- Это долгий срок, Лаура, - заметил он, делая шаг ко мне. - Очень долгий, учитывая, сколько недель твоей беременности.
- Я… Я понимаю, но… Я правда не смогу. Не сейчас… Не после… - нервно сглотнула и снова опустила взгляд.
Шаги раздались совсем рядом, а затем жесткие пальцы приподняли мою голову, вынудив снова встретиться взглядами с моим теперь уже точно женихом.
- Поверь, этот обмудок уже получил сполна за то, что посмел тебя тронуть, - неожиданно заявил Адамиди. - Никто и никогда больше не обидит тебя, не тронет пальцем.
- А вы? - с горечью спросила я.
- Я? Трону. И не раз. Но я не насильник. Я - твой будущий муж.
- Разве в семьях не бывает насилия?
- Бывает. Но между нами его не будет.
- То есть если я не захочу, вы меня не станете принуждать к… близости?
- Я предложил тебе сделку, ты согласилась. Неужели дочь Гектора не умеет держать свое слово?
Вот так ловко мужчина снова загнал меня в угол, заставив признать поражение.
- Я прошу лишь об отсрочке, - с трудом выдавила я. - И сдержу свое слово. В остальном.
Антоний задумчиво провел пальцем по моей щеке, где наверняка уже налился огромный синяк. Возможно, ему было неприятно видеть свою невесту в таком состоянии. Наверняка у него были любовницы куда краше и привлекательнее, чем я.
- Хорошо, Лаура. Будь по-твоему, - неожиданно согласился он на мою просьбу. - Но ты ведь понимаешь, что за все в жизни нужно платить…
Да я даже не сомневалась, что он что-то да потребует в ответ. Холодный, равнодушный истукан, который во всем просчитывал свою выгоду. Вот каким был мой будущий муж.
- И что вы хотите?
- Я подумаю.
- Но… - Однако договорить он мне не дал - его пальцы легли мне на губы, заставив замолчать.
- Отдыхай, невеста. Тебе стоит поменьше нервничать и поскорее вернуть себе надлежащий вид, - он указал рукой на мое лицо. Что ж, ценное указание. Очень по-мужски - ткнуть женщину в ее внешность. - Если ты, конечно, хочешь вскоре навестить отца, - добавил он, заметив мою злость. - Не думаю, что Гектору понравится видеть дочь с синяками. Побереги его сердце.
Черт, а ведь Адамиди был прав. Я как-то не подумала об этом. В ответ на мое замешательство жених усмехнулся и направился к дверям.
- Отдыхай и набирайся сил, - бросил он, прежде чем покинуть палату.
- 13 Антоний -
Визит к Лауре подзатянулся. Изначально я не планировал оставаться в больнице так долго. Дел было по горло, и некоторые из них не стоило откладывать в долгий ящик.
И все же остался.
Сейчас девчонка уже не выглядела такой независимо-высокомерной, как во время семейного ужина с ее отцом. Очевидно, тогда она тешила себя иллюзией того, что ее избранник окажется достойным, и они сбегут вместе.
Наивная овечка.
Гектор прав - ее стоило защищать и оберегать от внешнего мира. Ее наивность поражала. Стоило мне только взглянуть на этого утырка, как стало ясно - доверять такому нельзя. Эта же не просто доверилась, вляпалась по полной.
Новость про ребенка ощутимо осложнила расклад. Признаться, поначалу даже разозлила. Ведь на такое я не подписывался - растить чужого ребенка.
Мысль о том, чтобы решить проблемы, пока девчонка в отключке, проскакивала. Ровно до момента, как я увидел ее в палате.
Никогда не понимал отморозков, позволяющих себе поднимать руку на женщин. На черта? Унизить самих себя? Утвердиться за счет более слабого существа?
А смысл? Кем после этого можно себя чувствовать? Победителем?
Мне понадобилось какое-то время, чтобы спокойно обдумать новые обстоятельства.
Лаура была беременна. Хотела ли она по-прежнему этого ребенка от такого неблагонадежного избранника? Если да, то…
Я согласился на брак по расчету, решив, что деловой подход будет то, что надо. Гектор заверял, что его дочка достаточно адекватна, чтобы в итоге воспринять все, как надо.
И я поверил другу.
Теперь же выходило, что зря. Очевидно, что характер Лауры был непростым. А мне совершенно не нужны были баталии дома. Для этого мне хватало и бизнеса, где приходилось постоянно быть в тонусе.
Дома же я хотел спокойствия. А учитывая, что с Никасом ситуация до сих пор так и не решилась, еще один фронт мне был вовсе ни к чему.
Вот только я не привык менять свои решения и давать заднюю. Именно поэтому стал просчитывать варианты и пришел к мнению, что, возможно, ребенок, который нарисовался так внезапно, вполне мог помочь мне обеспечить тот уровень комфорта, который я изначально предполагал добится от будущей жены.
И оказался прав.
Это одновременно и упрощало, и осложняло дело. Учитывая состояние Гектора, рассказывать тому про положение дочери не стоило. Не хватало еще второго удара. Поэтому и со свадьбой затягивать было нельзя.
Тем более, что Лаура, судя по всему, станет неплохой матерью - раз уж она, даже не родив, защищает ребенка. А ее благодарность… Что ж, это будет неплохим рычагом для того, чтобы дома был мир и покой. Такая основа для брака куда надежнее, чем просто договор, подписанный обеими сторонами.
Я неплохо разбирался в людях, так что мог с уверенностью сказать - теперь дочь Замани не станет вставлять мне палки в колеса, а действительно будет послушной и порядочной женой.
В обмен на достойную жизнь для своего малыша.
Царапало ли меня, что он будет не родным? Возможно. Но я давно в бизнесе и привык, что идеальных решений не бывает. Нельзя получить все и сразу. А так… У меня будет жена, а у Никаса - мать. Рано или поздно сын смирится и примет девушку. Тем более, что на стоянке ей как-то удалось найти к нему подход. Значит, справится и в этот раз. Ведь мотивация у нее будет очень и очень весомая.
- 14 -Лаура
Дни в больнице тянулись медленно. Вроде бы со мной было все уже в порядке, но врачи все-таки убедили остаться еще на пару дней, чтобы точно проверить, что с ребенком все хорошо.
Антоний больше не навещал меня. И не сказать, что я была расстроена этим фактом. Зато мне вернули мои вещи, в том числе и мобильный.
Конечно же, я позвонила отцу. Наш разговор вышел скомканным и каким-то ненастоящим будто. Я ждала, что папа будет ругаться, напоминать, что он меня предупреждал. Но вместо этого я слушала усталый голос родителя, отвечала на вопросы о самочувствии, спрашивала его о том же.
И все.
Конечно, он спросил, как все произошло, но я, помня про его сердце, отвечала в общих чертах и, естественно, ни про какого Василича не стала рассказывать. Ни к чему ему эти подробности. И перед тем как попрощаться, он напомнил мне про брачный договор, который я должна подписать.
- Конечно, пап, - ответила я. - Хоть завтра.
- Лучше когда, наконец, сможешь меня навестить.
- Договорились…
У меня осталось странное чувство незавершенности после нашей беседы. Я всегда знала отца энергичным и бодрым мужчиной с активной жизненной позицией. Сейчас же он казался мне уставшим и измученным. Но на все осторожные вопросы ловко переключался на другую тему. В итоге пришлось отступить.
Впрочем, наверняка он не хотел, чтобы я его видела в минуты слабости. В этом был весь он. Ведь даже когда мамы не стало, отец держался молодцом. Лишь изредка я заставала его в особом настроении, когда он сидел у себя в кабинете, пил и долго-долго смотрел на мамин портрет.
Еще одним минусом долгого пребывания в больнице было то, что заняться мне откровенно было нечем. И поэтому мысли про того же Алексея ходили по кругу.
Я все пыталась понять, когда же свернула не туда, когда упустила момент и доверилась не тому человеку.
Почему? Потому что теперь я носила под сердце ребенка и должна была нести ответственность еще и за него. Так что больше вот так облажаться я не имела права.
Довериться тому же Адамиди - тоже. Возможно, он действительно такой порядочный, как убеждал меня отец. Но возможно и нет. Обжегшись на молоке, дуть будешь и на воду. Тем более учитывая, что за условия поставил мне жених.
