на улице. Выхожу из здания, и холодный воздух опаляет мою разгоряченную кожу. Однако я не тороплюсь надевать пальто, испытывая острую необходимость остыть. От хамского поведения Соломона все тело горит. Я вообще вспыхиваю, как спичка. Подарок на день рождения? Ага, сейчас, разбежалась, только бантик надену, и готово! Сотрясаясь от нервной дрожи, я понимаю, что надо успокоиться, ведь мне еще предстоит каким-то образом попасть к нему домой.
Невеселые размышления прерывает распахнувшаяся дверь, едва не впечатавшая меня в стену. Для этого бандюгана, похоже, вообще не существует окружающих! Исподтишка наблюдаю за ним. Ловкими пальцами он достает из пачки сигарету и отправляет ее в рот. Такое чувство, что она вспыхивает от одного лишь только соприкосновения с его дьявольскими губами. Он глубоко затягивается и выпускает через ноздри колечко дыма. Острый кадык медленно двигается, словно мужчина вкушает райский плод, а не отраву с никотином. Естественно, какая душа, такое и наслаждение! А потом змей неторопливо направился к своему спорткару, на ходу докуривая сигарету.
Делаю глубокий вдох и на дрожащих ногах иду за ним. Не раздумывая, запрыгиваю в машину и закидываю пальто на заднее сиденье. Соломон сдвигает брови к переносице и окидывает меня скептическим взглядом.
— Чего ты хочешь, глупышка? — язвительно интересуется он.
— Нравишься ты мне, — нагло вру. А потом пристегиваюсь, тем самым давая понять, что покидать салон не собираюсь. Хотя пожелай он меня вытащить, едва ли я смогла бы оказать ему достойное сопротивление.
Глава 10
Из его груди вырывается тихий, скрипучий смех.
— Ты хоть знаешь, кто я, девочка? — Я молчу, до боли вцепившись пальцами в бедра. — Тебе мама с папой не говорили, что нельзя садиться в машину к незнакомым дяденькам, — назидательно произносит он.
— Я не помню своих родителей, меня воспитывали в детдоме, так что таких указаний я не слышала, — сухо отвечаю я.
Змей больше не удостаивает меня вниманием, молча выруливая с парковки. Он спокойно ведет авто, лишь изредка поглядывая на меня.
— Куда тебя отвезти? — спрашивает, наконец.
— К тебе домой.
— Послушай, предупреждаю в последний раз: я плохой человек. Не связывайся со мной — пожалеешь.
— Не страшно, — дерзко заявляю, глядя ему в глаза.
Он лишь ухмыляется и начинает нервно поигрывать во рту языком, выпуская его наружу, точно змей.
— Ну хорошо, я люблю веселье. Если ты не скучная, поиграю с тобой.
— Поиграешь?
— Ну да. «Пять действий» называется.
— Интригующее название, — подняв брови и прочистив горло, замечаю я.
— Ну что? Слабо?
— Только давай…
— А вот давай без давай! Пять действий, абсолютно любых. Отказ не принимается. Либо соглашаешься, либо проваливаешь из машины. — Он резко нажимает на тормоз и останавливается посреди дороги. Я немного теряюсь. — Ты мне еще желание торчишь, не забывай. Боров любит меня радовать, — усмехается он. — Так что я хочу сыграть с тобой в «Пять действий». Карточный долг — долг чести. Особенно… как ты там себя назвала… порядочная девушка? — Не давая мне ответить, продолжает: — Ну да, такая порядочная, что запрыгнула в машину к опасному незнакомцу, — фыркает он.
— Ладно, играем, — принимаю я вызов, гордо вскидывая голову.
Его губы искривляет широкая, пугающая улыбка, а в глазах вспыхивает азарт. Соломон тормозит у ювелирного магазина. На красиво оформленной витрине разложены различные изделия из золота и драгоценных камней.
— Почему мы остановились?
— Твое первое действие — достать мне, вооон то колье. — И он указывает пальцем на украшение, стоящее, наверное, целое состояние.
— Ты больной? Как я это сделаю? У меня нет таких денег!
— А ты и не должна его покупать. Думай, девочка, время пошло.
— Время?
— Да, на принятие решения дается пять минут. Если не укладываешься — игре конец, и лучше тебе не знать, что ждет проигравшего.
Его слова звучат как угроза. Ненормальный! Он заставляет меня нарушить закон, пойти на преступление! Хотя чему я удивляюсь? Разве от бандита можно ожидать чего-то другого? Чтобы он попросил меня достать котенка с дерева или помочь старушке перейти через дорогу? Я усмехаюсь. Так. Если я действую от лица полиции, значит, они с этим разберутся. Колье я верну, и все встанет на свои места.
— Струсила?
— Не дождешься! — недовольно шиплю сквозь зубы и выбираюсь из салона.
Подхожу к витрине и смотрю на колье, осознавая, что единственная возможность достать его — это разбить витрину. Разворачиваюсь и возвращаюсь к машине.
— У тебя есть что-нибудь тяжелое? — спрашиваю, склонившись к Соломону. Он окидывает наглым взглядом мою грудь, но я щелкаю пальцами перед его носом. — Ты слышал мой вопрос?
— Держи. — Он просовывает мне в окно пистолет. Я недоверчиво смотрю на оружие, но все же беру его в руки. Меня всю трясет, зубы стучат. И холод тут не при чем. Умница и отличница обворовывает ювелирный магазин — такая вот ирония судьбы! — Долго стоять будешь? Осталась минута, — торопит меня змей.
Закрываю глаза и делаю глубокий вдох, а затем размахиваюсь рукой с пистолетом и с силой ударяю по витрине. Вой сигнализации и звон бьющегося стекла быстро выводят меня из оцепенения. Схватив колье, я бросаюсь к машине и запрыгиваю на сиденье. Соломон вдавливает в пол педаль газа, и мы вылетаем на дорогу. Он выглядит явно довольным. На лице играет злорадная улыбка. А я сижу, словно окаменела, не в силах даже дышать. Замерла, как ледяная скульптура, сжимая в одной руке колье, а во второй — окровавленный пистолет.
— Блядь, ты сильно порезалась!
И только тут я замечаю, что у меня окровавлено запястье, и алая жидкость капает прямо на платье. От вида собственной крови мне становится дурно.
— На, приложи и плотно прижми. — Не останавливая авто, Соломон стягивает футболку и бросает ее мне в лицо. Терпкий, сладкий запах мускуса вперемешку с табачным дымом ударяет мне в нос, и я ощущаю головокружение. Все происходит как в тумане, я ничего не слышу, ничего не вижу, лишь медленно вдыхаю мужской запах. — Оглохла? Приложи к ране, как можно сильнее прижми и приподними
