улицу, как ненужную использованную вещь. Я не хочу так, нет, только не так.
Мне стыдно, мерзко и противно, что он вот так разглядывает, а когда костяшки пальцев касаются груди, вздрагиваю, начинаю биться в попытках вырваться из цепкой хватки, как пойманный глупый зверек.
— Не трогай, отпусти… не надо.
Меня не слышат, силы неравные, я могу сколько угодно просить, но это бесполезно. Слезы сами текут по щекам, перед глазами пелена.
— Послушайте, я… я… не могу… дать вам то, что нужно. Может быть, вы позовете ту девушку, пожалуйста… отпустите…
— Замолчи. Я сказал, замолчи!
Перестаю дышать, взгляд мужчины обжигает, но он ничего больше не делает, лишь медленно разглядывает меня, никуда не спеша. В движения и действии нет агрессии.
Трогает лишь подушечками пальцев кожу. Щеки, губы, шею. Словно маньяк, изучая свою жертву на ощупь. Когда пальцы снова касаются груди, вздрагиваю, не понимая, что происходит со мной. Все внутри вспыхивает огнем, по телу проносится горячая волна дрожи, неосознанно кусаю губы.
Он медленно обводит полушарие груди, приближаясь к соску, который набух, стал более чувствительным. Вода стекает по нашим телам, часто дышу, боюсь пошевелиться. Он напряжен, тяжелое дыхание, между бровей глубокая морщина.
Меня еще никто никогда так не трогал. Ни один мужчина не касался обнаженной груди, не ласкал, не целовал. Я девственница во всех смыслах этого слова, даже не обнималась ни с кем.
Кажется, что время остановилось, я перестала дышать, в ушах только шум воды и стук моего сердца. Смотрю вниз, как он крупными пальцами обводит сосок, как слегка оттягивает его, а мое тело снова наливается жаром.
Нежно сдавливает грудь, она вся помещается в его ладони, то же он делает со второй, вторая его рука до боли сжимает мои запястья, но я уже практически не чувствую ее.
Он играет с моей грудью, перекатывая твердые соски между пальцев, щипая их, оттягивая, снова нежно лаская. Ноги становятся ватными, так сильно, до болевых спазмов, давит низ живота. Я возбуждаюсь, да, это именно оно — сексуальное возбуждение, которого не должно быть, но я чувствую, как еще больше набухли соски и половые губы.
Сжимаю кулаки, прикусываю губы, уже не прошу его остановиться, а только стараюсь не издать лишнего звука и не стонать. Мужчина неотрывно смотрит лишь на грудь, отпускает мои руки, я тут же цепляюсь за его плечи в желании оттолкнуть.
Но вот он резко наклоняется, и моей груди уже касаются его губы, а сквозь тело проходит разряд тока. Кричу, запрокинув голову, сжимая ткань
Со мной происходит что-то невероятное, он словно одержимый по очереди вылизывает соски, потом втягивает их губами, сосет, кусает, снова лижет, сдавливая оба полушария груди. Все это под шумные потоки воды и сдавленные стоны.
Мое тело бьется в мелких судорогах, между ног горячо и влажно, я чувствую это. Дышать уже давно нечем вокруг нас клубы пара, грудь снова вылизывают, играют с сосками языком, дразня их.
Я не знаю, что такое оргазм хотя и трогала сама себя несколько раз, но мне казалось, что это неправильно, хотя тело наливалось возбуждением.
Громкий стон, он снова кусает, лижет, дразнит языком, возбуждение внутри меня нарастает еще больше, готовое разорвать тело на части. Даже не заметила, как меня отпустили его руки. А когда промежность накрыли мужские пальцы, начав ласкать возбужденную плоть, я сорвалась в свой первый оргазм, уже сама подставляя свою грудь для поцелуев.
Тело не слушается, меня трясет, мышцы влагалища сокращаются, я оседаю прямо на его пальцы, трусь как озабоченная о них, не в силах контролировать себя. Перед глазами белые круги, я глотаю воду, запрокинув голову на волне своего экстаза.
Это нечто невероятное. Неправильное.
— Хорошо было, да, сучка маленькая?
Эти слова, как хлыстом по спине, он сжимает мои волосы на затылке, причиняя легкую боль, распахнув глаза, вижу только его бешеный и голодный взгляд.
— А теперь ты сделаешь хорошо мне, да, малышка?
Снимает с себя мокрую футболку, бросая нам под ноги, джинсы снять труднее, а я, зажатая в угол, вместо того чтоб что-то предпринять, лишь смотрю на него.
Высокий, широкоплечий, идеальное тело, татуировка змеи вокруг правой руки. Немного черной растительности на груди и дорожка волос, уходящая в пах. Не хочу смотреть туда, но мужчина, зажав член в руке, массирует его, оттягивая крайнюю плоть, обнажая набухшую головку.
— Встань на колени.
— Нет… не надо…
— Я сказал, встань на колени.
В голосе приказ, и он не примет моих возражений.
Эйфория после оргазма прошла, меня снова всю колотит от страха. Господи, как вообще я допустила это? Надо было сопротивляться, вырываться, но я сама подставила свою грудь для его ласк, а потом еще терлась, как та девушка ночью.
— Ты ведь такая, как и все, не строй из себя целку, твоя пизденка текла на мои пальцы, ты кричала и кончала, только что не просила моего члена. Но я сам тебе его дам. Встань на колени.
Его крик эхом ударил по нервам, мне кажется, я сейчас упаду в обморок. Смотрю в его искаженное гримасой гнева лицо.
— Почему вы так со мной? Что я вам сделала?
Блею, как овца, потому что реально не знаю, как еще остановить его.
— Встань на колени или я поставлю тебя раком и выебу в задницу. Порву, сука, сдохнешь, закопаю в саду.
От ужаса трясутся руки, если я сейчас начну сопротивляться, то все будет именно так, его нельзя злить. Лихорадочно соображаю, что делать, опускаясь на колени, прямо передо мной огромный член, крупные яйца, по которым стекает вода.
— Тебя надо учить, что и как делать?
Дело в том, что я действительно никогда такого не делала. Руки трясутся, сердце барабанит в груди, уши закладывает, вскрикиваю от боли, он хватает меня за волосы, фиксируя голову.
— Сука! Черт! Черт!
Бью кулаками в стену, боль отдается в суставах, но сейчас она меня отрезвляет, а вот водка не берет. Останавливаюсь, делаю глоток прямо из бутылки, алкоголь обжигает горло, морщусь, сплевываю на бетонный пол гаража.
Тусклая лампочка под потолком, смотрю на пропитанные кровью бинты на руках, я сейчас сам себя ненавижу. На зоне не испытывал такого, мерзко, противно от самого себя. Еще один большой глоток, тепло растекается в груди.
Словно сам черт меня дернул поехать домой. Не хотел, были другие планы, надо было лучше
