— Да он уже успокоился. Даже стал говорить о ней. И в команду вернулся. У него совсем не такой трагический вид, как был год назад. Наверное, ему лучше.
— Он всегда будет винить себя в ее смерти, и, насколько мне известно, у него с тех пор не было женщин.
— У него есть мы. Зачем ему другие? С тобой он может говорить о работе, а со мной ходить в рестораны. В театры будем выезжать все вместе — большой счастливой семьей…
Ава вернулась к кровати и села рядом с Тамсин.
— Мы живем не вместе. У нас маяк, а у Рейфа — его дом. Послушай, Там, не дави на него. Мне бы не хотелось видеть, как он мучается.
Там нахмурилась.
— Я ему нравлюсь.
Она была уверена в себе, ведь она могла рассмешить Рейфа, даже когда он вообще никого не хотел видеть.
— Да. Я знаю. Но не старайся убедить себя в большем, чем есть на самом деле.
— Почему в большем? Откуда тебе знать?
— Поверь мне, Там, это всего лишь дружеское расположение. Я знаю своего брата.
Тамсин покачала головой.
— А если ты ошибаешься?
— Ну что ж. Ты — не его тип, Там. И он — не твой тип. Если он бросит гонки, ты с ним, и месяца не пройдет, заскучаешь. У вас же ничего общего. Тебе нравятся развлечения, а Рейф…
— Ты все сказала? Но, может быть, как раз он мне нужен. Надежный, сильный.
— Не очень-то давай волю своим мечтам.
Тамсин соскочила с кровати.
— Я ухожу. Надо занять места. Ты как?
— Сначала приму душ.
— Меня ничто не остановит. Поняла?
Ава вздохнула.
— Знаю. Ты — как собака, которая вцепилась в кость и ни за что ее не отдаст. Но на сей раз ты гоняешься за миражом. Джейд Херрик была всем для него, и он не скоро о ней забудет.
* * *
Инженеры, механики, пилоты, менеджеры — все были заняты делом, подготавливая к выходу стройных чудовищ с огромными колесами.
Проблема была в покрышках: менять их или не менять? Рейф порадовался, что с самого начала выбрал серединный вариант. До старта еще оставалось двадцать минут.
Кроме дождя, у Рейфа была еще одна проблема, и заняться ею он должен был, пока Оскар не сводит глаз с экрана компьютера. Он поймет, если заметит его отсутствие. И Рейф, отвернувшись от фотографа, но ласково помахав ребятишкам возле барьера, пошел в ту сторону, где готовилась к гонкам команда Тома Бланшара. Она расположилась довольно далеко от «Оскар-Джейд».
Машины Бланшара в квалификационный день шли медленно, и Рейф знал, что они стартуют с гораздо худших позиций, нежели машины Херрика. Протискиваясь между инженерами и механиками, Рейф про себя удивлялся, почему Воан не возвращается к отцу… В общем-то, он все понимал. Причина та же, что и у Оскара, который не хочет первым идти к сыну. В упрямстве они друг другу не уступят. Ни один не признает себя виноватым.
Воана он отыскал возле его машины, с которой тот не сводил недовольного взгляда. Не знай Рейф, что перед ним сын Оскара, ни за что бы не догадался. Невысокий и близорукий Воан совсем не походил на своего отца. Когда он не сидел в машине, то всегда надевал очки. Вот и теперь — в очках — он казался совсем ребенком, однако ничего ребяческого в его характере не было. Крепкий орешек. Сердце у него словно из титана.
Воана обожали все околоформульные дамы. Он делал с ними, что хотел, и звал их «марионеточками».
Механики закончили свою работу, и Воан уже собирался залезть в свою малышку, когда увидел давнего друга.
— Подожди минуту! — крикнул он инженеру и протянул руку Рейфу. — Я тебя искал, старый черт! Но ты все время с отцом, никак к тебе не подобраться.
Они обменялись крепким рукопожатием.
— А от тебя убудет, если ты подойдешь и поздороваешься с Оскаром, а?
— Он не этого ждет от меня. «Да, сэр». «Нет, сэр». «Слушаю, сэр». Знаю я его… — Бледно-голубые глаза младшего Херрика горели огнем. — Жизнь — это игра, но отец считает, что она только его игра, и у нее должно быть одно название — «Победа»!
— В этом вы одинаковы, — улыбнулся Рейф. — И во всем остальном тоже.
— Ну, нет!..
Но Рейф знал, что он прав. Оскар Херрик воспитал сына по своему образу и подобию, и его школа была жестокой школой, хоть и называлась она «домом». Единственное различие между отцом и сыном заключалось в том, что у сына было чувство юмора, а у отца — нет.
— Циничный ты ублюдок, — сказал Рейф. — Оскар бы гордился тобой. Но хватит о нем. Я пришел пожелать тебе удачи.
— Конечно. Тебе тоже. — Он широко улыбнулся. — И не переходи мне дорогу на трассе. Держись подальше.
— Потише! — улыбнулся в ответ Рейф. — Сбавь тон.
Один из механиков подошел и положил руку на плечо Воану.
— Береги себя! Ты — единственный, кто умеет держать отца в узде. Не забывай об этом, — уходя, проговорил Воан.
— Передать ему от тебя привет?
Воан даже не обернулся.
* * *
Оскар кипел от злости, когда Рейф вернулся.
— Где тебя черти носят?
— Сам знаешь, где. Я всегда хожу туда перед стартом. И тебе бы неплохо пойти, но ведь у тебя кусок льда вместо сердца. — Рейф покачал головой. — Оскар, неужели так трудно пересилить себя и пожелать сыну удачи?
— Вот еще! — отмахнулся от него Оскар. — Иди! И выиграй! Не сможешь выиграть, так хотя бы не сойди с дистанции. Я на тебя рассчитываю.
— Еще десять минут.
— Лезь в машину.
— Слушаю! Черт бы ее побрал. У меня ноги не помещаются. Все в синяках. И бока тоже. Когда ты еще садился в машину, в ней, по крайней мере, хватало места повернуться.
— Что это с тобой? Стареешь?
Рейф надел шлем и с поднятыми руками скользнул на свое место. Потом посмотрел на Оскара.
— Я пожелал ему удачи от тебя.
— Ты на чьей стороне? — взвился Оскар.
Но времени для ответа уже не было. Пилоты пристегивали ремни. Подошли механики, пристегнули его тоже. Рейф проверил. В случае чего, выдержит.
Перчатки. Руль. Он почувствовал предстартовое волнение и поднял руку. Механик включил зажигание. Загудели машины справа и слева. Не прошло и минуты, как все — механики, инженеры, менеджеры — исчезли с глаз. Каждый раз Рейф не уставал удивляться, куда они так быстро деваются.
В Монте-Карло дистанция составляет чуть больше двух миль. Всего несколько минут, тринадцать коварных поворотов, и машины вернутся в исходное положение. Кругом все замерло. Люди на специально построенных трибунах затаили дыхание.
Дождь разошелся вовсю. В этих гонках никому не дано предугадать победителя. Улочки узкие. Обогнать не так-то легко. Повороты крутые. Везде массивные барьеры, чтобы сдерживать любопытных.
