Пусть знает, что она не шутит.
Он кивнул с таким видом, будто получил оплеуху. А Дейдра рассмеялась:
– Я поняла только одно слово – «Дейдра». Что это вы обо мне говорили?
– Я сказала Нику, что ты рассказывала нам о том, что он уехал из Парижа, – поспешила ответить Джульетта.
Анна, глядя на Джульетту из-за плеча Дейдры, одними губами произнесла: «Супер!» Джульетта отвернулась.
Ник что-то такое говорил о следующем номере в программе и что потом они все вместе могли бы куда-нибудь закатиться. На последних словах он коснулся запястья Джульетты. Она подпрыгнула, словно его пальцы обожгли ее.
– Мне нужно домой, – отрезала она и поймала на себе мрачный взгляд Дейдры.
– Очень жаль, – вставила Анна, – но я тоже должна идти. Надо отпустить Консуэло.
– Но вечер только начался, – недовольно буркнула Дейдра.
– Останьтесь, пожалуйста, – поддержал ее Ник.
Он смотрел только на Джульетту.
– Нет, – решительно отказалась она, обращаясь непосредственно к нему.
Чтобы он не питал никаких иллюзий. И добавила:
– Никак не могу.
– Пожалуй, я тоже пойду, – протянула Лиза. – Устала что-то… Сама не пойму, что это со мной.
Дейдра смотрела на подруг, на Ника, опять на подруг. Джульетта старательно избегала ее обиженных глаз.
«Она мне потом еще спасибо скажет за то, что я вовремя ее вытащила отсюда, – думала Джульетта. – Такой парень, как Ник, все равно, что ураган – без последствий мимо не пройдет».
– Ну ладно, – нехотя согласилась Дейдра. – Похоже, я в меньшинстве. Но может, мы еще когда встретимся?
– Конечно! – с готовностью откликнулся Ник. – Вы и сюда можете прийти. Мы еще долго будем тут выступать. А я вам достану билеты.
– Мне бы надо с тобой пересечься. – Взгляд Дейдры был серьезен. – Но так, чтобы без спешки. Сейчас у меня еще не все к Рождеству закуплено. Как насчет следующей недели, днем?
– Запросто. – Ник нацарапал телефонный номер на салфетке и протянул Дейдре: – Звякни. Ну, всем – до свидания. A bientot [6].
Но Джульетта отвернулась и отошла в сторону, будто не услышала. Что этому парню от нее нужно? Почему он так смотрит на нее? И почему это ее так смущает?
Они шли по узкой улочке. Его гитара болталась между ними как третий лишний. Стоило ему повернуться к ней, ей казалось, что на лбу у нее вспыхивают слова: Я МЕЧТАЮ О ТЕБЕ ВСЯКИЙ РАЗ, КАК ЗАНИМАЮСЬ СЕКСОМ.
Впрочем, откровенно говоря, не всякий раз. Иногда в ее мечты вкрадывался Джуд Лоу. Время от времени являлись Вин Дизель и Джейсон Кидд [7]. Но Ник, конечно, чаще. Почти всегда.
Она еле сдерживалась, чтобы не заявить об этом вслух.
«Даже и не думай, – твердила она себе, искоса поглядывая в его сторону. – Не с мужем гуляешь».
– Ты прости, что я тогда так убежала, – сказала она, спрятав подбородок в воротник паль то. – Подружки у меня замечательные, но иногда они немножко… провинциальны.
– В смысле?
– Ну… например, боятся допоздна задерживаться в городе. Им, понимаешь ли, ровно в десять надо быть дома и в постели.
– А мне они понравились. У меня таких и друзей-то нету. Все мои приятели ужинать садятся не раньше, чем стемнеет.
Дейдра рассмеялась:
– Моя подруга Джульетта – она была с нами в тот вечер в клубе – тоже до вечера почти ничего не ест.
– Ясное дело, француженка! – кивнул Ник. – Вот поэтому французы такие худые. Они весь день, до ужина, практически ничего не едят.
– Но ты-то ведь не француз, – заметила Дейдра. – Насколько я помню, ты родом из Калифорнии.
– Верно. Но душой я француз.
Дейдра захохотала:
– Бред собачий!
Ого! Похоже, он обиделся. Осторожнее, это не твой муж, снова напомнила она себе. Нельзя его дразнить когда твоей душе угодно.
– Знаешь, Дейдра, я сильно изменился с тех пор, как мы виделись в последний раз, – проронил он.
– Неужели? – Она всмотрелась в его черты.
Верно, тогда он не был лысым. Но сейчас, в низко надвинутой черной вязаной шапке, в плотной черной кожаной куртке с поднятым воротником, с замотанным вокруг шеи черным шерстяным шарфом, он выглядел почти как тогда. Та же серьга в ухе, та же эспаньолка, те же печальные глубокие карие глаза и щель между передними зубами.
– В чем же ты изменился?
– Что меня интересовало раньше? Музыка, травка да где ее раздобыть. А теперь я и сам не прочь к десяти часам уже быть дома и в постели.
– Успеешь еще, когда состаришься.
Дейдре на глаза попалась витрина магазина.
Она сказала Полу, да и Нику тоже, что ей надо делать рождественские покупки. Стало быть, имеет право потратить деньги. Судя по витрине, магазин был набит французской керамикой, искусно разложенной на деревенских столах под старину. У них в предместье таких магазинов не водилось.
– Зайдем? – предложила она.
– С гитарой не пустят.
Она бросила взгляд на гитару, на магазин, на Ника (он ее взгляда избегал).
– Да ладно тебе. Смотри, какие вещички.
Он фыркнул:
– Жутко дорогие и бесполезные.
Черт! Да что с ним такое? Она открыла магазинную дверь.
– Я на минуточку.
Бродя между прилавками, вспомнила – он всегда ненавидел ходить по магазинам. Дейдра взяла в руки маленький блестящий горшочек. Ничего, неплох. Оливковый в желтый горошек. Почем, интересно? 42 доллара… В постели у них все всегда ладилось, а во многом другом они с Ником никак не совпадали. Она обожала рыскать по блошиным рынкам и дешевым лавочкам – он обходился минимумом вещей, покупал в год одну рубашку, но выбирал с толком. Она вечно зазывала к ним кучу народа, закатывала вечеринки – он предпочитал общество своей гитары. Вот и сейчас ходит вокруг нее кругами, словно менуэт танцует. Дейдре вспомнился тот день, когда они расстались. Они стояли у магазина грампластинок на Телеграф-авеню в Беркли, и Дейдра заявила, что отправляется на гастроли с другой группой (игравшей в стиле «пост-панк»). Ник удивился: неужто она собралась петь такую халтуру? Дейдра парировала: все лучше, чем музыка, которая по вкусу только покойникам. В тот раз в магазин нырнул он, а она убежала. Неслась по улице, лавируя между лотками уличных торговцев рубашками и бижутерией, – сбивала со следа Ника.
Чтобы не выглядеть глупо с пустыми рука ми, Дейдра сейчас схватила какой-то горшок, выложила за него бешеную сумму и вернулась к Нику.
– Подарю Джульетте на Рождество! – Она подняла пакет.
– Покажи.
Довольная, что заинтересовала его, Дейдра развернула плотную белую бумагу и покрутила горшок в руках.
Ник нахмурился:
– Думаешь, Джульетте это понравится?
– Думаю, да.
На самом деле она представления не имела, понравится Джульетте горшок или нет, но надо же было доказать Нику, что в магазин она зашла по делу.
