– Я туда не заходила.
Ну вот, а если бы шарилась по его квартире, но точно бы на автомате ответила "да, видела", и кем бы себя выставила?
Он смущал меня, и вроде бы ничего такого не делал: никаких двояких взглядов или намеков, а все равно в его присутствии было дико неловко.
Все, хорошего по чуть-чуть – мудро решила я и, отложив прибор, поднялась.
– Спасибо за ужин, было вкусно. Мне пора.
Он только собрался что-то ответить, как вдруг неожиданно квартира погрузилась в кромешную темноту.
Часть 11
Свет не просто погас – на весь мир словно натянули плотный холщовый мешок. Если прежде из огромного, от пола до потолка, окна, открывался вид на заснеженный город, с его сотнями высоток, горящими окнами, переливающимися гирляндами и неоновыми вывесками, но теперь и там было абсолютно темно.
Я не боялась темноты, в детском доме этот страх атрофируется за ненадобностью: свет там постоянно экономят и дети привыкают с девяти часов вечера пялиться в темный потолок. Так что это был не страх – я просто словно потерялась в пространстве. Дезориентировалась.
Качнувшись, ухватилась за край стола и зачем-то вытянула руку, будто пытаясь нащупать что-то в неизвестности.
– Роман Сергеевич? Вы здесь?
– Все в порядке, не волнуйся. Думаю, это временно.
Послышалось, как он поднялся, и я увидела его силуэт у окна.
– Выбило пробки, что ли?
– Да нет, это не пробки. Скорее всего произошла какая-то авария на станции. Видишь, по всему району нет света?
Под ногами раздался жалобный скулеж: я опустилась на корточки и взяла на руки растерянного Элвиса. Бедолага, вот кто действительно напуган.
Подойдя к Беркуту (зрение по чуть-чуть стало адаптироваться к темноте и я смогла видеть хотя бы очертания предметов) тоже выглянула в окно.
Действительно ни огонька, ветер бросал в стекло ошметки снега и казалось, что мы словно где-то в космосе, а не городе-миллионнике. Завораживающее зрелище.
Но больше меня поражали не внешние катаклизмы, в внутренние. Стоять вот так рядом с ним в полной темноте было ужасно волнительно, и в то же время очень приятно. От него словно веяло уверенностью и спокойствием.
– И как скоро все починят, как думаете?
Он дернул плечом – я это почувствовала.
– Кажется, это надолго.
– То есть? – я ужаснулась. – Мне домой еще как-то ехать!
Он повернул на меня голову, и я готова была отдать уже свою на отсечение, что в этот момент он улыбнулся.
– Значит, останешься здесь.
– То есть?! – повторила свой недавний вопрос, но уже с совсем другой интонацией. – В каком это смысле – здесь?!
– А какие ты еще видишь варианты? Там все занесло снегом – не пробраться. Коммунальщики разгребут это все в лучшем случае к утру, да и когда починят свет неизвестно.
– Нет! Я не останусь здесь, вы чего?! Ни за что! Это… это неудобно! Я не хочу вас стеснять!
– В моей квартире сто шестьдесят метров. По-моему, двоим есть где развернуться.
Остаться ночевать здесь? В его квартире?!
От одной только подобной мысли пересохло в горле и запульсировало в висках.
– Нет, Роман Сергеевич, нет! – опустила Элвиса на пол. – Ну как вы себе это все представляете?
– Ты постелишь себе в свободной комнате, не вижу проблем.
– Я не буду ночевать с вами!
А теперь совершенно точно улыбнулся.
– Ну во-первых, не со мной, а в моей квартире. А во-вторых – что здесь такого?
– Да уж, действительно, – смешок вышел нервным.
Я была не просто напугана – я была в ужасе. От одного стихийного ужина отходила очень долго, а теперь ночевать? Пусть даже в разных комнатах за закрытой дверью. Да я глаз не сомкну.
А что делать утром? У меня ни сменной одежды, ни зубной щетки. У меня телефон садится, в конце концов! Вряд ли зарядное устройство от последней модели Айфона подойдет к моей смартфону Хувей.
А если мне кто-нибудь позвонит, а я буду недоступна?
И тут же стало смешно. Кто мне позвонит? Вот кто?!
Я посмотрела снова в окно – на улице творилось настоящее светопреставление. Никогда еще в своей жизни я не видела такой вьюги. Почему-то вспомнилась Герда, которая шла спасать от ледяной королевы своего заколдованного Кая, тогда она тоже пробиралась через вьюгу, что ничем не уступала сегодняшней.
Он прав – уходить сейчас, по такой погоде, и еще в кромешной темноте – это небезопасно. Придется принять его предложение.
Я обернулась на Беркута и наткнулась на блеск темных глаз. Все это время, пока я думала, взвешивала и решалась глядя в окно, он смотрел на меня.
***
Я не спала всю ночь, вплоть до самого утра. Лежала укрывшись до самых глаз одеялом и слушала оглушительную тишину. Именно здесь я вдруг поняла, что она не успокаивает меня, а внушает чувство будто бы… тревоги, что ли.
Я много лет не слышала абсолютной тишины: в Яме даже ночами все шуршало, шепталось, храпело и кашляло. В коммуналке тем более. Там и песни могут затянуть и начать бить посуду в два часа ночи. И казалось бы – звуки раздражающие, но я настолько к ним привыкла, что в иной обстановке мне, как вышло, стало слегка не по себе.
А может, виной тому был Беркут где-то там за стенкой…
Я думала, а спит ли он или как и я слушает тишину? Думает ли обо мне?
Хотя с чего вдруг ему обо мне думать.
Вечером он дал мне стопку постельного белья, чистое полотенце и даже новую зубную щетку. Конечно,
