— Прости, кашу варить не умею, да и не из чего было, а ребенок хотел есть, так что… — развожу руками.
— Да ничего, — улыбается она. — Что вы такое накупили? — кивает на пакеты.
Вспоминаю, что там подарок Ире, а в салоне лежат цветы, киваю ей на покупки и прикладываю палец к губам, косясь на девочку, а потом наклоняюсь и достаю букет с переднего сиденья.
— Это тебе, — протягиваю.
Мила вспыхивает, как маков цвет, зарывается носом в нежные лепестки и косится на меня. Я же подхватываю пакеты и командую:
— Ну-ка, пошли разбирать покупки.
Мила опережает меня, открывает дверь, пропуская, а я, скинув обувь, направляюсь на кухню. Мы раскладываем еду в холодильник и шкафы, ставим букет в воду, постоянно сталкиваемся руками. Мила шумно дышит, я же еле сдерживаюсь, чтобы не схватить ее и не взять прямо здесь, на этом столе. Но это будет уже слишком. Так что стискиваю руки в кулаки, до боли впиваясь ногтями в ладони.
Боль немного приводит в себя. В пакете остался лишь подарок для Иры. Мила заглядывает, округляет глаза и качает головой.
— Ты с ума сошел — дарить такие дорогие подарки.
— Мил, прекрати. Пусть ребенок побудет счастливым. Ира! — зову, и девочка тут же прибегает. — Держи, это тебе.
Глаз круглее я до этого момента не видел. Девочка благоговейно берет коробку, явно все еще не веря, что это ее.
— Ну открывай, — тороплю ее, подталкивая к действиям. А то еще поставит запакованную и будет любоваться, как в магазине. — Он куплен, чтобы играть, а не чтобы на него смотреть.
Аккуратно беру коробку и безжалостно снимаю целлофановую обертку. Передаю Ире, и она прижимает ее к груди.
— Ир, что сказать-то нужно? — качает Мила головой.
— Ой, — спохватывается девочка, — спасибо. Ты самый лучший! — авторитетно заявляет и убегает в комнату.
Чую, что несколько часов мы ребенка не увидим и не услышим. Это мне на руку. Наконец-то я знаю, что нужно говорить и делать.
Глава 13
Людмила
Вижу подарок, который Деня купил Ирке, и возмущаюсь — слишком дорого. Но восторг в глазах дочери слишком явный, не могу просто взять и отобрать игрушку. Она давно хотела подобный набор, но денег на него не было. Она у меня умная девочка, все понимает. Конечно, огорчалась, но не подавала вида. А тут… Если сейчас сказать, что нельзя, расплачется, знаю. Да и что делать после того, как забрать? Вернуть в магазин? Времена не те. Ладно уж, пусть играет. Но Денису все-таки высказываю недовольство. Разумеется, он лишь машет рукой, срывая обертку и вручая набор Ире. Она радостно убегает. Все, теперь ее за уши не оттащишь.
— Пойдем, — говорит Денис и тянет меня в гостиную.
— Погоди, цветы в воду поставлю.
Он не забыл, что я не люблю вычурных букетов, принес обычные полевые цветы. Расставляю их в найденной вазе, а руки дрожат. От его близости, от тепла. Денис стоит позади и нежно прикасается, проводя по рукам. От этого по всему телу бегут мурашки, и я еле сдерживаю дрожь. Как бы ни пыталась отрицать, сколько бы ни уговаривала себя, бесполезно, приходится признать: я все еще неравнодушна к нему. Но у него жена, сын. Разрушать чужое счастье я не собираюсь. Хоть когда-то эта женщина и разрушила мое.
— Мил… хватит, — шепчет Денис, накрывая мои дрожащие руки своими большими ладонями, — ты их уже десять минут крутишь. От них скоро ничего не останется. Пойдем.
Он снова тянет меня в комнату, и на этот раз я не сопротивляюсь, покорно иду следом. Он садится на диван, утягивает меня к себе на колени и прижимает крепко-крепко, словно решил срастись, как сиамский близнец. Мне хорошо и уютно в его объятиях. Хочется прижаться еще теснее, стать единым целым, и я невольно тянусь у его губам. Денис без промедления отвечает, буквально впечатывая губы в мои…
На задворках сознания бьется мысль о том, что так нельзя, что это неправильно, но я гашу ее, старательно заглушая голос совести. Одну минуточку, всего одну минуточку счастья. Я заслужила…
И все же совесть пересиливает. С трудом отрываюсь от Дени, а он зарывается лицом в мои волосы и что-то шепчет в них. Голова плывет, я не понимаю ни слова. Не хочу понимать, хочу раствориться в нем, остаться в этом моменте навсегда. но он берет мое лицо в ладони, заглядывая в глаза, целует в кончик носа и спрашивает:
— Почему же ты все-таки ушла, Мила?
И я не выдерживаю. Шесть лет держала это в себе, сейчас хочется выплеснуть горечь и обиду и тоже получить ответы.
— А почему ты мне изменил?
Брови взлетают, в глазах шок и удивление. Что, уже забыл?
— Я? Я никогда не изменял тебе. Я любил тебя.
— В тот день ты по телефону сказал, что тебе не нужен наш ребенок, — соскакиваю с его колен, явно чувствуя, как он возбужден, и отхожу на пару шагов, обнимая себя за плечи. Меня колотит, пытаюсь сдержать дрожь и одновременно выстраиваю психологическую защиту. — Еще пожалел, что я так не вовремя забеременела.
— Что? О чем ты? — Денис подходит и пытается обнять, но я отталкиваю и отхожу еще. Не хочу, чтобы он сейчас нарушал мое личное пространство. Хочу, наконец, выяснить раз и навсегда правду. Раз уж появился шанс. — Я тебя правда не понимаю, объясни.
Видит, что я не готова к объятиям, снова плюхается на диван и хлопает рядом с собой, приглашая сесть.
— Давай поговорим, как взрослые люди. Садись и рассказывай, что ты там себе напридумывала?
— Я напридумывала? — нервно хожу по комнате, игнорируя приглашение присесть. Рядом с ним мысли плавятся, голова не желает работать, а сейчас мне нужен ясный рассудок, надо разобраться. — Я услышала — случайно, подслушивать не собиралась, просто ты очень громко возмущался — телефонный разговор. Сетовал, что я забеременела, что ребенок сейчас совершенно не нужен, что…
Слезы сами собой текут, я не могу их удержать, срываюсь в рыдания. Денис подскакивает и обнимает, несмотря на мое сопротивление. Я стучу кулачками по его груди, пытаясь причинить боль, но понимаю, что бесполезно — он большой, сильный, накачанный, и мои удары для него — словно комариные укусы. Тогда начинаю бить словами.
— Как ты мог? — шиплю. — Хотел отправить меня на аборт, убить нашего ребенка, нашу кровиночку. Ненавижу! — снова бью со всей силы.
— Мила, милая моя, успокойся. Ты все неправильно поняла…
— Ах, неправильно? — Слезы высыхают, теперь внутри клокочет ярость. — И именно поэтому ты сразу же завел себе другую семью? Наверное, твоя Оксана уже была беременна от тебя, раз Руслан и Ира ровесники. Ты, значит, изменял мне?
— Я никогда тебе не изменял! — говорит твердо, и у меня закрадывается сомнение в картине, которую я создала в голове.
— Но Руслан…
— Если ты сядешь и успокоишься, я все тебе объясню. Пожалуйста, — просит, и я все-таки уступаю. Не знаю, что чувствую, но хочу правды.
— Только не обманывай меня. Прошу, — смотрю ему в глаза, и он сосредоточенно кивает.
— Что ты хочешь знать? Только давай по одному вопросу зараз, — слегка улыбается. Прекрасно знает мою манеру сразу обрушивать град вопросов.
— Ты хотел отправить меня на аборт? — спрашиваю и замираю.
— Нет, — качает он головой, но я не верю. Слышала же собственными ушами! — Я и не знал, что ты беременна. Ты не говорила, как я мог знать?
Нахмуриваюсь. Это правда, я не успела ему сообщить, но подумала, что при его связях не проблема узнать о чем угодно.
— Тогда о чем ты говорил по телефону?
— Вот это нужно было у меня спросить еще тогда! У нас было дело, серьезное, о разводе одной богатой пары. Жена обратилась к нам, хотела отсудить у мужа половину имущества. — Денис потер лицо. — И вдруг выясняется. что она беременна, а с мужем они уже не жили вместе некоторое время. Ну да, оба погуливали налево, — кивает в ответ на мой невысказанный вопрос, — только в ее случае доказательств не было. И тут эта беременность. Понятно, что не от мужа. Да еще и оставить хотела, дура. В общем, выяснилось это совершенно не вовремя. Поэтому и сказал, что либо аборт, либо деньги мужа.
