Кайли одернула плиссированную юбку, прикрывавшую крепкие, мускулистые бедра, которые вовсе не были толстыми, и вздохнула:
— Наверное, у меня плохие гены. Мама тоже была полной.
— Скучаешь по ней? — спросила Брук.
Кайли кивнула, и ее глаза сразу наполнились слезами.
— Она всегда говорила, что я хороша такая, как есть, но что она сказала бы, увидев здешних девчонок? Они идеальные. У них идеальные волосы, идеальный макияж, и фигуры у них идеальные. Даже в школьной форме они умудряются выглядеть как модели.
Неожиданным, но самым ценным аспектом работы консультанта для Брук стало доверительное общение с пациентками. В аспирантуре ей говорили: любой, кто регулярно общается с подростками и умеет слушать, играет в их жизни важную роль как внимательный, неравнодушный взрослый, но Брук не вполне понимала, что это значит, пока не попала в Хантли.
Брук еще раз повторила — что бы Кайли ни вообразила, у нее совершенно нормальный вес. Убедить ее было трудно — мускулистая и спортивная, она была еще и довольно широка в кости, но Брук не сдавалась. Если бы перемогать время на четыре года вперед и отправить Кайли сразу в колледж, думала Брук, она бы мгновенно поняла, какая чепуха все эти подростковые комплексы.
Но Брук по опыту знала: все не так просто. Она сама переживала по поводу своей комплекции до самой аспирантуры, а потом села на жесткую диету и похудела почти на двадцать фунтов. Удержать результат она не смогла — пятнадцать фунтов вернулись почти сразу. Сейчас, несмотря на правильное питание и регулярные пробежки, Брук по-прежнему находилась на предельной границе нормы для своего роста и реагировала на это примерно как Кайли. Вот почему она чувствовала себя лицемеркой, уговаривая девочку не портить себе кровь из-за «пустяков».
— Ты тоже идеальна, Кайли. Да, тебя окружают девочки со множеством достоинств, но поверь мне, ты очень красива. Скоро у тебя появятся подруги — найдешь девочек, с которыми интересно общаться, освоишься. Не успеешь оглянуться, как позади останутся и отборочный тест, и выпускной бал. Ты уедешь отсюда в отличный университет, где каждый хорош по-своему, где никто ни под кого не подстраивается, и тебе это понравится, вот увидишь!
В кабинете вдруг зазвучали звуки пианино — звонил Джулиан. Муж никогда не отвлекал ее, когда она была в Хантли, зная, что она не сможет ответить, даже количество сообщений старался сократить до минимума, поэтому Брук сразу поняла — что-то случилось.
— Кайли, извини, я сейчас. — Она развернулась на вращающемся кресле, чтобы взять трубку. — Пригнет. Что случилось? У меня сейчас пациентка.
— Брук, ты не поверишь, но… — Он замолчал и шумно, драматически вздохнул.
— Кроме шуток, Джулиан, если ничего срочного, я тебе потом перезвоню.
— Только что звонил Лео. Вчера на презентации и был человек от Джея Лено[11]. Они хотят, чтобы я выступил в его шоу!
— Не может быть!
— Клянусь! Гарантия сто процентов. Наследующей неделе, вечером во вторник. Съемки в пять.
— Мой выход в музыкальном отделении, сразу после интервью. Представляешь?
— О Господи!
— Брук! Скажи что-нибудь еще!
Брук на минуту забыла, где находится.
— Ушам своим не верю! То есть, конечно, верю, но… все равно не верю! — Она слышала, как рассмеялся Джулиан, и подумала, как же давно он так радовался. — Когда домой придешь? Это надо отпраздновать. У меня есть кое-какие идеи…
— Надеюсь, выход в сетчатом боди в программе предусмотрен?
Брук улыбнулась:
— Я думала, скорее нужен «Дом Периньон». Помнишь, нам подарили? У нас все как-то не было случая его открыть.
— Нет, боди. Сегодняшний день заслуживает шампанского и бурного секса. Успеешь домой к восьми? Ужин я беру на себя.
— Не обязательно готовить, давай я что-нибудь закажу. Или куда-нибудь сходим! Почему не пойти в ресторан, отметить по-человечески?
— Позволь тогда, я сам всем займусь, — попросил Джулиан. — Пожалуйста! Есть у меня одно местечко.
Сердце Брук радостно забилось. Может, теперь он будет меньше времени проводить в студии и чаще бывать дома? Она ощутила знакомое жгучее нетерпение, какое испытывала раньше, прежде чем глянец новизны пообтерся и брак стал чем-то привычным.
— Ну конечно! Увидимся в восемь. Джулиан, просто не могу дождаться!
— Я тоже. — Он чмокнул, изображая поцелуй, чего не делал уже сто лет, и отключился. И только тут Брук вспомнила, где находится.
— Да, ничего себе у вас разговоры, — сказала Кайли улыбаясь. — Вечером свидание?
Брук не уставала поражаться, как юны на самом деле эти девочки при всей их самоуверенной дерзости и неестественно глубоких знаниях обо всем на свете — от экстремальных диет до техники минета.
Брук читала очень подробное описание в забытом одной из пациенток блокноте, настолько подробное, что почерпнула для себя кое-что новое, прежде чем спохватилась: полагаться на сексуальный опыт старшеклассницы — последнее дело. По многим причинам.)
— С мужем, — уточнила Брук, пытаясь «сохранить лицо». — Извини. Вернемся к…
— Интересные у вас там события, — заметила Кайли, отпустив прядку и принимаясь грызть ноготь. — Что стряслось?
С облегчением видя улыбку на лице девочки, Брук решилась ответить:
— Ну в общем, новость действительно из ряда вон. Мой муж, видишь ли, музыкант, и ему только что позвонили из шоу Джея Лено и пригласили выступить. — Голос Брук зазвенел от гордости, и хотя врачу делиться деталями жизни с подростком неэтично и неосторожно, удержаться она не смогла.
Кайли оставила в покое ноготь и вытянула шею.
— Он будет в шоу Лено?
Брук кивнула и переложила на столе несколько бумаг в тщетной попытке скрыть радость.
— Охренеть! — воскликнула девочка, и конский хвост мотнулся вправо-влево, словно соглашаясь с мнением хозяйки.
— Кайли!
— Извините. Как его зовут, и когда он будет в шоу? Обязательно посмотрю.
— В следующий вторник. Его зовут Джулиан Олтер.
— Это хре… фиг знает как престижно! Поздравляю, миссис Олтер. Ваш муж должен быть просто супер, раз его пригласили к Лено. Вы с ним полетите?
— Что? — Брук как-то не подумала об этом. Впрочем, Джулиан тоже не упомянул о перелете.
— Разве Лено снимает свои шоу не в Лос-Анджелесе? Вы обязательно должны поехать!
— Поеду, поеду, — машинально ответила Брук, хота под ложечкой возникло неприятное беспокойство: если Джулиан умолчал о поездке, причиной тому могла быть не только суета.
У Кайли оставалось десять минут, затем была намечена часовая консультация с юной гимнасткой, чей тренер контрольными взвешиваниями нанес сокрушительный удар по самооценке девочки, но Брук не могла усидеть на месте. Рассудив, что вела себя непрофессионально, разоткровенничавшись во время консультации, она повернулась к Кайли:
