— Доктор, делайте все, что нужно без анестезии, — попросил Джон.
— Я могу заморозить при зашивании. Так можно? — предложил последний вариант.
— Да, спасибо.
Вряд ли это хоть как-то облегчит то, что ей предстоит.
— Теперь мне нужно снять с вас одежду, — врач достал ножницы со столика с инструментами и принялся разрезать ткань водолазки, оголяя живот.
— Позовите женщину-врача, — взбрыкнула она. — Не трогайте меня.
— Мисс Смит, я вас не касаюсь. Это ножницы. Если вы хотите давать показания в полиции, то я позову женщину-врача, без проблем.
Похоже хирург не часто сталкивался с такими капризами у пациентов с огнестрельными ранениями.
— Нэт, я здесь. Не переживай. Ничего не случится, — Джон крепче сжал ее ладонь, надеясь вселить в нее хоть капельку уверенности.
— Вы увидите меня голой, — она очень наивно и по-детски нелепо переживала. Он еле поборол желание прижать ее к себе и качать на руках, пока она не успокоится.
— Ничего подобного. Это разве голой быть? Ты в бассейне меня в более обнаженном виде разглядывала. Забыла? — пошутил он, отвлекая ее от ножниц врача.
— Разве такое можно забыть? — Натали, вопреки происходящему, прикрыла глаза и улыбнулась. Все-таки он ей нравился. Почему же тогда шарахалась?
Хирургу удалось, наконец, освободить ее от водолазки и бюстгальтера. Джон тут же накрыл ее грудь простыней. Нечего тут врачу пялиться. Даже если его это не интересовало. Джону так спокойнее.
— Мисс Смит, вам есть, кому привезти одежду?
— Я привезу, — ответил за нее Джон.
— Вот еще. Ты будешь рыться в моем белье, — возмутилась Натали, привстав с кровати. Джон мягко толкнул ее обратно.
— Там нет ни одного предмета белья, которого я бы в своей жизни не видел. Где ключи?
— В куртке, — сдалась Натали, тяжело вздохнув. — Почему Мишель?
— Что значит «почему Мишель»?
— Почему возле таких женщин как Мишель крутятся мужчины? Их любят, оберегают. Спасают. Защищают. Убивают ради них драконов. Вокруг Мишель кипят страсти и проблемы.
— Все проблемы из-за женщин в принципе, а Мишель одна из, — ему не нравилась тема для разговора, но пока врач осматривал окровавленные раны и подбирал инструменты, пришлось как-то дальше вести диалог с Натали.
— Ну да, конечно. Во всем женщины виноваты. Мишель же женщина похитила. И в меня женщина стреляла, — проворчала Натали, изливая свой яд. — Вы, мужчины, творите свои темные дела, а женщины из-за них страдают. Вы способны только причинять боль, насиловать и убивать, но когда мир оборачивается против вас, только женщины вас спасают. Ах, черт, вашу мать!
Доктор приступил к работе. Натали так громко выругалась, что у Джона стоял звон в ушах.
— Не слушайте ее, сэр. Она в агонии. У нее шок от боли. Если она не принимает обезболивающих вообще, то нервная система борется вот таким образом, — успокоил его врач.
Но ведь Натали была права. Не женщины устроили весь бедлам, творящийся этой ночью.
— А вы, доктор? Думаете, раз вы сейчас получили доступ к моему телу и власть над моей жизнью, то имеете право раздавать советы?
Натали выгнулась, сжала до боли ладонь Джона и вцепилась зубами в край простыни. И только потом закричала, чтобы ее не было слышно в коридоре.
Джон убьет Чеза. Спалит к чертям тот склад и сообщит отцу, что у его сыночка от наркотиков поехала крыша. А потом разнесет долбанный притон. Из-за его конченой семейки эта удивительная женщина сейчас страдает. Мучается, потому что имела смелость прикрыть его собой.
Сильная настолько, что способна справиться с любым испытанием, любой сложностью. Выдержит все. Она смогла бы вытащить его из того дерьма, в котором он жил столько лет.
И именно поэтому от нее нужно держаться подальше. Она сегодня чуть не погибла из-за него. Еще немного времени рядом с ним и обязательно сломается.
Натали Лагранж, наследница старой Нью-Йоркской семьи. Аристократка. Принцесса, родившаяся на шелковых простынях. Ни он, ни его проклятая семейка не имели права даже пальцем притрагиваться к ней. А в итоге она истекает кровью в обшарпанной городской больнице в богом забытом районе Квинса.
— Все, одна есть, — доктор прервал его мысли, бросив пулю в металлический лоток. По тому как он вытер пот тыльной стороной халата. было видно, что он не часто сталкивался с чем-то подобным. Современная медицина в первую очередь предлагает избавление от боли. Но не сейчас.
Джон помог задержать кровь на ране щипцами с тампоном, пока врач извлекал мелкие частички и обрабатывал рану от омертвевших участков. Несколько стежков и уродливый шрам закрыл ранение.
— Сложное место в ключице. Повезло, что артерию не задело, — выдохнул врач, наконец. Вторую пулю из плеча вытащить оказалось намного легче. Натали почти не кричала, но дрожала.
Потрясающая Натали. С великолепной выдержкой.
— Ты женщина на века, Нэтии, — похвалил ее Джон, мягко улыбаясь ей.
— Мои предки были полководцами. Пули — жалкий суррогат настоящей боли. Всего лишь обжигает и держит нервы в напряжении.
Из Джона тоже несколько раз вытаскивали пули. Но с анестезией. Ощущения очень неприятные. Он бы побоялся даже примерно почувствовать, через что Натали прошла сейчас.
— О какой настоящей боли ты говоришь?
— О душевной. Когда тебя разрушают и ровняют с землей.
После этого она отключилась.
Пройдя уродливый кошмар вместе с Натали, Джон смотрел сквозь стекло двери на эту чудесную измученную женщину и не мог сдвинуться с места. Она погрузилась в глубокий сон после безумно напряженного дня и выпавших на ее долю испытаний.
— С мисс Смит все будет хорошо, — заверил доктор, присоединившись к нему в коридоре. Джон едва ли ему верил.
С Натали ни черта не было хорошо. Ни до встречи с ним, ни после.
— Вам лучше позаботиться о ее одежде. Для нее вопрос носит очень интимный характер.
— Что вы имеете в виду? — Джон и сам обратил внимание на ее странное поведение. Особенно в моменты стресса.
— Психотравма, очевидно. Что конкретно произошло, я не скажу. Но ее крепко обидели в прошлом.
Джон только сейчас вспомнил, что в другом конце коридора в палате пытается прийти в чувство женщина, которую он любил. Любил сильно и безответно, отчего раньше внутри все скручивалось в узел.
Но после событий этого дня чувства притупились. Отошли на задний план.
О Мишель было кому позаботиться. А о Натали — нет. Она боялась даже отцу сказать. Держала незнакомого мужчину за руку в полубредовом состоянии и кричала от боли.
Выдохнув, он все же решился уйти. Впереди еще много дел. Он вернется к ней с чистой одеждой.
Джон не встретил Алекса в коридоре. Но услышал плачь Мишель за дверьми одной из палат.
— Алекс, пожалуйста! Пожалуйста!
— Любимая, тебе нужно успокоиться.
— Я не могу потерять малышей! Пожалуйста, сделай что-нибудь.
С каждой просьбой у Мишель просыпалась все большая истерика. Джон хотел было уже зайти, но вспомнил вопрос Натали: «Почему Мишель?».
Он не должен им мешать. Те двое за дверью могли сами справиться. Он и так сделал все, что мог. А Натали чуть не заплатила за это своей жизнью.
— Мишель, мы тебе сейчас дадим успокоительное. В таком состоянии у тебя точно случится выкидыш. Дыши!
Алекс хорошо держался. Спокойный, не кричал. У них все будет в порядке. Мишель в надежных руках.
Глава 9
Глава 9
Джон вернулся к одиннадцати утра. Конте выложили крупную сумму денег, раз до сих пор репортеры не осадили здание городской больницы. Адвокаты Алекса не пускали ФБР и полицию до тех пор, пока Мишель не оправилась.
Время поджимало. После обеда здесь начнется армагеддон.
Натали проснулась, услышав, как открылась дверь. Засунула руку под подушку. Где пистолет? Она тут же открыла глаза и поморщилась от яркого света, лившегося из больничных окон. Дождь сменился ярким весенним майским солнцем.
Она увидела лишь широкую мужскую спину, обладатель которой пытался покинуть палату.
