тебя зла. Вот как тебе вообще это в голову пришло? Ну серьезно, Наташ, ты знала, что для меня важна эта работа и так меня подставила.
— А понимаешь, Лик, я сама чувствую себя говном, но… — Наташа делает паузу. — Я не виновата. Вот, правда этот… — подруга явно проглатывает в своей пламенной речи слово «мудак». — Поймал меня в подсобке. Это он подослал рыдающую Светку, зная, что я побегу к ней на помощь. Поймал и заставил познакомить с тобой. Мотивировал тем, что хочет лично пообщаться с дизайнером. Ну я же не думала, что так повернется! В конце концов Александр же не спал с тобой, когда знакомился!
— Упаси боже.
— Вот именно! На Глеба я тоже не подумала. К тому же говорю, он принципиальный — не спит с тем, с кем работает.
— А он и не хотел, чтобы я работала. В его воздушных мечтах я с утра должна была понять, как низко пала и свалить.
— А ты? — осторожно спрашивает Наташка, видимо, до нее начало доходить, чем могла обернуться для меня эта ночь.
— А что я? Я осталась. Мне же нужен этот проект, мое первое серьезное дело.
— Он очень злился?
— Да фиг его знает, он хочет переспать со мной еще раз.
— А ты?
— А я не дура.
— Значит, в постели он так себе.
Вот логика у подруги всегда была альтернативная.
— Вот что ты за человек? — раздраженно вздыхаю я. — Нормально там все.
— Нормально?
— Более чем нормально, но я не хочу становиться девочкой на одну ночь.
— Так уже не на одну, — философски замечает подруга. — А девушка пусть даже на две ночи для Глеба Лисовецкого — это звучит. Поверь!
— Не для меня.
— Дура ты, Лика.
— Уж какая есть, — бурчу я и отключаюсь, жалея, что нет во мне Наташкиной легкости. Подружка всегда и без проблем могла закрутить роман с понравившимся мужчиной, не загадывая наперед и не думая, во что это сумасшествие выльется позже.
После разговора с Наташкой работать больше не хочется. Глаза устали, да и на часах половина девятого. Дома в это время я обычно наливаю кофе и включаю сериал или читаю книжку. А тут, чтобы налить кофе нужно спуститься — а это далеко и опасно. Не хочу встретить сколопендру в неглиже или, еще хуже Глеба. А сериал без кофе не идет. Спать тоже пока не хочется, и я оказываюсь в странном состоянии, к которому не привыкла — мне скучно.
Надеваю свитер и выхожу на балкон. Длинный и узкий он тянется по всему третьему этажу — нетипичное решение для постройки девятнадцатого века, обычно у таких домов отдельные небольшие балкончики.
Вдыхаю воздух полной грудью и закрываю глаза, чтобы ничего не мешало чувствовать природу. Сумерки за городом пахнут совсем не так, как в Москве. Воздух более насыщенный без примеси выхлопных газов, зато со сладковатым запахом хвои и свежим, осенним опавшей листвы. От него даже немного кружится голова. Я хочу надышаться про запас. Тут вдали от города я лучше понимаю тех, кто покупает домик в глуши и уезжает туда на лето. Нужно будет подумать. Моя профессия позволяет иногда сбежать от цивилизации и работать дистанционно.
— Тоже любишь подышать свежим воздухом перед сном? — раздается со стороны, и я даже подпрыгиваю от неожиданности. Открываю глаза и поворачиваю голову.
Рядом со мной за перегородкой, которая отделяет один балкон от другого, стоит и довольно улыбается Глеб. На нем светлая рубашка с закатанными рукавами и обычная дутая жилетка, которая с ней отвратительно сочетается, но это совершенно не портит внешность моего личного нахала. Он все так же сексуален и притягателен.
— Нет, — честно отвечаю я. — Перед сном я люблю сериал и кофе.
— Так почему же дышишь воздухом, а не спускаешься за кофе?
— Потому что я боялась там встретить тебя.
— Но встроила тут, — смеется он.
— Что в этом смешного?
— А то, что иногда самый очевидный выбор, Лика, оказывается неправильным. Видишь, ты и кофе не попила, и на меня наткнулась. И раз уж все самое плохое произошло, может быть, добавим чего-нибудь хорошего?
— Ты предлагаешь перелезть ко мне на балкон и устроить разнузданный секс?
«Боже, Лика, откуда у тебя в голове только берутся такие мысли? — спрашиваю себя. — Вот кто за язык тянул?» Но поздно в глазах Глеба уже зажигается заинтересованный огонек.
— Вообще, я хотел предложить попить кофе на веранде, но твой вариант мне нравится больше, — улыбается он и, действительно, одним движением перемахивает через бортик, оказавшись у меня на балконе и на моей, как я надеялась, защищенной от Глеба, территории.
— Нет-нет! Ты что творишь! — возмущаюсь я, упершись руками в его сильную грудь. Он такой большой и горячий, что перехватывает дух. А еще возбужденный, я без труда чувствую это, так как стоит он ко мне опасно близко.
— Если ты не хочешь, чтобы я поцеловал тебя прямо тут, а потом затащил в комнату и там оттрахал, советую очень быстро согласиться на кофе, — хрипло шепчет он, с жадностью рассматривая мои губы. Под этими взглядами они пересыхают, и я импульсивно и облизываю, вызвав у мужчины стон.
— Вот что ты творишь? — несчастно спрашивает он.
— Я просто хотела держаться от тебя подальше…
— Ты в моем доме. Держаться от меня подальше получится, только если ты уедешь отсюда ко всем чертям, — говорит он очень тихо, и по его интонации я не могу понять, он этого хочет или нет.
— Ко всем чертям уехать можешь и ты. У тебя квартира в Москве.
— У тебя тоже она есть, — шепчет Глеб и обводит пальцем контур моих губ.
— Не-а, нету, — улыбаюсь я. — Я ее снимаю.
Мягко высвобождаюсь из объятий и проскальзываю в комнату, твердо уверенная, что он идет за мной. Но Глеб застыл на балконе. Приглашения, что ли ждет? Откуда, интересно у него взялся этот налет благородства.
— Ну и что ты встал? Ты вниз согласен выйти только через свою дверь? Или… — я склонила голову. — Ты
