щелкнет пальцами и на серебряном подносе появится «Перье», но я не собиралась жаловаться на то, что делюсь с ним. Я сделала глоток водки, которая не обжигала так сильно, как его глаза. Вернув ему, я снова обратила свое внимание на сцену, чтобы молча наблюдать и слушать гипнотический голос Лизы.
То ли я была пьянее, чем думала, то ли Лиза все время поглядывала на меня между строк. Она была великолепна, с длинными каштановыми волосами и экзотической внешностью. Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что она смотрит не на меня, а на Ронана.
Basorexia — непреодолимое желание поцеловать.
Во время антракта один из служащих театра сунул Ронану в руку листок бумаги. Он прочел его и положил в карман. Назовите это интуицией, но я знала, что записку написала Лиза.
Когда шторы закрылись и снова зажегся свет, мы направились по коридору к выходу, но что-то заставило меня остановиться. Портрет на стене в яркой золотой рамке. Волосы моей маме были уложены в элегантную прическу, глаза сверкали живым светом. Ронан ждал позади меня, и если он и заметил странное сходство, то ничего не сказал.
Я сглотнула и последовала за ним из театра.
Здесь выступала моя мама. Теперь я точно знала, что, возможно, смогу вернуться и допросить кого-нибудь из сотрудников завтра. Кто-то должен знать, есть ли у нее семья и где я могу их найти.
Обойдя большую часть толпы снаружи, мы прошли мимо старомодной билетной кассы, где мое внимание привлекла пожилая женщина, сидящая на земле, завернутая в тонкое, изодранное одеяло. Ее глаза были полны безумия, и, когда они посмотрели на меня, ее хриплый, испуганный шепот достиг моих ушей.
— Дьявол.
Волосы на затылке встали дыбом, дыхание превратилось в рваный клуб пара. Я остановилась и обернулась, чтобы посмотреть через плечо, будто краснорогий дьявол стоял позади меня, но Ронан схватил меня за руку.
— Ты задерживаешь очередь, kotyonok.
— Прости, — пробормотала я.
Это ведь не то, что она сказала, правда? Сотрясение мозга вызывало галлюцинации?
Мы подошли к машине, но я замешкалась.
— Мне очень жаль, — сказала я. — Я сейчас вернусь.
Развернувшись, я пробилась сквозь толпу обратно к билетной кассе. Когда старуха увидела меня, ее глаза расширились от страха. Она начала вставать, но я попыталась ее успокоить.
— Nyet… druz’ya. [34]
Я думала, что сказала «друзья», но она посмотрела на меня так, будто я только что сказала ей, что мы дяди, что было досадно возможно. Я присела перед ней на корточки в туфлях и пальто, достала из сумочки несколько рублей и протянула ей. Мне хотелось отдать ей все свои деньги, но я знала, что если сниму наличные в банкомате, Иван найдет меня и заставит вернуться домой. Я еще не готова улетать.
Женщина настороженно посмотрела на рубли, но потом, словно опасаясь, что они могут исчезнуть, выхватила их у меня из рук. Ее руки были красными и ободранными, и от порыва ветра ее охватила дрожь. Я задумчиво пожевала губу.
Ой, ну его к черту.
Я сняла пальто и накинула ей на плечи. Оно поглотило ее маленькое тело. Я не знала, как Ронан отнесется к тому, что я подарила сумасшедшей бездомной женщине роскошное пальто, которое он только что купил мне, но моя совесть не позволила бы спать в теплой постели сегодня, пока она была здесь в холоде.
Она провела грязными руками по белому меху с выражением благоговения на лице.
— Angel [35], — выдохнула она. — Ty angel. [36]
Ее вера в то, что я ангел, заставила меня почувствовать себя лучше после комментария о Дьяволе. Возможно, ее разум застрял в сериях "Сверхъестественного".
Я избегала взгляда Ронана на обратном пути к машине, нервничая из-за его реакции и желая, чтобы я все еще была под кайфом. Альберт прислонился к пассажирской двери, настороженно наблюдая за мной и покуривая очередную сигарету.
— Это убьет тебя, ты же знаешь.
Он поднес сигарету к губам и глубоко затянулся.
Я подняла бровь в ответ на вызов.
— Продолжай так курить, и ты разобьешь много девичьих сердец, когда покинешь этот мир.
Он проворчал.
Я наконец перевела взгляд на непроницаемое выражение лица Ронана. Служащий театра, который подавал нам напитки, подбежал и что-то тихо сказал Ронану, который опустил глаза. Я заметила в них намек на раздражение.
— Я сейчас вернусь, kotyonok, — его темный взгляд скользнул по моему телу, лаская и обжигая каждый изгиб, обтянутый тонкой желтой тканью. — Подожди в машине. На тебе нет пальто.
Он направился к выходу из театра, служитель в красном плаще следовал за ним, как комнатная собачонка. Ронан выделялся в толпе не только потому, что люди расступались, как Красное море, пропуская его, но и из-за плавной и мощной походки, будто он владел мостовой под своими ногами. Вид его темного силуэта среди падающих шквалов послал что-то плотное и томное к каждому нерву под моей кожей, как устойчивый сигнал сердца на жизнеобеспечении.
Чувствуя себя неуверенно, я повернулась к Альберту, который действительно закатил глаза. Очевидно, я не очень скрывала, что оцениваю его босса. Мои щеки раскраснелись от холода, но кровь горела, и я прислонилась к машине рядом с ним. Моя рука коснулась его, и он посмотрел на меня так, словно я только что вызвала его на состязание в плевках.
Я приподняла бровь.
— Если ты и дальше будешь так смотреть на меня, я подумаю, что ты влюбился в меня.
— Он сказал тебе ждать его в машине.
— Он ужасно властный, не так ли?
Он не стал ни подтверждать, ни отрицать, просто уставился вперед и выпустил струю дыма.
— Серьезный вопрос, — сказала я решительно, — И отвечай осторожно, потому что это решающий фактор в том, можем ли мы с тобой быть друзьями. — после тяжелой паузы, убеждаясь, что он понимает всю серьезность ситуации, я спросила: — Команда Даки или Блейн?
Его прищуренные глаза остановились на мне.
— Я не знаю, на каком языке это было сказано.
Я улыбнулась.
— Поп-культура? Фильмы восьмидесятых вернулись, знаешь ли.
Он выглядел так, словно страдал от головной боли, и я не смогла сдержать смех.
Через мгновение я спросила:
— У тебя есть девушка?
— Nyet. [37]
— Учитывая твоё выдающееся владение языком, я не вижу, как это возможно.
Он не ответил, стоя во весь свой невероятный рост. Должно быть, он ростом два метра и три сантиметра. Я чувствовала себя неприлично высокой всю свою жизнь,
