идет на компромиссы.
― Тогда я бы сказал тебе, куда ты можешь это засунуть, Виктор. Все, как всегда.
Моя напряженная челюсть растянулась в фальшивой улыбке.
Я уселся в своем кресле таким образом, чтобы мои предплечья оказались скрыты столом. От напряжения мои руки натерли дыры в подлокотниках.
«Сохраняй спокойствие, Роман. Осталось продержаться каких-то пять минут».
― Хм, я не сомневаюсь, что смогу уговорить свою дочь соблазнить тебя, чтобы ты передумал. Как у вас обстоят дела с Одетт в последнее время?
Этот псих готов был пожертвовать своей собственной плотью и кровью, чтобы заполучить то, чего он хотел. Власть.
Возможно, я и не уважал Одетт, но я лишь играл теми картами, которые мне выпали. Она сама предложила мне себя, так почему я должен был что-то менять? Но когда мужчина так пренебрежительно относится к собственному отпрыску ради власти… мысленно покачал головой.
В мире было два типа людей. Первые ― это те, кто стремился к власти. Они жаждали ее, нуждались в ней, и она была всем, ради чего те существовали. Были и другие, которые легко добивались превосходства во всех областях, даже в тех, к которым не стремились. Виктор был представителем первой категории людей, а я ― второй. С этим выродком меня объединяло лишь одно ― тьма, сжигающая наши кости.
― Я могу поведать тебе о каждом непристойном действии, которые она предпринимает, Виктор, с единственной целью ― почувствовать меня внутри себя.
Мое заявление стерло ухмылку с его лица. Он и без моего комментария знал, какой шлюхой была его дочь, поскольку она во всех отношениях была копией своей матери.
― Договорились. Ты добился своего, но, Роман, если ты когда-нибудь вновь заикнешься об Одетт подобным образом в моем присутствии, я убью тебя.
Это было своего рода угрозой, но он пожал мне руку, и нацепив свою самодовольную ухмылку наконец покинул мой кабинет.
Я снова мог дышать.
Операция по уничтожению Виктора была запущена. Он за все заплатит.
― Не хочу нового папу, ― всхлипывал я. ― Они все ужасные, и я не хочу еще одного. Почему не можем быть только я и ты?
Я прижимался к Аве, пока она раскачивала меня вперед и назад, пытаясь успокоить.
― Ох, Ром, ты же знаешь, почему не можем быть только мы вдвоем. Он будет добр с тобой, обещаю. Уверяю, я сделаю все, что потребуется, чтобы удостовериться в этом.
Ее голос был таким красивым. Все в Аве было красивым, и я знал, что она сдержит свое обещание, потому что всегда это делала.
Ава сдержала свое обещание. Новый «папочка» был добр ко мне, и какое-то время все было хорошо, пока я не понял, почему он был так терпелив со мной. Потом я выяснил, что Ава была права, и он действительно был совсем другим ― гораздо хуже, чем я даже мог предположить.
***
Часы пробили шесть тридцать. Я провел весь день, пытаясь отвлечься от мыслей о Викторе и Лили. Как сказали бы некоторые, я застрял между молотом и наковальней, отчаянно желая не зацикливаться ни на ком из них.
Лили.
Я должен был выбросить ее из головы.
Покинув офис сразу после семи вечера, приказал шоферу отвезти меня в ближайший бар вместо того, чтобы отправиться домой.
Все женщины одинаковы, и я найду себе другую Лили, которая займет мои мысли достаточно надолго, чтобы я убедился, что в ней нет ничего особенного, и я снова мог бы трезво мыслить.
Войдя в клуб, я осмотрел помещение в поисках блондинки, желающей порезвиться, чтобы отвлечь меня. К моему огромному удивлению, большинство из них были блондинками, и каждая проявляла готовность больше, чем стоявшая перед ней товарка. Но при этом ни одна из них не обладала красотой Лили.
Направляясь прямо к битком забитому бару, я пробился к свободному месту, припарковав свою достойную золотой медали задницу на стальном барном стуле.
― Мне Джек Дэниэлс с колой, ― заказал я.
― Я буду то же самое, ― заявила хихикающая блондинка рядом со мной.
Бармен дождался моего кивка, а затем принялся разливать напитки. Я перевел взгляд на подошедшую ко мне смелую девушку и изучил ее с ног до головы.
Блондинка ― да.
Улыбчивая ― да.
Согласная на все ― да.
Лили ― нет.
Если у меня был хоть какой-то шанс убедить себя в том, что Лили ― это просто очередная и ненужная в моей жизни девушка, то мне необходимо было трахнуть эту телку. И трахать ее до тех пор, пока я не забуду собственное имя. Не говоря уже о причине, по которой я должен был поступить именно так.
― А ты смелая, ― поддразнил я.
Проведя рукой по бедру девушки, я наблюдал, как ее щеки покрылись румянцем и загорелись от демонстрации моей грубой ласки. О, да это же очередная «мой папа не любил меня, поэтому я ношу короткие юбки, чтобы он пошел нахрен». Или «я недавно рассталась со своей первой любовью и хочу переспать с первым встречным, прежде чем приползу обратно и буду умолять его снова полюбить меня». В любом случае она вполне сгодится.
― Неужели мне потребуется смелость для того, что ты задумал для меня? — маняще ответила она.
«Бл*ть».
В любое другое время, при любой другой ситуации это стало бы самой желанной реакцией. Но сегодня все было иначе. Сегодня я существовал в мире «после появления Лили». Как наше существование делилось на «до рождества Христова» и «после», так и моя жизнь теперь была разделена на «до Лили» и «после нее». Вот только, чтобы я ни пытался сделать, мне все больше казалось, что «после» не будет уже никогда. Только жалкая попытка выжить.
Взглянув на сидящую рядом девушку, я опустил голову, потирая лоб кончиками пальцев. Я был в бешенстве, напряженно решая, что мне предпринять. Я выпил свой Джек Дэниэлс, и ее тоже, а затем направился к выходу из клуба.
Я не мог этого сделать.
― Эй, куда это ты собрался?
Некогда хихикающая блондинка побежала за мной.
«Прекрасно, бл*ть. Прилипала».
― Куда угодно отсюда, золотце, ― ответил я.
― Мне следовать за тобой? ― ухмыльнулась она, решив, что все это просто игра.
― На твоем месте я бы подумал над той причиной, по которой ты сегодня находишься здесь, и продолжил бы дальше жить своей обычной жизнью. Если ты попытаешься покинуть этот бар вместе со мной сегодня вечером, я так глубоко засуну свой член в твою п*зду, пока мой кулак будет терзать твой тугой маленький анус, что ты будешь возносить молитвы Всевышнему, что лучше бы он не позволял тебе сойти с пути истинного, с которого ты, похоже, так отчаянно хочешь соскочить.
Я прильнул к ней вплотную, и мое дыхание замерло в наступившей между нами тишине. Я прикусил ее за мочку уха, и она стремительно вынырнула из своего оцепенения.
― Держись от меня подальше, псих! ― завопила она, возвращаясь в привычную для себя безопасность бара.
Потянувшись в карман своих узких брюк, я достал телефон, чтобы предупредить своего водителя о том, что он нужен мне. Черный «Ауди Р8» остановился за углом, и я проскользнул внутрь.
