Неожиданно мужчина укладывает вторую руку мне на талию. Но это прикосновение другое. Ладонь свинцовой тяжестью давит на поясницу, и этот контраст каким-то магическим образом заставляет прочувствовать то, о чем говорит Глеб. Лишь от него сейчас зависит дальнейшее развитие событий. Я на грани. Той, о которой он упоминал. Могу сопротивляться, но не хочу. Мне нравится это чувство. Я хочу отдаться ощущениям, раствориться в том, что он делает со мной.
– Ты под моим контролем, малышка, – шепчет Глеб совсем рядом. Он говорит тихо, но я отчетливо слышу каждое слово, окружающую обстановку просто выключили, оставив лишь дразнящие мужские прикосновения и вкрадчивый шёпот позади. – И только я решаю, что будет дальше. Ты чертовски сексуальна с этой штукой в руках... И если мальчик сегодня останется жив, возможно, я трахну тебя перед тем, как отправить на тот свет.
Его слова отрезвляют. Я должна завершить начатое, я здесь ради этого. Пытаюсь переключиться, не обращать внимание на пульсирующее лоно, увлажнившее меня до мокрых насквозь трусиков. Вновь всматриваюсь в очередь у клуба. Бегаю глазами в поисках парня со светло-русыми волосами. Это сложно, но я справлюсь. На тренировках мы часто работали в условиях с внешними раздражителями. Глеб не добьётся того, чего пытается добиться. Я не поддамся. Прострелю русую башку и заставлю Кайданова подавиться желанием уничтожить меня.
Парня до сих пор нет в поле зрения. Надеюсь, я не пропустила его, пока давала Каю возможность лишать себя чувства собственного достоинства. Глеб уже не держит меня, но и не отходит. Его присутствие не менее тягостно, чем руки на моем теле. Совсем не вовремя мужчина решает поделиться со мной «безумно важной» информацией, которой я, в общем-то, вообще не хотела знать:
– Этот парень, Алексей, если честно, славный малый! Даже жаль прощаться с ним. Но такова его судьба. Он, знаешь ли, как след, такой отпечаток, который нужно обязательно стереть, чтобы он потом ненароком не перепачкал собой других людей, специально или нечаянно.
– Кто он? – уточняю я, пряча за своими слова истинные желания, например, заткнуть Глеба, ведь я совсем не хочу узнавать ничего об этом «славном малом». Мне так легче.
– Он работал на меня какое-то время. Компьютерщик. Работу свою выполнял хорошо, но слишком много знает. Я не могу допустить утечки информации, Марина. И никогда не допускаю. У него двое детей. Близнецы, кажется. Жена красавица. Говорю же, отличный парень, да связался ни с теми людьми...
– Зачем ты рассказываешь мне все это?
– Просто вспомнил. Разве тебе не интересно кого ты собираешься в одночасье лишить жизни?
– Нет, – я говорю правду. На данном этапе я смирилась с тем, что происходит, с тем, что должна сделать. Прежде всего, я – агент спецслужб, а уже потом – женщина, которая может переживать или в принципе что-либо чувствовать. Агент же лишён эмоций. Хладнокровность при выполнении задания – неотъемлемая черта каждого из нас, и я с легкостью пользуюсь ей сейчас. Глеб не сможет провести меня, чего бы он сейчас не выкинул. – Смотри, это он? – уточняю, указывая на вновь подошедшего к клубу молодого человека.
– Да, он, – подтверждает мужчина, и я готовлюсь выстрелить.
Объект высокий и стоит ближе, чем остальные. Сама судьба благоволит мне. Ловлю цель в объективе, настраиваю фокус, делаю глубокий вдох и... Парень падает на асфальт, убитый точным выстрелом в голову. Рядом с ним начинается настоящая паника. Истошные визги девушек, крики парней. Одна ненормальная и вовсе орет без остановки, как полоумная.
– Вы довольны, босс? – обращаюсь к Глебу, укладывая оружие в кейс, потому что все это время он просто молчит. Скорее всего не ожидал, что я справлюсь.
– Провал был бы куда слаще... – отвечает мужчина, а когда я заканчиваю со сборами и выпрямляюсь во весь рост, он делает несколько шагов мне навстречу и поднимает мою голову, удерживая ее за подбородок. – Но я все равно узнаю кто ты... – смотрит прямо в глаза, безотрывно, даже не моргает. – Молись, Марина, чтобы эта правда мне понравилась.
Глеб проводит большим пальцем по моей нижней губе. И я задыхаюсь от ощущений, которые это действие вызывает во мне. Организм моментально реагирует острой, даже болезненной вспышкой внизу живота, выделяя новую порцию горячей смазки. Скажи мне Глеб сейчас спустить лосины, и я не смогу сопротивляться, поэтому беру происходящее в свои руки и раскрываю рот, с целью укусить нахальных палец. Но не успеваю, так как мужчина убирает ладонь практически в то же самое мгновенье, даже на секунду раньше. Он лишь играет со мной. Дразнит специально.
– Ты тоже не в моем вкусе, – поясняю свои действия Глебу, чтобы тот не обольщался.
– Я рад, что наша антипатия взаимна, – говорит он, вырывая из моих рук чемоданчик. Кривится. Невероятно доволен собой сейчас.
Глава 15
ГЛЕБ
июль 2006 года
Я был недоволен разговором с Пулей. Он мог заливать мне все что угодно, приводить кучу аргументов, но одно все равно остается неизменным – я не желаю ждать. Сколько ещё сидеть сложа руки? Неделю? Две? Год? Пять лет? Я не хочу допускать, чтобы человек, отдавший приказ убить родителей ходил по земле. Пачкал ее своими ублюдскими ногами. Осознание того, что он жив, отравляет меня. Я даже спать не могу. Постоянно думаю о том, как до мрази добраться.
Одно теперь ясно совершенно точно – помощи ждать мне не от кого. Все считают, что знают лучше меня. Ведь я кто? Избалованный папенькин сынок, который умеет лишь сорить деньгами, да крутить пальцами. Но я не такой. Теперь нет. Злюсь на самого себя за прежнее поведение, за слабость, которую проявлял в отношении всего. Сейчас я резко повзрослел, в одночасье поменялся, как по щелчку. И я докажу, всем докажу, что достоин быть сыном своего отца. Но это позже. Главное – поквитаться с Захаром. Уничтожить. Высосать из него жизнь маленькими глотками. Заставить страдать.
Я жду ещё два дня в надежде, что Василий все же передумает и решит помочь мне. Но чуда не происходит, и я просто-напросто зря трачу время. Сыплю его как песок сквозь пальцы, топчась на одном месте.
Решаю, наконец, взять все в свои руки и устраиваю налёт на отцовский кабинет. Мне нужна информация. Что угодно. Любая зацепка о местонахождении Захара или другие сведения, связанные с ним. Вскрываю сейф, код от которого всегда знал.
Ещё пару дней уходит на изучение бумаг. Какие-то счета, расписки, другие документы, зачастую вообще не связанные с работой отца. Единственное, что мне удаётся найти – адрес, карандашом нацарапанный в старом ежедневнике. Я понятия не имею, когда была сделана эта запись и на сколько данные, подвернувшиеся мне, актуальны на сегодняшний день.
В общей сложности я не выходил из дома пару недель. Даже на улицу носу не показывал. Но теперь пришло время выйти в люди. Пробить адресок и, по возможности, узнать сведения о тачках.
В этом мне помогает один знакомый мент. Не бесплатно, естественно, да это и неважно. Ради мести, я все состояние отдать готов, с голой жопой остаться, но Захара наказать.
За ним числится лишь одна машина. Ага, как же! Чёрный седан представительского класса. Скорее всего бронированный, как упоминал в разговоре Пуля.
Разжившись мало-мальски полезными сведениями, я чувствую, что лёд тронулся. Глеб Кайданов на верном пути. Первым делом решаю проверить особняк, но это не приносит ровным счётом ничего полезного. Глухой высокий забор, охрана – все как положено для людей нашего круга. Не подкопаешься. Я один против укреплённого строения – как младенец с палкой, быстрее сам получу по лбу, чем кому-то нанесу вред.
Идея рождается в голове неожиданно, буквально из неоткуда появляется, указывая, что делать дальше. Авария. Именно так я оборву жизнь человека, сломавшего мою. Погибну сам? Да хрен с ним! День расплаты станет лучшим днём в моей жизни, даже если и последним.
