Линде теперь пришлось сосчитать до двадцати.
– Тогда мы пойдем. Вы готовы, дети?
– Мы хочем пить, – заявила Кейт.
– Хотите, я куплю вам содовой в павильоне мороженого? – обратилась она к детям.
– Не надо портить им аппетит перед обедом, – предупредила Нора под восторженный писк близнецов.
– Да-да, не буду, мама.
– Кстати, если ты рассчитываешь встретить во время прогулки этого типа, тебя ждет разочарование. Он в Денвере, и, по словам миссис Виттмейер, никто не знает, когда он вернется назад.
Дрю вытащил руку из ладони Линды.
– Ой, мамочка! Мне больно!
– Прости, сынок. Я нечаянно. Линда поднесла ладошку сына к губам и рассеянно поцеловала. Затем подняла глаза и с вызовом улыбнулась матери.
– Я не знала, что Мэтт уехал из города, но, когда он вернется, я уверена, что он захочет увидеть мои работы. Если я поработаю еще хотя бы раза два вот так, как сегодня, я уверена, что мне будет не стыдно их показать.
Нора расправила одеяло на кроватке Кейт.
– Этот тип всегда морочил тебе голову, Линди Бет.
– Тебе, видимо, известно об этом гораздо больше, чем мне. Хотя, впрочем, мне это едва ли интересно.
Линда увидела, что у матери скорбно поджались губы при этих ее словах. Она вышла из детской комнаты, ощущая триумф в душе целых тридцать секунд, и бросилась вниз по лестнице. Близнецы повисли у нее на руках.
Ей надоело быть Миссис Совершенство, надоело делать то, что ожидают от нее другие.
Однако у подножия лестницы вспышка гнева рассеялась, на ее лице появилось выражение раскаяния. Все-таки ей придется извиниться перед матерью и пойти на мировую. Если она будет продолжать в таком духе и дальше, весь город вскоре решит, что ангел превратился в коварную ведьму. Впрочем, в эту минуту роль коварной ведьмы казалась Линде грешным делом вполне симпатичной...
Салли Дейтон подтвердила, что сын и впрямь уехал в Денвер, но не стала уточнять, надолго ли и с какой целью, так что его планы по-прежнему оставались тайной для любопытных обитателей Карсона. Не спас положения даже джунглевый телеграф миссис Виттмейер. К своей неимоверной досаде, она не смогла сообщить никаких новостей о нем. Дженнифер Дейтон несколько раз обмолвилась, что у него там какие-то деловые встречи. Разумеется, ей никто не поверил, хотя опровергнуть ее слова тоже никому не удавалось.
Через два-три дня обитатели Карсона постепенно смирились с досадной неизбежностью того, что их любимая белая ворона может и не вернуться больше в Карсон. Их надежды на новый скандал постепенно увядали.
Лишенные лакомой добычи, обыватели городка набросились на экстравагантные одежды Дженнифер и ее прическу, но даже она не смогла оказаться на высоте их ожиданий. Они с матерью провели два дня – среду и четверг – в магазинах Гранд-Джанкшена, однако миссис Виттмейер удалось пронюхать, ко всеобщему разочарованию, что Дага Хочкисса при этом замечено не было. Много времени Дженнифер проводила совсем неинтересно для любопытных кумушек, общаясь с Линдой и близнецами либо возле их дома, либо у своего. Так что даже самым заядлым сплетникам ничего не удавалось извлечь из такого невинного времяпрепровождения.
Впервые за свою жизнь Линда пожалела, что городская машина сплетен работает не слишком успешно. Ей до смерти хотелось узнать о дальнейших планах Мэтта, однако многие годы, прожитые среди запретов, приучили ее к сдержанности и удерживали ее от прямых вопросов.
В эти дни они с Дженнифер, казалось, обсудили все на свете, кроме самого главного для Линды. Дженнифер говорила с *ней о своей работе, о близнецах, об Урчалках, рассказывала про Нью-Йорк, про брата Брайена, пилота ВВС, служившего в это время в Германии, и про невестку, жену Брайена. К огромной досаде Линды, имя Мэтта ни разу не слетело с ее губ. Как бы Линда ни старалась направить беседу на тему, которая могла бы затронуть Мэтта и его планы по возвращении в Карсон, Дженнифер, казалось, оставалась глухой к намекам подруги.
В пятницу утром Дженнифер собралась в Денвер, и Линда вызвалась отвезти подругу на машине до аэропорта в Гранд-Джанкшене. Они выехали из дома сразу после завтрака. Близнецы восторженно лопотали, обрадованные неожиданным путешествием, а Дженнифер казалась необычно молчаливой.
Линда не стала приставать к подруге с разговорами. В ближайший понедельник должен был состояться дебют Дженнифер на десятом канале в качестве ведущей утренних новостей, так что Линда вовсе не удивлялась напряжению, повисшему в салоне автомобиля.
К тому времени, когда они подъехали к стоянке у аэропорта, оно сгустилось до такой степени, что хоть режь ножом. Даже близнецы замолкли и казались необычно пришибленными.
Явная нервозность подруги начинала беспокоить Линду. До передачи оставалось каких-то шестьдесят часов. Если так будет продолжаться и дальше, Дженнифер просто свихнется к тому времени, когда окажется перед телекамерами.
– Не беспокойся, Джен, – сказала она, въезжая на автостоянку. – Ты будешь просто потрясающей телеведущей, и ты сама это знаешь. Ведь, в конце концов, у тебя за спиной четыре года репортерской работы. И по сравнению с конкуренцией, которую тебе приходилось выдерживать в Нью-Йорке, денверская утренняя программа покажется тебе просто развлечением.
– Да, пожалуй, – сказала Дженнифер, продолжая смотреть в окно.
Через пару секунд она резко повернула голову.
– Прости, Линда, ты что-то сказала? Сегодня у меня в голове смешались все мысли.
– Ничего существенного, – отмахнулась Линда, всерьез встревоженная состоянием подруги. Пытаясь переменить тему на что-либо менее нервирующее Дженнифер, Линда радостно воскликнула, обнаружив знакомую фигуру на другой стороне автостоянки:
– Ах, смотри, Джен! Не Дагли Хочкисс там? Господи, он так изменился с тех пор, как я видела его в последний раз! Стал таким солидным. Как ты думаешь, может, он летит в Денвер тем же рейсом, что и ты?
Дженнифер подпрыгнула на кресле, словно ее ткнули в бок горячей кочергой.
– Попробовал бы он только не полететь, – еле слышно пробормотала она. – Я три раза повторила ему, когда мой самолет.
С немым изумлением Линда наблюдала, как щеки подруги все ярче разгораются по мере приближения Дага Хочкисса к их машине.
Не меньше, чем смущение Дженнифер, поразила ее и перемена, произошедшая во внешности Дага. Бывший Недотепа был одет в безукоризненно сидящие брюки и накрахмаленную белую рубашку с расстегнутым воротом. При нем был дорогой кожаный портфель и перекинутый через плечо легкий летний пиджак с эмблемой модного дизайнера. Несмотря на сохранившуюся худобу, в нем не осталось ни следа от прежнего хилого юноши, каким он был в старших классах.
– Привет, Даг! – с искренней радостью воскликнула Линда, вылезая из автомобиля. – Какой приятный сюрприз! Я очень рада тебя видеть. Ты тоже летишь в Денвер?
– Привет, Линди Бет! Ты такая же красавица, как и всегда. А это, должно быть, те самые близнецы, о которых я так много слышал.
Наклонившись к детям, Даг торжественно пожал им руки.
– Привет, детки, я очень рад с вами познакомиться.
– Привет, – ответила Кейт. – Ты кто?
– Я старый друг вашей мамочки и Дженнифер. Мы вместе летим в Денвер.
– Только не мамочка, – быстро уточнил Дрю.
– Нет-нет, – успокоил его Даг. – Ваша мамочка не летит. Только мы с Дженнифер.
Дженнифер издала какое-то невнятное восклицание.
– Мне нужно достать вещи, – поспешно сказала она, выхватывая у Линды ключи от багажника.
– Дай я тебе помогу, Джен, – предложил Даг.
Дженнифер оттолкнула его руки.
– Я сама! Ой!
С полными слез глазами она прислонилась к машине, потирая ушибленное место на голове, и Даг обнял ее.
– Сильно ударилась? – участливо спросил он, ощупывая ее голову длинными чуткими пальцами. – У тебя уже вскочила шишка. Почему ты не позволила мне' достать твои вещи?
– Я вполне способна позаботиться о себе сама, – резко бросила ему Дженнифер.
Линда наблюдала за странным поведением этой парочки, не понимая, что происходит.
– Да, вижу, – кивнул Даг. – Вот поэтому-то ты и стукнулась, доставая свой чемодан.
Вместо того чтобы обидеться на такое замечание, сделанное покровительственным тоном, Дженнифер погрузилась в молчание. Линда с удивлением смотрела на умудренную жизнью подругу, которая, казалось, была загипнотизирована одной из пуговиц на рубашке Дага.
После минутного осмотра головы Дженнифер Даг пробормотал что-то вроде:
– Да что мне, собственно говоря, терять?
Крепко обняв ее – со сноровкой отнюдь не недотепы, – он запрокинул ее голову и поцеловал со страстью, так не свойственной его славе холодного, сдержанного человека.
Дрю и Кейт с интересом наблюдали эту сцену.
– Почему они так долго обнимаются? – поинтересовалась через некоторое время Кейт.
– Потому что им нравится целовать друг друга, я так полагаю, – попыталась объяснить дочери Линда ей самой непонятное поведение Дженнифер и Дага.
