— Ничего, — через некоторое время разочарованно проговорила Луиза.
— А ты что ждала? Скажи, почему тебя так беспокоит, что твой муж молится?
— Он не молится… — Луиза помедлила. — Я не могу забыть его лицо. Его словно что-то мучило. Но что? Все как будто стало налаживаться, и вдруг это… Мне казалось, я начинаю его понимать, и вот…
— И вот? Теперь ты знаешь, что не понимаешь его. Зачем ты так спешила с замужеством? Что получит твой ребенок, когда родится?
— Я люблю ребенка, — возразила Луиза. — И Майкл любит. Я знаю.
— Ага. — Это никак не подействовало на Бетти. — Я тебя предупреждала. Жизнь всегда преподносит неожиданные сюрпризы, когда их совсем не ждешь. Не перебивай меня. Только ты и Майкл вместе можете разобраться в ваших проблемах. Ни я, ни кто-то другой. Если хочешь понять, что мучает его, спроси. Пойдем. Нам нечего тут делать.
Луиза понимала, что Бетти права. По пути она заметила, что один ящик плохо задвинут и с силой ударила по нему. Однако он не встал на место. Луизе стало любопытно. Хоть в одном ящике что-то залежалось. Она заглянула в него и увидела маленькую фотографию в рамке. На ней были Майкл и женщина с длинными черными волосами.
— Наверное, Вероника.
— Красивая, — проговорила Бетти. — И немного похожа на тебя.
— Да, красивая. Лиззи мне тоже говорила. Интересно, почему Майкл с ней развелся.
— На это тебе ответит только сам Майкл. Луиза положила фотографию обратно, и они ушли. Как бы она хотела спросить Майкла, но он с первого дня дал ей понять, что не будет говорить о Веронике. Вряд ли он изменил свое решение. Луиза и Бетти пошли на кухню, где их поджидал мистер Пух.
Луизу терзала ревность. Вероника очень красива. Слова — это одно. Реальность — совсем другое. Никакие слова не могли подготовить ее к тому, что она увидела. Вероника была красива чувственной красотой, перед которой не может устоять ни один мужчина. Луиза знала, что красива, но в Веронике было нечто особенное. Почему Майкл развелся с ней? Он сказал только, что они так решили. Может быть, Веронике не хотелось иметь детей? Может быть, она боялась испортить фигуру? А Луиза скоро родит. Ребенок шевельнулся у нее в животе, словно успокаивая ее, и Луиза решила быть разумной и больше не думать о Веронике.
Опять! Стоит ей только почувствовать себя счастливой, как сразу что-нибудь случается. Луиза шла в библиотеку и остановилась как вкопанная возле двери, услыхав голос Майкла, который произнес:
— Вероника.
Ей сразу стало холодно, ее пронизала дрожь, и в то же время она вся покрылась липким потом.
— Я должен был жениться на Луизе. Это было необходимо. Я ничего не мог поделать.
Должен! Необходимо! У Луизы закружилась голова, и комок подступил к горлу. О чем он говорит? С кем он говорит? С Вероникой?
Потом он произнес что-то, чего она не разобрала. Он повторил. Вероника. Луиза не ослышалась. Вероника, Вероника. Она слышала достаточно и бросилась обратно в спальню. Теперь она поняла, почему Майкл развелся с Вероникой. Он не перестал ее любить, но она не могла иметь детей. Значит, она, Луиза, всего-навсего детородная машина? Бросившись на кровать, Луиза разрыдалась.
— Луиза, дорогая, что случилось?
Она не слышала, как он вошел, а он уже стоял на коленях возле кровати и обнимал ее.
— Я слышала, я слышала… — Рыдания мешали ей говорить. — Я слышала, как ты говорил по телефону. Ты любишь Веронику, а не меня. Зачем ты позволил мне думать, будто переменился, будто любишь меня? Ты же мог этого не говорить. — Луиза пыталась вырваться из его объятий. — По крайней мере, так было бы честнее.
Майкл побелел, но не отвел глаза.
— Я тебя не обманывал.
— Тогда с кем ты говорил? Почему ты сказал, что должен был жениться на мне? Что это было необходимо?
— Ты долго слушала?
— Нет. Мне было достаточно.
— Если бы ты слушала долго, то поняла бы, что я говорил не с Вероникой. Это был мой бухгалтер. Он интересовался моими странными, на его взгляд, распоряжениями. Поэтому я упомянул твое имя. Он думает, что я слишком щедр. Однако я хочу, чтобы ты и мой сын были защищены с финансовой точки зрения. И мне нравится, что ты моя жена.
— А Вероника? О ней ты тоже говорил. Она — твое прошлое, а я — будущее.
— Но от прошлого нельзя избавиться совсем. Особенно когда речь идет о деньгах.
Он поцеловал Луизу.
— Ты правда любишь меня? — шепотом спросила Луиза.
— Правда, дорогая. Правда. Я не заслуживаю тебя, я знаю. Я не заслужил ни тебя, ни ребенка. — Майкл прижался губами к черным волосам Луизы. — Я хочу вас обоих, — прошептал он, — очень, очень хочу.
Луиза хотела спросить его о соборе, но лишь прошептала:
— Я тебя люблю.
Майкл приехал через полчаса после того, как родился Дэниел. Луиза была рада, что у нее есть полчаса, чтобы умыться, переодеться в чистую рубашку и немножко отдохнуть. Дэниел лежал рядом, завернутый в кипенно-белую пеленку.
Майкл нерешительно переступил порог, и Бетти поднялась с кресла.
— Идите, идите. Взгляните на своего сынка. Он уже кусается.
Словно узнав отца, Дэниел поднял ручку с зажатыми в кулак пальчиками и принялся стучать ею о незнакомое лицо.
— Он замечательный. Красивый. Лучше не бывает. Ты только посмотри на его пальчики. А ноготочки!
Майкл подал сыну палец, и тот немедленно ухватился за него.
— Мы неплохо поработали, правда? Нас был двое, а теперь стало трое. — В порыве чувств, который Луиза не могла бы объяснить, она привстала и погладила Майкла по щеке. — Даже в своих самых смелых мечтах я не представляла, что могу быть так счастлива. Мы никогда не расстанемся.
Это не был вопрос. Все сомнения остались в прошлом. Майкл взял руку Луизы и поднес ее к губам.
— Даже не знаю, кого я люблю больше, тебя или малыша Дэниела.
В первый раз он сказал «люблю».
— Ты можешь любить нас одинаково, мы ведь одно целое. Мать и ребенок неразделимы.
— Да, — с запинкой произнес Майкл, не переставая улыбаться. — Вы неразделимы.
Луизе показалось, что улыбка погасла в его глазах, и они потемнели, словно его терзала какая-то боль. Но, прежде чем она задумалась об этом, Майкл прижался губами к ее губам страстным поцелуем, и она забыла обо всем на свете.
Луизе потребовались две недели, чтобы войти в нормальный ритм жизни. Поначалу ей казалось, что все двадцать четыре часа суток она должна посвящать Дэниелу. Она не представляла, как другие женщины, например Евгения, справляются с кучей детишек, с домашними делами, с мужем и еще иногда работают. Она прониклась уважением к таким женщинам, решив, что жизнь деловой женщины несравненно легче.
